– Заживёт, – ответил Тюнвиль с насмешливой неприязнью.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Рихард. – Рука у него тяжёлая… Наверное, неделю буду ходить с подпорченной вывеской, – и он засмеялся.

Тюнвиль смотрел на него без улыбки, не понимая, что такого смешного, когда дерзкий щенок поднимает руку на короля.

– И что на этот раз не понравилось его высочеству? – поинтересовался герцог.

– Мне не понравилось, – пояснил Рихард, снимая рубашку. – Я проиграл ему в шахматы, вспылил немного, прихватил его за шейку… Нежно прихватил, клянусь! А он мне опять – в пятак! – и король с удовольствием посмотрелся в зеркало.

– Ты как будто доволен, – Тюнвиль вылез из ванны и забрал шаль, комкая её в ладонях.

– Есть такое, – Рихард усмехнулся. – Не зря мы сюда приехали, Тюн. Это – судьба.

– Надо же! – изобразил его брат удивление. – Сначала, помнится, ты этот город терпеть не мог, а теперь – судьба! И всего-то нужно было, чтобы принц Альбиокко время от времени ломал тебе нос. А ты только утираешься и смотришь на этого щенка с умилением.

– Ну, он – красивый щенок, – хохотнул Рихард. – Приятно смотреть. И забавный. Но не только в нём дело. Я доволен, что и тебя этот город изменил.

– Меня?! – теперь Тюнвиль удивился вполне искренне.

– Раньше я думал, у тебя не только сердце каменное, но и сам ты – вроде каменной статуи. Истукан, да и только, – произнёс Рихард, задумчиво глядя на брата. – А теперь вижу – нет, вполне живой. Вот, страдать вздумал, – он кивнул на шаль. – Это вроде ленты от твоей прекрасной дамы?

Наверное, никогда раньше Тюнвиль не испытывал такой ненависти. Даже образ принца Альбиокко заметно поблек. А Рихард смотрел насмешливо, скрестив на груди мускулистые руки, и в ус не дул, что сказал то, чего не должен был говорить.

– У меня-то хотя бы – от дамы, – не сдержался Тюнвиль. – А тебе твой красавчик-принц что подарит? Наверное, подштанники? То, что ближе к телу?

– Ты какой-то нервный, – заметил Рихард с улыбочкой, показавшейся Тюнвилю совершенно идиотской.

– Зато ты цветёшь и пахнешь! – огрызнулся он. – С чего бы такая перемена? Ведь совсем недавно ты бесился от одного вида этого сопляка, а теперь он стал всем хорош? Настолько, что ты его на руках тащил до дворца? Над этим скоро всё королевство будет потешаться!

Тюнвиль рассчитывал, что после этих слов брат взбесится. Возможно, бросится в драку. На всякий случай он сжал кулаки, готовясь давать отпор, но Рихард не спешил нападать.

– Думаешь, об этом будут болтать? – спросил он с притворным огорчением, расстёгивая поясной ремень и сбрасывая сапоги и штаны. – Вот ужас-то! Какой удар по моей репутации… И что же теперь делать, Тюн? – он подлил кипятка во вторую ванну и залез в воду, крякнув от удовольствия.

Рихард закрыл глаза, опустившись в воду по плечи, а потом вспомнил о разговоре с братом.

– Может поубивать всех сплетников, к чертям собачьим? – предложил король. – Или сослать их на какой-нибудь остров. Пусть сидят там и сплетничают, сколько вздумается. А? Как тебе идейка?

– Паршиво, – процедил Тюнвиль сквозь зубы. – Но по тебе не скажешь. Ты, я вижу, доволен. Нашёл, наконец, любовь всей своей жизни?

Его брат приоткрыл один глаз, посмотрел хитровато и сказал:

– Представь себе, нашёл. Совершенный идеал. Как по заказу. Представляешь? Вот что просил у небес – то и получил.

– Принца Альбиокко? – уточнил Тюнвиль, уже себя не помня от бешенства и злости.

– Ага, – радостно подтвердил Рихард. – Ты же знаешь, он мне сразу понравился. С самого первого взгляда. Но тогда я увидел только его прекрасную внешность, а не прекрасную душу. А потом… как глаза открылись, Тюн. Раз – и понял, что это – моя судьба.

– Принц Альбиокко?.. – повторил Тюнвиль.

– Конечно. Мы же про него, кажется, говорим. Что ты повторяешься? – Рихард улёгся затылком на край ванны. – Так что забирай себе его жену, а я заберу принчика. Теперь не отвертится. Думаю, он такой же сладкий, как апельсин. Как бы с кожурой не сожрать, – и король хохотнул, а потом замурлыкал, словно большой добродушный кот, если только дракон может быть котом.

– Да ты совсем спятил! – Тюнвиль перестал сдерживаться, подскочил к ванне, где плавал брат, и ударил ладонями по её краям. – С ума сошёл? Этот малохольный недоделок тебя околдовал? Или ты сам рад околдоваться? Тебе всё равно, что наш род будет опозорен?!

– С чего бы роду быть опозоренным? – Рихард открыл и второй глаз, и теперь смотрел на брата, смешливо щурясь. – Пораскинь мозгами, малыш. Принц Альбиокко королевских кровей, – он вытащил из воды руку и загнул большой палец. – Красавчик, каких поискать, – загнул указательный. – Отменный умница и пошутить умеет, да ещё и девственник – жену-то распечатать так и не смог, – загнул средний и безымянный и опять заухмылялся. – Всё по мне, Тюн. Всё по мне.

– А главное – он обязательно родит тебе наследника!

– Какой ты бесстыдник, – паясничая покачал головой Рихард. – Разве о таком говорят в приличном обществе? Знаешь, я вдруг подумал, что не откажусь от этого сокровища, пусть даже не будет наследников, и пусть даже весь мир пойдёт против меня.

– Не верю, что слышу это, – Тюнвиль, и в самом деле, не верил собственным ушам. – Сегодня же напишу Тевишу, что ты спятил. Пусть приезжает, вяжет тебя и отправляет в монастырь – изгонять бесов!

– Ну, не надо Тевишу, – добродушно попросил Рихард. – Ты же знаешь, у него с юмором не очень. Ещё примет твои слова за чистую монету и примчится, чего доброго…

– А я и не шучу! – загремел Тюнвиль. – Что с тобой происходит? Ты совсем свихнулся из-за этого принца!

– Так он кого угодно с ума сведёт, этот перчик, – признался Рихард. – У меня голова идёт кругом только как о нём подумаю, а уж как увижу…

– Я думал, ты успокоишься, когда получишь его сестру! – выкрикнул Тюнвиль в сердцах.

– Это не