УБЬЕМ! УБЬЕМ! УБЬЕМ!

– С такой скоростью мы скоро загоним ублюдков на западное побережье! – закричал Урс, который побежал медленнее.

Он вытер лоб тыльной стороной правой руки, которой сжимал меч, но только размазал по лицу кровь, превратившись в маньяка с безумными глазами.

«Наверное, я выгляжу так же», – подумал Квинт. Ему было все равно. Только движение – все остальное не имело значения. Мчаться вперед и уцелеть. Он смотрел вслед убегающим галлам и иберийцам, но не верил своим глазам. План Сервилия выполнялся с удивительной легкостью. Они ударили по иберийцам триариями с длинными копьями. Ошеломленные яростью атаки, галлы отступили. Этого оказалось достаточно, чтобы гастаты устремились вперед. Сражение стало еще более ожесточенным; галлы отступали, но отчаянно защищались. Нет, они не повернулись спинами к врагу, а продолжали оказывать сопротивление.

Однако легионеры медленно, но верно продвигались вперед, заливая кровью землю на каждом шагу. На участке, где сражался Квинт, им удалось оттеснить галлов на несколько сотен шагов. Но затем ситуация резко изменилась. Юноша не знал, что стало последней соломинкой, но многие вражеские воины побежали. «Поразительно, – подумал он, – как быстро распространяется паника». Так искра падает на сухую растопку, и пламя начинает с невероятной скоростью поглощать дерево. Проходит всего несколько мгновений – и костер полыхает вовсю.

– Креспо? Ты ранен? – Квинт узнал голос Урса.

Он отвлекся от размышлений.

– Что?.. Нет.

– Рад слышать.

Он увидел флягу перед своим лицом и сделал пару больших глотков. Вода пахла навощенной кожей и была теплой, но во рту у него так пересохло, что ему было все равно.

– Вперед, парни. Вперед! Держать строй. Принципы и триарии идут вслед за нами.

Коракс говорил с другими офицерами, но результат оставался тем же. Квинт бросил флягу обратно Урсу, который остановился и снова повесил ее через плечо. Переглянувшись, они решительно двинулись дальше.

Три манипулы с Сервилием и Кораксом во главе продолжали атаковать единым отрядом. Однако они не могли долго сохранять строй – жажда крови и охотничий инстинкт завладели легионерами, а лишь немногие командиры способны удержать своих солдат в такой ситуации. У солдат появилась возможность уничтожить врага – именно так несли наибольшие потери обратившиеся в бегство армии. Бегущие солдаты не могли защищаться, они часто оставались безоружными, бросая мечи и щиты, чтобы те им не мешали. Римляне помчались еще быстрее, и воздух наполнился криками жаждущих крови солдат.

Страх Квинта уступил место возбуждению и жажде убийства. Он хотел отомстить за своих товарищей, погибших при Требии и у Тразименского озера. За невинных мирных жителей в Кампании и других местах, умерших от рук карфагенян. Он наносил режущие и колющие удары, рассекал плечи и выпускал внутренности. Одного вражеского воина Квинт обезглавил, двум другим отсек руки. Кровь забрызгала его щит, лицо и правую руку, но он не обращал на это внимания. Вокруг было столько крови, мочи и дерьма, что при ходьбе раздавались чавкающие звуки. Юноша ничего не замечал. Чтобы убивать людей в спину, не требовалось ловкости или умения, но и это уже не имело значения. Квинт разил врага до тех пор, пока его гладиус не затупился, а мышцы не начали наливаться усталостью.

Постепенно их наступление стало выдыхаться. На легионеров навалилась усталость. Они находились под беспощадным летним солнцем с самого восхода, маршировали, форсировали реки, наступали, метали дротики, участвовали в схватках. Даже убийство беззащитных врагов отнимает много сил. Наконец галлы и иберийцы сумели оторваться от преследовавших их легионеров. Страх придавал им дополнительные силы. Лишившись новых жертв и не в силах двигаться быстрее, легионеры Коракса перешли на шаг. Как всегда, центурион тут же начал отдавать приказы.

– Вы отлично поработали, парни. Пришло время немного отдохнуть. Выпить воды. Подышать.

Для Квинта слова Коракса прозвучали приглушенно, словно сквозь густой туман. Ему казалось, что он покинул собственное тело и наблюдает за происходящим со стороны. Вот он говорит несколько слов Урсу, делает пару глотков воды, стирает кровь с клинка, смотрит на изувеченный труп у своих ног… Затем его взгляд сместился влево, и Квинт увидел то, что не имело ни малейшего смысла. Он заморгал, бросил еще один взгляд в том же направлении и спустился с небес на землю.

– Галлы вовсе не отступают.

– Что? Эти вонючие любители овец бежали так быстро, как только могли, – со смехом отозвался Урс.

– Но только не те, что находятся там. Посмотри сам.

Урс повернул голову и нахмурился.

– Ха! И что с того? Очень скоро они запаникуют и побегут. Нас теперь не остановить. – Он указал пальцем назад, откуда приближалась огромная масса римских солдат. Особого порядка в их движении не было, но за ними чувствовалась огромная сила. Земля дрожала от топота многих тысяч ног.

Квинт пожал плечами. Урс был прав. Кто сможет устоять против такого количества солдат? В первых линиях армии находились двадцать тысяч гастатов, столько же принципов во второй и около тысячи триариев в третьей. Не говоря уже о нескольких тысячах велитов. Все они составляли могучую силу, которую невозможно остановить. Войско Ганнибала было значительно меньше.

– Победа будет за нами, – пробормотал Квинт, чувствуя, как его наполняет уверенность.

– Конечно, – ответил Урс. – Пора двигаться дальше.

Они прошли не больше дюжины шагов, когда слева послышались воинственные крики. И почти сразу раздались такие же крики справа. Квинт вступил в схватку с галлом, который решил сражаться, а потому не обратил на крики внимания. Урс пришел к нему на помощь, и они быстро уложили врага в алую грязь. Тяжело дышащий Квинт благодарно кивнул другу. Шум слева стал громче, он уже различал панические крики, и у него возникли первые сомнения.

– Что происходит?

– Понятия не имею, – ответил Урс, в голосе которого слышалась тревога.

ХРУСТ.

Затем шокирующая тишина, а через несколько мгновений чудовищный звук повторился справа. К горлу Квинта подкатила тошнота. Сила ударов была такой, что могла означать только одно.

– Ганнибал развернул свои войска, чтобы ударить по легионам сбоку.

На лице Урса застыло удивление.

– Как?

– Юпитер, я не знаю!

– Нет, не может быть. К тому же его центр разбит вдребезги! Что нас теперь остановит? Мы сможем пройти до самого конца.

– Ты прав, – покраснев, ответил Квинт.

Коракс нахмурился, но это не помешало ему отдать приказ о продолжении движения вперед. Однако теперь они перешли на шаг, уверенные, что с такой мощной поддержкой сзади их уже не остановить. Как и в сражениях при Требии и Тразименском озере, пехота устоит. Оставалось надеяться, что боги от них не отвернутся и римская кавалерия сдержит врага. Когда пехота окончательно прорвет оборону неприятеля, легионеры смогут ударить по карфагенянам сзади. «Во всяком случае, так нам объяснял Коракс», – подумал Квинт, стараясь забыть об усталости. У него уже не осталось сил, чтобы задавать вопросы.