я понимаю, что это неподобающе, честное слово, но не могла же я оставить человека, который спас мне жизнь, на улице?! Что, если бы он замерз насмерть или на него напали бы разбойники и зарезали?

«Вполне могли, – вынужденно согласился с девчонкой Грегор. – Не поспоришь, жизнь гораздо сложнее, чем это предусмотрено этикетом! И все же…»

– Хорошо, – сказал он вслух. – Оставить спасшего вас человека на улице и в самом деле было бы неправильно. Но, во имя Претемной, Айлин, как вы додумались уложить его в собственную постель, да еще и лечь рядом?! Почему вы не отвели его в комнату Аранвена и Эддерли, если хотели дать приют юному лорду?!

– Потому что, – прошептала Ревенгар, не поднимая глаз. – Мне пришлось бы объяснять, откуда я знаю лорда Вальдерона… Они обиделись бы и перестали со мной дружить…

«И это верно, – растерянно подумал Грегор. – И Эддерли, и Аранвен несомненно оскорбились бы до глубины души! Первый – тем, что мимо него прошло такое приключение, а второй – тем, что у него не попросили помощи… А девчонка не хочет быть должницей, еще бы, ведь она Ревенгар! Претемная, да есть ли предел гордости и упрямству Ревенгаров?!»

– Поэтому я привела его к себе, – закончила она. – И уложила на самую ближнюю кровать, а сама собиралась лечь на свободную, видите, Иоланда сегодня ночевала дома у родителей! Но я так ужасно устала, мэтр, я подумала, что только минутку посижу… а потом пришли вы…

– Я понял, – вздохнул Грегор. Как же все сложно… И, видит Претемнейшая, как же трудно подобрать нужные слова! – Айлин, что бы ни случилось, вы – леди Ревенгар. Любое пятно на вашей репутации пачкает не только честь вашей семьи, но и память вашего отца, не забывайте об этом! Сегодня вы оступились, – добавил он чуть мягче. – К счастью, об этом никому не известно. Не повторяйте подобных ошибок впредь.

– Я… никогда…

– И не вздумайте покидать пределы Академии, особенно в ночное время! Вы же погибнуть могли, глупая девочка! Упыри – самая малая из опасностей ночной Дорвенны! Что же до оплаты вашей учебы… Я поговорю с магистром Эддерли, и, надеюсь, мы сможем найти для вас работу. Скажем, вывести крыс в Архивах и следить, чтобы не появились новые. Давно пора этим заняться, откровенно говоря! Вы меня поняли?

Айлин кивнула, а мэтр Бастельеро продолжил:

– И учтите, если вам придет в голову навестить юного лорда Вальдерона, послать ему письмо или связаться с ним иным способом, я буду считать виновным его, а не вас, и поступать соответственно. Вы ведь понимаете, что за поступки леди всегда отвечает мужчина? Не доставляйте этому юноше больших неприятностей, чем те, которые он уже получил.

– Да, милорд мэтр, – пробормотала Ревенгар, потупившись. – Простите… Возможно… может быть, вы позволите мне днем покинуть Академию? Совсем ненадолго?

– Если вы хотите посетить лорда Вальдерона… – начал Грегор, внутренне морщась: неужели эта глупая девчонка так ничего и не поняла и собирается уничтожить собственную репутацию окончательно?!

– Нет, милорд мэтр, – отчеканила она, вскинув голову и твердо посмотрев ему в глаза. – Я поняла все, что вы мне сказали. Но я… мне нужно навестить тетушку. Если вы позволите.

«Тетушку?» – поразился Грегор, но вынужденно кивнул. Запретить Ревенгар покинуть Академию он, разумеется, мог – но пришлось бы объяснять причину… Хоть тому же магистру Эддерли, как только ему станет известно о запрете. А в том, что известно станет очень скоро, Грегор нимало не сомневался!

– Можете, – сказал он вслух. – Можете даже провести у нее все выходные. Но прошу вас, адептка Ревенгар, не совершайте больше ничего, о чем можете пожалеть.

* * *

Часы на главной башне Академии отбили пять, и Айлин подумала, что вряд ли сегодня вернется, а лучше действительно останется у тетушки и проведет с нею весь сегодняшний вечер и завтрашний день. До наемного экипажа из числа постоянно дежуривших за воротами Академии мэтр Бастельеро проводил ее лично. В любой другой день Айлин была бы непредставимо счастлива такому вниманию, но сегодня чувствовала себя пленным фраганцем, которого ведут от границы до самой Дорвенны под стражей. Интересно, разрешили бы пленному фраганцу прихватить с собой клад, если бы месьор его случайно нашел?

Спрашивать об этом мэтра Бастельеро Айлин на всякий случай не стала, молча сунув найденную в склепе Корсонов шкатулку в сумку. Тетушка Элоиза точно придумает, кому продать найденное!

– Доставите юную леди… – мэтр Бастельеро сделал многозначительную паузу, и Айлин поспешно выпалила адрес особняка Арментротов. – На Золотую улицу, к дому номер пять, никуда не сворачивая и не заезжая по дороге. Вы меня поняли, любезный?

– Так точно, ваша мажеская милость! – вытянулся возчик в полный рост, и мэтр Бастельеро бросил ему монету, а потом открыл дверь экипажа и помог Айлин забраться в него.

– Благодарю за вашу заботу, милорд мэтр, – благовоспитанно поблагодарила она.

– Не стоит благодарности, адептка, – с каменным лицом откликнулся мэтр Бастельеро, захлопнув дверцу.

Айлин почувствовала, как на душе скребет не то что кошка, а целый Пушок. Со стальными когтями. Настоящий Пушок, запрыгнувший в экипаж следом за ней, положил морду на подол ее мантии и вопросительно хрипнул.

– Я же пообещала, что поеду к тетушке, а вовсе не к Алу… то есть лорду Вальдерону, – отчаянно попыталась объяснить Айлин, и Пушок сочувственно засопел. – Так зачем предупреждать извозчика? Получается, мэтр мне совсем не верит? И к тому же Ал… то есть лорд Вальдерон… Он же больше никогда не захочет меня увидеть! Ой, Пушок, ведь мэтр так его обидел, и все из-за меня! Если бы я только не решила отдохнуть, если бы и правда отвела его к Дарре и Саймону! Но тогда обиделись бы они… Но я все равно попрошу тетушку Элоизу узнать, все ли в порядке с лордом Аластором! Ну, то есть… ведь у тетушки непременно получится это сделать, правда?

Пушок постучал хвостом по полу кареты, лизнул ее руку, и Айлин, обняв его за шею, постаралась думать о хорошем. Совсем скоро она увидит тетушку! И та обязательно придумает, что делать с кладом, и наведет справки об Аласторе, и… Нет, конечно, искать с ним встречи Айлин не будет, ведь она же дала слово! Но, может быть, тетушка согласится передать ему извинения?..

– Приехали, ваша милость, – окликнул ее возчик, и экипаж, неловко дернувшись туда-сюда, остановился.

Дверь распахнулась, и Пушок, выскочив первым, радостно заскакал вокруг экипажа, а лакей тетушки Элоизы, в темной, без отделки, ливрее подал Айлин обернутую плащом руку.

– Благодарю вас! – вежливо улыбнулась она и закусила губу,