16 августа наступавшие с юга наваррцы отрезали выступ республиканского фронта у Рейносы (тот самый, который Улибарри отказался заблаговременно очистить), а на следующий день итальянцами был захвачен стратегически важный перевал Эскудо.

Началась паника, командир одной из дивизий республиканцев вместе почти со всем штабом перешел к врагу. Панику смогли прекратить, но создать единый фронт обороны уже не удавалось. Баскские батальоны геройски сражались на побережье, но их руководство решило заключить сепаратный мир с итальянцами и направило войска не на запад (в Астурию), а на восток, в портовый город Сантонья, навстречу наступавшим интервентам. Генерал Гамир Улибарри медлил с отходом основной армии в Астурию, и более 1/3 ее личного состава попало в окружение.

ВВС республиканцев под Сантандером после перелета из центральной зоны 18 августа девяти И-16 состояли всего из 27 истребителей. 21–22 августа 1937 года над Сантандером произошло крупнейшее воздушное сражение за все время противоборства на Севере. Немцы на «мессершмиттах» сбили три И-15, но сами потеряли два бомбардировщика. Франкисты хвастливо заявили об уничтожении 30 республиканских истребителей, хотя такого количества самолетов у защитников Сантандера просто не было. 24 августа немцы были вынуждены на короткое время перебросить две свои истребительные эскадрильи под Сарагосу, где началось крупное наступление Народной армии.

25 августа командование басков заключило перемирие с итальянским полковником Фагоси, который обещал сохранение жизни всем сдавшимся и возможность покинуть Испанию на стоявших в гавани Сантоньи двух британских судах. 27 августа баски стали грузиться на корабли, но в 10 часов утра мятежники неожиданно с пулеметами окружили их и объявили, что Франко не разрешил эмиграцию. Итальянцы выразили мятежникам неудовольствие, но басков уже строили в колонны и под охраной фалангистов отправляли в лагеря военнопленных. Как всегда, начались расстрелы без суда и следствия.

26 августа итальянцы без боя вошли в Сантандер. 9 батальонов республиканцев смогли с боями прорваться на запад, в последнюю непокоренную провинцию Севера — Астурию. Большую роль в успехе этого прорыва сыграл командир эскадрильи истребителей Иван Евсевьев, который смог сбросить окруженным под Сантандером республиканцам вымпел с точным маршрутом отхода. При этом Евсевьев вступил в бой с двумя «мессершмиттами», сбив один из них. А его товарищи в это время сбили над своим аэродромом один бомбардировщик и один истребитель «фиат». В тот день немцы также потеряли над Хихоном сразу два бомбардировщика «хейнкель 111».

Часть республиканских войск сумела эвакуироваться из Сантандера морем. Группа советских военных советников и переводчиков, прорвавшись в порт через охваченный мятежом «пятой колонны» город, на шлюпках добралась до подводной лодки С-6, которой командовал Н. П. Египко. В ходе боев на Севере С-6 не раз успешно торпедировала корабли мятежников, но старые торпеды не взрывались, сводя на нет мастерство экипажа. Обманув преследовавшие ее корабли франкистов, С-6 добралась до Хихона. Позднее, после полученных С-6 тяжелых повреждений было принято решение затопить субмарину. Генерал Гамир Улибарри также на подводной лодке перебрался также в Астурию, а оттуда — в Барселону.

Компания в Сантандере была для мятежников более легкой, чем в Стране басков. В среднем они продвигались на 4–5 километров в день, а после капитуляции басков в Сантонье вообще за 3 дня продвинулись на 30 километров и заняли Сантандер. Активную роль в победе сыграла уже не авиация, а искусные маневры наваррских частей, обошедших основные республиканские узлы обороны.

Муссолини уже не мог скрыть своей радости. 27 августа 1937 года все итальянские газеты совершенно открыто сообщали о «блистательной победе солдат дуче» под Сантандером.

Одновременно по просьбе Франко итальянские подлодки начали активную войну против идущих в республиканские порты судов всех стран. В крайнем случае (при обнаружении) итальянским подводникам было предписано поднимать флаги мятежников. 30 августа был потоплен советский пароход «Тимирязев», а 1 сентября — еще одно судно под советским флагом — «Благоев». Нападения были совершены на английские, датские, греческие, французские и даже итальянские торговые суда, (некоторые из них также отправились на дно), Муссолини хвастался потом немцам, что его подлодки потопили суда общим водоизмещением в 200 тысяч тонн.

Коммуникации республиканской Испании оказались под угрозой, а поток советской помощи сократился до минимума. Франко просил вести подводную войну хотя бы месяц, чтобы успеть покончить с Астурией и не дать республиканцам возможности новой советской техникой устроить мятежникам такую же кровавую баню, как под Мадридом.

Англия и Франция, конечно, сразу догадались о принадлежности «неизвестных» субмарин. Париж и Лондон вовсе не желали, чтобы Муссолини взял под контроль все западное Средиземноморье. 31 августа зарвавшиеся итальянцы атаковали даже британский эсминец «Хэвок». Всего было потоплено 19 английских судов, на которых погибло 150 человек. А в это время Лондонский комитет по невмешательству обсуждал советское предложение о немедленном выводе всех иностранных добровольцев из Испании. Немцы и итальянцы, следуя своей излюбленной тактике проволочек, формально не возражали, но требовали одновременно признать за мятежниками статус воюющей стороны. Это, естественно, было неприемлемо не только для Москвы, но и для самой Испанской республики.

Будучи уверены в своей безнаказанности, Берлин и Рим думали, что и вопрос о «неизвестных» подводных лодках также будет передан в Лондонский комитет, где благополучно утонет в дискуссиях, в то время как в Средиземном море будут по-настоящему тонуть корабли с грузом для республики. Советскому Союзу была вполне ясна национальная принадлежность таинственных подводных лодок, и 6 сентября 1937 года советский полпред в Риме передал ноту протеста. В ней содержалось жесткое предостережение от повторения актов пиратства против торговых судов СССР.

На этот раз лопнуло терпение и англичан и французов, и они предложили созвать специальную конференцию черноморских и средиземноморских стран по проблеме пиратства в Средиземноморье. Попытка СССР добиться участия в конференции Испанской республики натолкнулась на жесткое неприятие Парижа и Лондона. 10 сентября 1937 года конференция открылась в швейцарском городе Нион и в отсутствие немцев и итальянцев (отказавшихся от приглашения), страны-участницы (Великобритания, СССР, Франция, Болгария, Египет, Греция, Румыния, Турция и Югославия) быстро подписали соглашение о борьбе с пиратством. Согласно этому документу французский и британский флоты получали право топить все подозрительные подводные лодки. Затем соглашение было распространено и на борьбу с самолетами и кораблями. Причем нарушителей соглашения разрешалось атаковать не только в международных, но и в испанских территориальных водах.

Почувствовав решимость мирового сообщества, Гитлер и Муссолини пошли на попятную и пиратство временно прекратилось. В швейцарских кафе шутили, что «неизвестный государственный деятель» Муссолини должен поставить памятник «неизвестной подводной лодке».

Нападений на советские суда больше не было, но их на всякий случай стали вооружать пулеметами и глубинными бомбами.