— Я ведь говорила — бегите. А теперь они забьют и вас.

— Не забьют. Приедет Роджер, и все изменится.

— Не изменится. Роджер — брат Вальтера. А род Фиц Милей должен продолжаться.

Милдрэд откинула назад волну волос, стала вспоминать. Что кричала эта разъяренная сука? Тоже, что род Фиц Милей превыше всего.

— Что вы хотите сказать, Доната?

— А то!

Мышка Доната даже уперла руки в бока.

— Роджер болен. Говорят, это не та болезнь, при которой нельзя зачать, однако после того, как он заболел, у него не было детей. А у Вальтера… Я-то, конечно, не оправдала надежд рода, но у Вальтера постоянно рождаются дети. От служанок, от девок, даже от жен вассалов. И если у Роджера не получится… Род Фиц Милей должен продлиться. И не важно, кто из братьев тому поспособствует. Вы поняли! Просто вы слишком понравились Вальтеру. Он мне говорил. Но не сдержался, полез к вам до времени…

Она вдруг умолкла, зажав себе рукой рот. А в следующий миг уже умоляла Милдрэд никому ничего не говорить. Ведь, может, у них с Роджером и получится все. Время покажет…

В конце концов Доната расплакалась, стала ползать на коленях и целовать руки Милдрэд, твердить, что все выдумала. Девушка устало попросила ее уйти. Вечерело. В замке уже прозвучал рог, призывающий к вечерней трапезе. Но Милдрэд не беспокоили, она сидела на полу, наблюдая, как за открытым окном снуют легкие ласточки. И так хотелось домой! Полететь бы, как эти птички! А ведь как же некогда она хотела уехать из Гронвуда…

От неподвижности у нее затекли конечности, и когда она медленно поднялась и подошла к окну, то двигалась как старуха. А выглянула… и увидела его.

Артур сидел на ступеньках подле одного из недавно установленных на крыльце каменных грифонов. Он казался грустным и замкнутым, даже не отвечал на приветствие кого-то из входивших в замок. Застыв и обхватив руками колено, он смотрел прямо перед собой. А Милдрэд из проема окна глядела на него и думала, что сколько бы ни было за последнее время у нее неприятностей, но ведь было же и счастье! И этим счастьем для нее стал черноволосый дерзкий бродяга, который носил имя легендарного короля!

Будто почувствовав ее взгляд, Артур поднял голову. Какое-то время они смотрели друг на друга.

«Сейчас он уйдет!» — с ужасом подумала Милдрэд. Он ведь все время сторонился ее.

И тогда она кинулась из комнаты. Хорошо зная переходы замка, она сбежала по боковой лестнице для слуг, никого не встретив. Еще бы, здесь сытно кормили и никто не хотел пропустить время ужина, когда все веселы и болтают, собравшись в большом зале.

Когда девушка выскочила из дверного проема, Артур стоял в центре двора. Она окликнула его, озираясь, и при этом казалась столь взволнованной, что Артур все же подошел. И едва он приблизился, она прижалась к нему и зарыдала.

Артур ласково погладил ее по голове.

— Ну что ты, кошечка моя.

Как славно, что он снова назвал ее кошечкой! Милдрэд даже улыбнулась сквозь слезы. И вдруг сквозь всхлипывания сказала:

— Увези меня! Спаси меня от Фиц Милей!

Почувствовала, как Артур напрягся, но только сильнее приникла.

— Спаси меня. Я тут пропаду!

Она ни за что в жизни не поведала бы, какую участь ей готовили. И если он не откликнется…

Артур отстранился, посмотрел на ее заплаканное лицо, на опухшие губы, на блестевшие от слез глаза.

— Ты красивая, когда плачешь.

— Я всегда красивая. Но моя красота увянет, если я останусь здесь.

Артур какой-то миг размышлял. Потом резко сказал:

— Пойдем!

Артур подвел крепкую соловую лошадь, сложил лодочкой руки, чтобы Милдрэд могла поставить ногу, и она легко взвилась в седло. Артур сел за ней и взял поводья.

— Сегодня на воротах дежурит Ленивый Джек. И, думаю, он не станет задаваться вопросом, почему мы едем вместе.

И все же, когда они выезжали, худой щетинистый малый в блестящей каске спросил о цели пути. Артур ответил, что миледи пожелала провести ночь в монастыре Святой Анны. Стража это удовлетворило, и он только махнул рукой.

Переезжая мост через реку Уай, Милдрэд сама не могла разобраться в своих чувствах: здесь было и ликование, и страх, и некое мстительное торжество. Девушка сама себя не понимала: она поддалась первому же необдуманному порыву, но отчего-то испытывала радость. Она уезжает! С Артуром! А с ним она ничего не боялась!

Женский монастырь Святой Анны Милдрэд знала неплохо, поскольку уже бывала там с леди Бертиль. Монастырь располагался среди домишек предместья, его окружала высокая стена, а у самых ворот было укромное местечко, где в нише стояла статуя ангела, которого называли Слепым: резчик не потрудился вырезать ему зрачок, и крылатый ангел взирал на мир сплошными бельмами. Вот возле этого изваяния Артур и соскочил с лошади.

— Спрячетесь в нише за Слепым.

Милдрэд повиновалась. За все это время она не задала Артуру ни единого вопроса, да и он ни о чем не расспрашивал.

Девушка притаилась за каменным изваянием Слепого ангела, загороженная мощным крупом белогривой соловой лошади. Артур расхаживал взад-вперед, будто поджидая кого-то. И этот «кто-то» не заставил себя долго ждать. Послышались торопливые шаги, и в сужающемся перед воротами монастыря проходе возник запыхавшийся Рис.

— Артур, ты все-таки сумасшедший!

— Знаю. Ты принес, что я просил?

— Вот. И учти, это лучшее мое платье.

Артур протянул девушке какой-то узелок и велел переодеться побыстрее. Она беспрекословно подчинилась. Здесь была ярко-красная длинная туника с коричневой вышивкой у горла и подола — действительно, по меркам Риса великолепный наряд, — коричневая шерстяная накидка с капюшоном и полусапожки со шнуровкой. Милдрэд отметила, что если туника и оказалась ей несколько широка, то сапожки пришлись впору — драчун Рис имел по-женски маленькие ступни.

Пока она переодевалась, укрывшись за Слепым ангелом, Артур с Рисом продолжали переговариваться.

— Артур, ты хоть понимаешь, что на приработок у лорда Херефорда мы теперь не сможем рассчитывать!

— Ну это как сказать. Милорд Херефорд человек разумный, и если поймет, что без нас не обойтись…

— Но ты затронул честь графа, похитив его невесту!

— Я просто выполнял приказ Черного Волка, который велел доставить дочь друга, куда она прикажет. А помолвка пока так и не была объявлена, значит, леди Милдрэд Херефорду никакая не невеста.

— Ох, Метью не одобрит этого. И уж пару оплеух он мне отвесит, когда узнает, что я помог тебе.

— На вот, передай ему.

Милдрэд различила звяканье монет.