Над краем утеса показалось солнце, и лощину залил его свет. Рия и ее отряд устремились к первому загону. Дети, находившиеся внутри него, радостно закричали. Но завопил и единственный охранник, оставленный у загона и заметивший нападавших.

— Лигар! — снова мысленно крикнула Рия. — Джергат! Будьте наготове. Мы уже атакуем.

Время пришло, готовы ее товарищи или нет. Рия подала сигнал, и две сотни женщин одновременно завопили во весь голос. Единственное слово на языке Иллимани, которому она их научила, — «карга», что означало «смерть».

Вопль прорезал утренний воздух, словно взмах топора. Его услышали и тридцать Иллимани, находившиеся в загоне с женщинами, и остальные четыре с лишним сотни, построившиеся на площади. Они в изумлении поглядели туда, откуда он доносился.

— КАРГА! КАРГА! КАРГА!

Эти наполовину проснувшиеся, шатающиеся от вчерашнего пьянства люди вряд ли ожидали услышать свой собственный боевой клич от орды женщин, обнаженных и сжимающих в руках ножи и томагавки. На них не было ничего, кроме мокасин, поскольку по приказу Рии они разделись перед атакой. Рия надеялась, что зрелище неожиданно напавших врагов, обнаженных, точно так же, как шли в битву сами Иллимани, даст им небольшое преимущество.

И увидела, что оказалась права. Враги сразу же успокоились, увидев, что на них идут в атаку женщины, числом вдвое меньше их. Марту небрежным жестом руки послал сотню воинов с площади помочь тридцати палачам, а сам продолжил свою речь перед оставшимися. В то же мгновение Рия наконец-то услышала мыслеголос Лигара, тихий, но отчетливый.

— Мы на месте. Да помогут нам духи.

Из оврага, густо заросшего папоротником и утесником, находящегося между площадью и западным склоном лощины, вылетели первые стрелы. Отчаянно крича, Рия и ее воительницы пробежали мимо загона с детьми и ворвались в другой, где устроили бойню воины Иллимани. Те, перестав убивать женщин, с изумлением наблюдали, что сделали две сотни стрел с отрядом, высланным им на подмогу. Сотня воинов пробежала едва ли половину расстояния от площади до загонов, двигаясь в плотном строю, и теперь большая их часть упала на землю. На ногах осталось меньше двадцати человек.

С мстительным удовлетворением Рия увидела, как в воздух снова взлетели стрелы, заслоняя небо, как стая птиц, и упали на основной отряд Марту из трехсот пятидесяти воинов. После этого у нее уже не было возможности следить за происходящим, но она была уверена, что Лигар и Себитту сделают все, что от них зависит. Сама она сейчас должна была уничтожить Саккана и три десятка его людей.

Когда было еще темно и по дну лощины можно было скрытно провести крупный отряд, Рия послала вперед Лигара и Себитту во главе с двумя сотнями лучников, Навин и Мерел. Их повели Муараг и Аранчи, уверившие Рию, что смогут тайком провести их до самой площади. И, похоже, женщины сдержали свое слово.

А Рия сделала все возможное, чтобы подготовить свой собственный отряд для штурма загона. Иллимани, очевидно, будут ожидать, что они попытаются войти через проход из терновых ветвей, поэтому план Рии был иным. Пятьдесят женщин, в пяти группах по десять человек, плотно встали у самой изгороди, а остальные принялись взбираться им на плечи и перепрыгивать внутрь. Времени отработать такой маневр у них не было — Рия лишь успела отобрать пятьдесят человек в группы и объяснить остальным, что нужно делать, — но сейчас она почувствовала гордость за своих воительниц, увидев, как они в точности выполняют ее приказ.

Ее нож все еще находился в поясных ножнах, рядом с мешочком из оленьей кожи. Она вспрыгнула на плечи ближайшей к ней женщины, выхватила из мешочка два камня и, преисполнившись ненависти к врагам, спрыгнула в загон.

БУХ! Леони снова вернулась в прошлое.

Перед тем, как Байяконди дал ей горлянку, наполненную мерзко пахнущей айяхуаской, он долго, казалось, целую вечность, сидел рядом с ней, распевая странную и грустную икаро, а Руапа ходил вокруг, окуривая ее ароматными клубами дыма и тряся трещоткой чакапа.

— Этот ритуал частично очистит твое эфирное тело от заражения, которому оно подверглось, и поможет хоть немного восстановить силы, — объяснил дон Леонсио. — Остается только надеяться, что этого тебе хватит.

Потом Леони выпила отвар — и спустя секунды вылетела из тела, радостная, как выпущенная из клетки птица. Сконцентрировала внимание, представив себе Рию, и рядом с ней тут же открылся яркий световой тоннель. Девушка расслабилась, позволив тоннелю втянуть себя, и тот понес ее к цели. А сейчас она зависла метрах в десяти над головой Рии, с удовлетворением отметив, что ей удалось немного восстановиться после нападений гарпий Сульпы.

Солнце уже окрасило крайний утес лощины и прочертило долину резкими полосами. Перед Леони открылась захватывающая картина боя. Вот Рия вскочила на плечи женщины и, как хороший акробат, прыгнула через изгородь внутрь загона, усеянного телами убитых женщин. Загон был квадратным, чуть больше шестидесяти метров в периметре, и сейчас там осталось около трех десятков пленниц. Вопящих от ужаса и безысходности женщин загнали в угол десять воинов во главе с огромным мужчиной, которого Леони про себя называла Медвежьим Черепом. Они методично уничтожали всех пленниц. Внутри ограды были еще три группы воинов, собравшиеся вокруг окровавленных женских тел; некоторых привязали к решеткам и содрали, еще с живых, кожу.

Но теперь палачам приходилось тяжко, все до одного бросили свое гнусное дело. На их грубых лицах появилось явное недоумение, когда четыре женщины, спрыгнувшие вместе с Рией, ринулись на них. Десятки других — Леони только что заметила, что все они нагие, — запрыгивали через изгородь со всех сторон.

Девушка увидела, как Рия быстро метнула один за другим два камня, левой и правой руками, и двое бегущих ей навстречу мужчин упали, как подстреленные. На оставшихся двоих навалилась толпа завывающих обнаженных женщин; им удалось за считанные секунды порезать их кремневыми ножами на кровавые ошметки. Рия бросила еще два камня, свалив с ног еще двух, а потом выхватила нож и кинулась на третьего, мгновенным движением выпустив ему кишки и крутанувшись на месте. В ее глазах сверкало наслаждение битвой. Ее танец смерти был подхвачен и другими. Перед глазами Леони открылась кровавая картина. Оглядевшись, она с удовлетворением поняла, что здесь нет ни одной из летучих тварей Сульпы. Девушка решила, что отвлекать Рию сейчас будет просто глупо. Она поняла, что все ее движения если не продуманы, то подчиняются инстинктам. Все, что ей оставалось, — это ждать и надеяться на победу названой сестры в смертельной битве.

По всему загону шел бой. Обнаженные женщины, перепрыгнув через изгородь, набросились на остальных Иллимани, и даже бывшие пленницы начали помогать им, чем могли. Могучие воины уже убили и ранили многих нападавших, но на стороне Рии были численное преимущество и неукротимая ярость. В считанные секунды на ногах остались лишь Медвежий Череп и еще шестеро палачей, которые начали пробиваться к выходу, яростно размахивая топорами.