Хотя Фокс и посол Хендерсон по-разному относились — глубоко по-разному, надо сказать, — к тому, чтобы Пас оставался на своем посту [6]; они оба были обеспокоены политической властью и экономической мощью шахтеров на оловянных рудниках и их лидера Хуана Лечина (Juan Lechin), прежнего вице-президента, кандидата на должность Паса. Шахтеры управляли частью страны; у них были собственная радиостанция и собственное вооруженное ополчение; они были настроены против вооруженных сил; их считали силой потенциально более радикальной, чем президент. Четырехмесячная забастовка на шахтах в середине 1963 года, достигшая кризисных размеров, усилила звон тревожных колоколов в американском посольстве. Министр рудников при Пасе Рене Савалета Меркадо (Rene Zavaleta Mercado) позже написал: «Более полутора лет американское посольство в лице г-на Хендерсона почти ежедневно убеждало отправить войска в зоны добычи и угрожало, что в противном случае американская программа финансирования рудников будет временно приостановлена» [7].

Пас признал вызов своему правлению со стороны шахтеров, но вероятность политического ущерба в результате вооруженного вмешательства представлялась гораздо большей, чем то, чем он был готов рискнуть.

Сам факт существования армии, которую можно было бы направить на рудники, был следствием усилий Соединенных Штатов по реконструкции пошатнувшихся вооруженных сил Боливии. В 1952 году в Боливии случилось редкое явление — вооруженное народное восстание победило вооруженные силы, сместило олигархию, национализировало оловянные рудники и создало новое правительство под управлением Националистического революционного движения (НРД, Movimiento Nacionalista Revolucionario). НРД сократило военных до маленькой, бессильной и дискредитированной армии, параллельно усилив народное ополчение. Десятилетия переворотов и столкновений воспламенили антивоенные чувства боливийского населения. Несмотря на просьбы части левых, традиционные вооруженные силы не были полностью разоружены. Это, как оказалось, стало фатальной ошибкой для НРД и неоперившихся демократических институтов страны.

Прежде всего, в противовес силам ополченцев, а также из-за давления американцев, Пас и его предшественник неохотно, но все же разрешили медленное, но верное обновление вооруженных сил. Под американским руководством боливийская армия первой в Латинской Америке развернула программу «гражданского действия», строя дороги, школы и т. д., — программу, разработанную с целью улучшить свой имидж в глазах населения. «Никакая другая страна в Западном полушарии не зависит так сильно от помощи Вашингтона, — писала «Нью-Йорк тайме» вскоре после переворота, — и нигде посольство Соединенных Штатов не действовало столь навязчиво в организации подобной «помощи» [8].

Вашингтон использовал мощное экономическое давление, чтобы стимулировать наиболее благоприятную государственную политику по отношению к вооруженным силам — такую, которая позволила бы США «профессионализировать» их. В армию вкладывалось больше денег, росла ее численность, закупалась новая военная техника. Отобранные офицеры отправлялись в Соединенные Штаты на обучение. Преподаваемые сторонниками НДР и профессорами вводные политические курсы были заменены идеологической обработкой в американской «Школе Америк» (School of the Americas) в зоне Панамского канала. К 1964 году приблизительно 1200 боливийских офицеров, включая 20 из 23 старших офицеров, прошли обучение в Соединенных Штатах или в Панаме. Боливийские вооруженные силы вернулись к своим первоначальным размерам, эффективности, престижу и независимости [9].

«Школа Америк», по сообщению «Вашингтон пост» в 1968 году, «в ряду своих выпускников насчитывает такое большое количество высших латинских офицеров… что повсюду в Латинской Америке она известна как «школа переворотов», escuela de golpes» [10].

Нельзя сказать с уверенностью, являлась ли возможность совершения военного переворота тем самым стимулом для американцев к восстановлению вооруженных сил Боливии. Но, как минимум, это свидетельствовало об их недоверии к боливийской революции с ее потенциалом установить подлинную независимость от Соединенных Штатов. Учитывая историю страны, кульминация военного процесса — скорее всего, в виде переворота — представлялась явно неизбежной.

Пентагон долгое время рассматривал вооруженные силы Латинской Америки как своих партнеров, истинных «строителей» страны. Это убеждение было записано полковником американской военной миссии в Боливии Трумэном Куком (Truman F. Cook) в предисловии к брошюре по применению армии в программах гражданских действий. В брошюре, изданной в Боливии в 1964 году боливийским подполковником Хулио Санхинесом (Julio Sanjines), доверенным лицом Пентагона и ЦРУ, Кук пишет:

«Военная организация — возможно, единственный государственный институт, обладающий порядком, дисциплиной и самоотверженным отношением к целям достижения всеобщего блага… В случае если политические и экономические учреждения потерпят неудачу… есть реальная возможность, что вооруженные силы пойдут против взяточничества и коррупции в правительстве… Наивно предполагать, что они не станут стремиться к власти в классическом смысле» [11].

Также неизвестно, почему генерал Барьентос и соучастники его заговора в действительности решили выгнать Паса. Но точно известно, во-первых, что пост вице-президента для генерала был ключевым этапом процесса; во-вторых, роль ЦРУ и Пентагона в приведении к власти Барьентоса была непременной и обязательной.

На съезде НДР в январе 1964 года, объявляя кандидата на пост вице-президента, Пас проигнорировал Барьентоса, который уже заявил о своих амбициях, и выбрал гражданского кандидата Фредерико Фортуна (Frederico Fortun). Барьентос плохо перенес поражение. Он объявил публично, что номинация Фортуна была ошибкой, и продолжал заниматься политикой; в конце концов, президент был вынужден просить о его отставке с поста командующего ВВС. Генералу дали одну неделю, чтобы он подал в отставку [12]. Однако несколько дней спустя события стали развиваться непредвиденным образом и удержали Барьентоса от падения в политическую пропасть.

Вечером 25 февраля была якобы совершена попытка убийства Барьентоса. По некоторым версиям, генерал был при смерти, по другим — «только ранен». Так или иначе, кажется довольно странным, что он был перевезен военным транспортным средством в аэропорт, а затем самолетом ВВС США в американскую больницу в зоне Панамского канала — на расстояние в 2000 миль. Ни один боливийский доктор не осматривал Барьентоса [13].

В последующие дни, в то время как Барьентос все еще находился в больнице после «продолжительной операции», в боливийской прессе его расхваливали как национального героя. Особенно в «Эль-Дьярио» (Е1 Diario) — влиятельном консервативном антипасовском издании. Согласно более позднему свидетельству члена нового кабинета Барьентоса, некоторые сотрудники газеты работали с ЦРУ. Кроме того, одним из членов правления «Эль-Дьярио» был вышеупомянутый подполковник Санхинес. Будучи выпускником американской Военной академии Уэст-Пойнт (West Point), Санхинес являлся сотрудником американского посольства и работал над программами «Альянса во имя прогресса» (Alliance for Progress). После переворота он был назначен министром экономики, позже — послом в Вашингтоне [14].