В десять минут шестого дверь распахнулась, и в кухню вошла миссис Уизли. Она была бледна, но, когда все повернулись к ней, а Гарри, Фред и Рон привстали, слабо улыбнулась.

— Он поправится, — сказала она усталым голосом. — Попозже пойдем навестим его. Сейчас с ним сидит Билл, утром он не пойдет на работу.

Фред упал в кресло и закрыл лицо руками. Джордж и Джинни бросились к матери и обняли ее. Рон неуверенно засмеялся и разом опорожнил бутылку.

— Завтрак! — весело и громко объявил Сириус и вскочил на ноги. — Где этот проклятый эльф? Кикимер! КИКИМЕР!

Но Кикимер не откликнулся на зов.

— Ладно, без тебя обойдемся. — Он пересчитал гостей. — Итак, завтрак на… семерых, яичница с беконом, чай, тосты…

Гарри кинулся помогать у плиты. Он не хотел смущать обрадованных Уизли и страшился минуты, когда миссис Уизли попросит рассказать о его видении. Но едва он вынул тарелки из буфета, миссис Уизли отняла их и заключила его в объятия.

— Не представляю, что было бы, если бы не ты, Гарри, — тихо сказала она. — Не знаю, через сколько часов его нашли бы, — и было бы уже поздно. Он жив благодаря тебе. А Дамблдор сочинил правдоподобную историю для объяснения, почему Артур оказался там. Не представляешь, какие нас ждали бы неприятности — вспомни беднягу Стерджиса…

Гарри мучительно было выслушивать слова благодарности, но, к счастью, она отпустила его и стала благодарить Сириуса за то, что приютил на ночь детей. Сириус ответил, что рад был оказаться полезным и надеется, что они поживут у него, пока мистер Уизли в больнице.

— Сириус, я так тебе признательна… они хотели бы тут побыть… ближе к больнице… значит, наверно, останемся и на Рождество.

— Чем больше нас, тем веселее! — Сириус так искренне обрадовался этому, что она просияла.

Она надела фартук и занялась завтраком.

— Сириус, — тихо сказал Гарри, не в силах терпеть дальше, — можно тебя на два слова? Прямо сейчас.

Он ушел в темную кладовку, и Сириус за ним. Без всяких предисловий Гарри подробно рассказал крестному о своем видении, не умолчав и о том, что сам был змеей, напавшей на мистера Уизли. Когда он остановился, чтобы перевести дух, Сириус спросил:

— Ты сказал об этом Дамблдору?

— Ну, да. Но он не объяснил, что это значит. Теперь он мне вообще ничего не говорит.

— Уверен, он сказал бы тебе, если были бы причины для тревоги, — успокоил его Сириус.

— И это еще не все, — вполголоса сказал Гарри. — Сириус, по-моему, я схожу с ума. У него в кабинете, прямо перед тем, как отправиться через портал, я на секунду опять подумал, что я змея. Почувствовал себя змеей, и шрам обожгло, когда посмотрел на Дамблдора… Сириус, я хотел броситься на него!

Гарри видел только край его лица, остальное терялось в тени.

— Должно быть, последствия твоего видения и больше ничего, — сказал Сириус. — Ты вспомнил сон или как его там назвать, и…

— Нет, не то. — Гарри затряс головой. — Во мне как будто что-то поднялось, как будто змея сидела у меня внутри.

— Тебе надо выспаться. Позавтракаешь, потом отправляйся наверх спать, а после обеда навестишь с ними Артура. У тебя был шок, Гарри. Ты обвиняешь себя в том, что только наблюдал, — и счастье, что наблюдал, иначе Артур мог погибнуть. Перестань себя мучить.

Он хлопнул Гарри по плечу и вышел из кладовки. Гарри остался стоять в темноте.

