— Ну вот, прогулялись, — улыбнулась Стина новой подруге. — Будешь знать, где я живу. Правда, без меня тебе заходить туда не надо. Да и не получится пока…

Голова слегка ныла, к тому же, здесь оказалось довольно прохладно.

— А дома тебя искать не станут? — спросила Кристина.

— Нет, я одна живу, — покачала головой Морриган. Потом посмотрела на подругу так, что Стина поняла — сейчас девушка готова отдать что угодно за какое-нибудь еще чудо — пусть даже самое незначительное, а еще — за то, чтобы хоть когда-нибудь еще раз оказаться на этой лужайке, прислушаться к далеким звукам музыки, увидеть неясный хоровод при свете луны.

— Хочешь, ко мне сейчас поедем? Метро уже работает, — говорила Морриган.

— До метро еще дойти надо, — Кристина представила удовольствие на лице матери при словах: «Знаешь, познакомилась тут в клубе с одной компанией, заночевала у одной подруги…» Надо будет позвонить ей чуть погодя, а то еще станет волноваться. Ну вот, кажется, пророчество из дурацкой анкеты начало сбываться — новых друзей она себе нашла.

И нельзя сказать, что Кристину это не радовало.

— Ладно, поехали, — кивнула она. — Пива по дороге купим, а то голова немного наперекосяк…

И они отправились к «Сенной площади», скрывшись в тумане, окутавшем каналы, мосты и тротуары.

Можно оставить след на песке в дождливый день. Можно — в застывающем вязком цементе. И — как говорится — почувствуйте разницу.

Примерно то же самое было и со следами в текущей реальности и на кромке.

Вроде бы, Яну было проще всего пройти к воротам Новой Голландии, туда, где он случайно повстречал вампиршу — и все было бы готово: след взят, артефакт заряжен, виновницу всей этой тревоги можно отлавливать.

Как бы не так! Артефакт кромки будет в этом случае совершенно бесполезной вещью.

Поэтому Яну пришлось прибыть в офис «Стражи», долго дожидаться Рэкки, а потом точно выяснять — где именно на кромке был обнаружен странный след около дома, где жил самоубийца.

— В те края собрался? — спрашивал Рэкки. — Не забывай — там не самое приятное место. Может, тебя подвезти?

— Да уж как-нибудь не забуду, что там опасно — нашими молитвами, — отвечал Ян. — Я в Автово, вообще-то, не впервые хожу… И доеду сам — на метро.

— Ну, смотри, — Рэкки протянул ему руку, что наблюдалось, кажется, впервые в истории. — Выйдешь оттуда — позвони по мобильнику, не забудь.

Ян только головой покачал — только подумать, какая отеческая забота о бывших контрабандистах! Однако протянутую руку пожал, с тем и отбыл.

На Петроградской чувствовалась осень, прохладный ветерок дул с залива, а народ уже оставил до следующего года летнюю одежду. Что поделать — лето в Питере короткое, оно исчерпывается календарными тремя месяцами — и то, если повезет.

Ян добрался до метро, миновал прозрачные двери, небрежно бросил жетон и спустился по эскалатору. И чего это Рэкки вздумал о нем заботиться? То заботился, чтобы отловить, отловив, решил на всякий случай взять — и отправить в ссылку на кромку. А теперь все и вообще переменилось: вчерашний преступник превратился в сегодняшнего сыщика. А может, шеф «Утгарда» и всегда считал, что Яна можно использовать, даже когда охотился за ним?

Может быть, именно так дела и обстояли. Мысли Рэкки никто не мог бы прочесть или предсказать, а в свои планы он не посвящает никого. Это с виду шеф Темных — свой парень. Что он есть в действительности — знает, наверное, он сам, а еще (и то — не факт) — Посредники, те странные маги, стоящие и над «Третьей стражей», и над Сообществом, которые обитают в Женеве…

Ян невольно поморщился. Вот уж чего бы ему в этой жизни не хотелось — так это попасть в мирный швейцарский город. А ведь именно от этой чудесной возможности в свое время его спас не кто иной, как Рэкки. Так что, пожалуй, шеф Темных и в самом деле рассчитывает на вампира с кромки.

Вот только со своей одноплеменницей Ян будет как-нибудь разбираться сам — пока не поймет, что она из себя представляет.

Он вышел в большом вестибюле на «Технологическом». Спешить было особенно некуда, так что Ян прошелся вдоль платформы и колонн, разглядывая барельефы с портретами великих ученых.

Честно говоря, он не слишком хорошо представлял, кто это и в честь чего им оказан такой почет. Оно было и неудивительно — вряд ли кто-то из петербуржцев, оказавшихся вместе с Яном на станции, понял бы, кому воздвигнуты памятники, стоящие на кромке. Сказать точнее — не понял бы никто. Мир кромки связан с нашей реальностью — но все же это совершенно другой мир.

Подошел поезд, идущий в «Автово», Ян спокойно вошел в вагон. Народу было достаточно много, и все сиденья оказались занятыми. Что поделать — вот и еще одна примета того, что лето изволило закончиться.

Выйдя в Автово, Ян остановился в некоторой задумчивости. Естественно, он не врал Рэкки, когда говорил что ходил на кромку здесь — причем именно в самых опасных и малоизученных ее местах. Но было это довольно давно, еще в ту пору, когда он был рабом поганца-мага. А с тех пор все могло измениться.

Да ведь и поменялось наверняка. Взять хотя бы эту недавно построенную дорожную развязку. Как она могла отразиться на кромке? Может быть, никак. А может, превратила здешний участок в запутанный лабиринт.

Рэкки говорил, что вампирша не полезла на кромку, остановилась где-то на границе двух миров. Что ж, это очень разумно с ее стороны. Видимо, и она почувствовала, что сюда лучше не соваться — место довольно гиблое.

Чем славна кромка в Автово? Ну, во-первых, днем там имеются механические монстры особого рода — такие появляются в тех местах, где шли бои. А во-вторых, есть еще и очень милая фауна.

Правда, Ян не представлял, следует ли считать двигающиеся шары, называемые крестовиками, фауной или все же флорой, неким отвратительным хищным растением. Вообще-то, ему было совершенно все равно, растения это или животные. Существенней было иное — как бы разминуться с ними.

Ян медленно зашагал по тротуару около магазинов. Пожалуй, не стоило торопиться. Может, лучше подождать, пока здесь настанет ночь, и тогда будет не так опасно? В темноте он видит отлично, как и все его племя.

Но по здравом размышлении Ян решил, что все же надо идти именно сейчас. Если он решит ждать до завтра, может стать поздно. Или вампирша прикончит кого-нибудь еще, или…

Пожалуй, это самое «или» — некое предчувствие опасности, гораздо более неприятной, чем знакомые монстры кромки, заставляло его двигаться дальше и дальше.

Ян припомнил, что колония этих самых зеленых шаров располагалась в районе кладбища, у речки Красненькой, которая была почти одинаково мутной и грязной — что на кромке, что в текущей реальности.