поход заканчивается. «Вдоволь насытившись грабежами и пролитой кровью мирных жителей прибрежных городов Гирканского моря, русы, утомленные долгими походами, нестройным караваном многочисленных военных судов подошли к устью Итиля. Много добычи на бортах их ладей – и награбленные монеты, и драгоценные украшения, и скот, и рабы. Ничем не гнушались они, когда безжалостно грабили мирных людей, до той поры никогда не знавших поработителей. Чувствовали русы силу свою, а с ней и охальную безнаказанность. Что им мирные города слабых прибрежных стран, коли сам властелин Хазарии беспрепятственно пропускает их через земли своей страны, лишь бы не навлечь на себя их гнев!» В то время как Серба о тех же самых людях пишет: «Отвага и мужество, воинское умение и беспрекословное подчинение приказам, высочайший боевой дух – вот что делало воинов-русичей непобедимыми и помогало одерживать победы над любым числом врагов».

Далее Марина Лазарева описывает, как арсии чуть ли не силой врываются к малик-хазару и требуют «дозволения преградить путь русам и отомстить им за все зло, за все бесчинства, которые они творили на землях наших единоверцев». Вениамин дает согласие, хоть и понимает, что должен «считаться с русами» ради их силы. Здесь еще раз напомним: когда русы шли туда, на Каспий, они уже пообещали отдать половину (здесь – треть) добычи, то есть цель их похода была совершенно ясна заранее. Но почему-то в то время арсии не возмутились и не потребовали преградить путь разбойникам, хотя ради заботы о единоверцах это имело смысл сделать именно тогда.

И вот «пятнадцать тысяч хазарских всадников» ждут русов на берегу Итиля. «Битва! Неминуема она. Но недооценили русы хазарских арсиев. Привыкшие безнаказанно побеждать в грабительских набегах, не чувствуют они силы человеческой ненависти».

Описание битвы у Марины Лазаревой занимает неполную страницу и сделано в самых общих чертах. «И день, и ночь бьются воины». Полный контраст с этим же местом у Сербы: и по объему, и по подробности, а главное, по распределению ролей «хороший/плохой». Не очень понятно: если хазары все же способны выставить 15 тысяч всадников и разбить русское войско, то чего Вениамин опасался-то? Ненависти раньше не хватало?

«…Битва была окончена. Много полегло хазарских арсиев, но русы – эти разбойники-варяги были разбиты. Лишь малому числу их удалось уйти на кораблях вверх по Итили». На этом их следы в романе и теряются.

Автор описывает историю русских князей, походы Олега, после которых ненужные войска были распущены и превратились в разбойников. Это они ходили на Каспий, «разнузданные безвластием», и Вениамин опасается, что разгром приведет к ссоре с крепнущим русским государством. Далее идет показательный момент: «И каков бы ни был исход этой битвы, проигравшим в ней все равно становился он, Вениамин, ибо русский князь Игорь не оставит без внимания эту битву. Пусть разгульная дружина и не имела теперь отношения к государству Российскому, но некогда она была княжеской…»

Я соглашусь с автором, что войско могло, хотя бы частично, состоять из бывших наемников Олега, ходивших на Константинополь и более ему не нужных, но не соглашусь, что в этом положении Игоря их судьба волновала. Если это были его люди, им отправленные в поход, и князь их ждал домой с добычей – другое дело. Но тогда сам Игорь и договаривался бы с хазарами. Однако автор подчеркивает, что они уже были сами по себе, а в этом случае за их уничтожение и Игорь скорее был бы благодарен. Зачем ему на Руси эта ничейная буйная рать? Тем не менее Вениамин собирается сам отправить на Русь посольство, «дабы разрешить без крови назревающий конфликт» (это прямая речь). «Война с Русью никоим образом не входила в планы Вениамина…» – еще раз отмечает автор, подчеркивая миролюбие Хазарии и агрессивность Руси. «…молодая, крепнущая Русь, которая с нескрываемым интересом смотрела на хазарские земли». Собственно, далее повествование сосредоточено на судьбе Микаэля и его возлюбленной Амины, остатки разбитых разбойников-русов автора более не интересуют.

К русам действие вернется во второй части, полвека спустя, когда княгиня Ольга уже возвратилась из Царьграда, а молодой князь Святослав собирается в свои походы. Им будет довершен разгром Хазарии, которая у нас на глазах давно клонилась к упадку, страдала, но ничего не могла поделать. Надо отметить, что если персонажи из итильской части – Микаэль, его брат Юнус, Амина, их сын Шафар, арабские женщины Офа и Фирангиз – вполне живые люди с живыми человеческими побуждениями, то Ольга и Святослав настолько картонны, что похожи на пародию. Они абсолютно одномерны и вырезаны из летописных страниц. Вместо внешности живых людей видишь бумажные фигурки с напечатанным текстом, навязшим в зубах. Ольга здесь – новообращенная праведница, которой только бы перед иконой на коленях постоять, Святослав – воин, коему тесно в духоте дворца, думающий только о новых завоеваниях. Здесь мать и сын, «младый князь», любят друг друга, но, когда Ольга возвращается домой после путешествия и встречается с сыном, их разговор настолько повторяет летописные легенды об этом визите, что даже смешно. «Я имела беседу с императором наедине в покоях императрицы. Потом был обед в храмине Юстиниановой. Играла музыка, певцы пели славильные гимны, плясуны ублажали глаз…» Это разговор матери и сына после долгой разлуки? Нет, это пересказ «О церемониях» Константина Багрянородного и воспоминаний Лиутпранда Кремонского о его посещении константинопольского дворцового приема, которые приводят во всех трудах, описывающих встречу Ольги с императором. Также и все ее мысли представляют собой пересказ летописи, ибо рожден этот бумажный образ, как и десятки его двойников, только страницами хрестоматий. Ни единой капли крови живого человека не смогла автор влить в чернильные жилы бумажных человечков. Также не были персонифицированы и те русы-разбойники из первой части: даже их предводитель сам собственного имени не знал.

Итак, мы видим, что трактовка Андреем Сербой и Мариной Лазаревой одного и того же события сделана диаметрально противоположным образом. А. Серба целиком находится на стороне русов и старается, по возможности, обелить их, затушевать сам факт грабительской цели похода. Он оправдывается необходимостью карать разбойников, которые грабят русских купцов, потом – политическими амбициями Игоря (персонажа отрицательного), а действие сосредоточено на приключениях, но никаких грабежей мирных жителей в нем нет. А главное, автор все время выставляет Хазарию воплощением мирового зла, а значит, русы как ее враги неизбежно воспринимаются как хорошие люди. У Лазаревой же русы – безымянная масса злодеев, густо замазанная черной краской, в противовес мирным хазарам и персам, жертвам, которые ничего не могут противопоставить своей злой судьбе. Хазария у Лазаревой –