Утро все, кроме Гарри, проспали. Он поднялся в комнату, где они с Роном ночевали в последние недели лета, но если Рон сразу забрался в постель и через минуту уснул, то Гарри продолжал сидеть одетый, привалившись к металлическим прутьям кровати. Он нарочно сохранял неудобную позу, чтобы не задремать; боялся, что во сне опять станет змеей, а проснувшись, обнаружит, что искусал Рона или прополз по дому и напал на кого-то еще.

Когда Рон проснулся, Гарри сделал вид, что тоже хорошо выспался. Во время обеда прибыли их чемоданы из Хогвартса — теперь можно было одеться маглами и пойти в больницу святого Мунго. Все, кроме Гарри, были счастливы и болтали без передышки, пока переодевались в фуфайки и джинсы. Провожать их в больницу явились Тонкс и Грозный Глаз. Ребята встретили их радостными криками, смеялись над котелком Грюма, лихо надвинутым на бровь, чтобы скрыть волшебный глаз, и на полном серьезе уверяли его, что в метро гораздо менее заметной будет Тонкс, которая снова обзавелась короткими ярко-розовыми волосами.

Тонкс очень интересовалась видением Гарри, хотя обсуждать эту историю он не имел ни малейшего желания.

— У тебя в роду не было ясновидящих? — допытывалась она в гремучем вагоне метро, мчавшем их к центру Лондона.

— Нет, — сказал Гарри, оскорбленный этим вопросом, поскольку вспомнил профессора Трелони.

— Нет? — задумчиво повторила Тонкс. — Хотя, и в самом деле, ты ведь не предсказывал. То есть видел не будущее, а настоящее… странно, правда? Но полезно.

Гарри не ответил. К счастью, подъехали к своей станции в самом сердце Лондона, и в общей суматохе Гарри ухитрился пропустить между собой и Тонкс, шедшей впереди, Фреда и Джорджа. Следом за ней они стали на эскалатор, а позади всех стучал деревянной ногой Грюм в нахлобученном котелке, держа за пазухой покалеченную руку с волшебной палочкой. У Гарри было такое ощущение, что спрятанный глаз пристально следит за ним. Чтобы избежать новых вопросов о своем видении, Гарри спросил, где скрывается больница святого Мунго.

— Недалеко уже, — прохрипел Грюм, когда они вышли на морозный воздух.

Перед ними была широкая улица, сплошь в магазинах, запруженная предрождественской толпой покупателей. Грюм подтолкнул Гарри вперед, а сам топал за ним по пятам. Гарри знал, что глаз под надвинутой шляпой вращается сейчас во всех направлениях.

— Нелегко было найти хорошее место для больницы. В Косом переулке тесно, а под землю упрятать, как Министерство, не годится — для здоровья вредно. В конце концов удалось приобрести здесь здание. Расчет таков, что хворые волшебники смогут приходить и уходить незаметно, смешавшись с толпой.

Он схватил Гарри за плечо, чтобы их не разделила стая покупателей, ринувшихся к магазину, набитому электрическими штуковинами.

— Пришли, — сказал он минуту спустя.

Они стояли перед старым кирпичным универмагом «Чист и Лозоход лимитед». Дом был запущенный, невзрачный, в витринах — несколько облупленных манекенов в съехавших париках и нарядах, лет десять как вышедших из моды. На пыльных дверях большие вывески: «Закрыто на ремонт». Гарри отчетливо услышал, как крупная женщина, увешанная пластиковыми пакетами, сказала спутнице: «Вечно у них закрыто».

— Сюда, — сказала Тонкс, подзывая их к витрине, где стоял одинокий и очень уродливый манекен женского пола. Искусственные ресницы у нее отклеились, а из одежды был только зеленый нейлоновый фартучек.

Все собрались вокруг Тонкс. Грюм снова подтолкнул Гарри в спину, чтобы он стал поближе, а Тонкс, глядя на манекен, наклонилась к витрине вплотную, так что от ее дыхания запотело стекло.