стал. Под лезвие. От греха подальше…

А уж, как детки подросли чуток, так японцам враз «жарко» стало. Ген-Х то мой, по наследству передаётся, как опытным путём выяснилось.

***

Юи… сын той самой, первой женщины, что к Мифуге пришла. Умный парнишка. Сообразительный. Два плюс два в уме сложить смог. На два поделил, и пришёл однажды прямо ко мне. Десять ему было.

Пришёл. Не гнать же? Особой теплоты меж нами никогда не было, но и совсем уж чужими людьми не назовёшь.

Его Мастер Сотама тоже в ученики взял. Как и ещё десяток детей... с белобрысыми головами и голубыми глазами.

А Юи, со временем, кем-то вроде Старейшины у местных стал. Мастер Школы Синдо рю Юи Крид. Школа «семейная», закрытая. Чужих не принимает. Только Кридов. А их на Рюкю много. В то время, когда стандартизировать принялись именования и перепись населения проводить, все белобрысые рюкюсцы Кридами нареклись. Самая распространённая фамилия стала на архипелаге… кошмар какой.

- А что Мифуга? – спросила Наташа, после того, как Юи свой рассказ закончил. Сидели мы на кухне, у него дома. Почему Юи? Так не мне же, с моим косноязычием рассказывать?

- А что Мифуга? – «удивился» он. – И после батиного отъезда женщины одинокие к ней приходили… и приходят. Маска-то сохранилась. Так что, ещё лет пятьдесят, и на Рюкю черноволосых жителей вовсе не останется.

- Значит поэтому, американцы Окинаву захватить не смогли? – нахмурилась Романова.

- А нас теперь вообще никто не захватит. И никогда, - убрал с лица улыбку Юи. Понимаю его. Он-то прекрасно помнит времена оккупации, и те ужасы, что тогда творились.

- А вы сами? – напряглась Наташа.

- А мы – люди мирные. Нам чужой земли не надо. Мы живём долго. Спешить нам некуда… - улыбнулся Юи. А Наташа поёжилась.

Я же… а мне по Дзену. Ну живут мои потомки на Рюкю, множатся. Мне-то что? Это ж Марвел! Придёт Галактус какой-нибудь, и разницы для него не будет, какого цвета волосы у людей на крошечном архипелаге.

Но тут последовал крайне неожиданный для меня вопрос. Хоть и логичный.

- А гайдзинкам к Мифугу разрешено приходить? – спросила Наташа.

- А чем гайдзинки хуже? – пожал плечами Юи. – Наш Ками никого милостью не обделяет.

Наташа кивнула каким-то своим мыслям. А я расплылся в похабной улыбке, глядя на то, как замаслились глазёнки у моего сына…

***

Глава 68

***

Ночь. Неверный, подвижный, будоражащий свет здоровенных костров и факелов. Круг, образованный десятками стоящих плечом к плечу людей. Утоптанная до каменной твёрдости земля. В центре круга стоят двое. Высокие, широкоплечие, по пояс голые. Тела бугрятся от мышц, а на лицах застыли хищные оскалы.

Двое. Я и Юи.

Нет, ну как было приехать Главе Федерации БИ к Главе закрытой семейной Школы БИ и не подраться? Так ведь не интересно. Правда же?

На самом деле, это дружеский спарринг. Просто, Юи любит всякие театральные эффекты. Ну и народу праздник. Хлеб и Зрелища – классика. С «хлебом» у местных всё в полном порядке: тропический рай, туризм, фермы креветок, разведение лобстеров, ракушек-жемчужниц, морского винограда, рыбная ловля… транзит наркотиков из Китая на военную базу США и далее в Штаты. Транзит оружия из США в Китай, на Тайвань, в Северную Корею, в Японию… А вот и Зрелище.

Основатель Рода: Прадедушка Крид (сказку про Дар Ками рассказывают маленьким деткам лет до двенадцати-четырнадцати. И чужакам. Свои, повзрослев, начинают понимать реальное положение вещей, но вслух всё равно лишний раз не упоминают - табу) приехал к Старейшине Рода: Дедушке Криду. У Клана праздник!

Дедушка Крид бросает вызов Прадедушке Криду: молодой Волк пробует на зуб старого Волка, не затупились ли у того клыки и когти, не пора ли тому на покой? В двойне праздник!

Шаг навстречу друг другу и первый удар с разворота, ногой в прыжке наносит молодой Волк. Мощно, быстро, красиво! Юи хорош.

Но удар не достигает цели, так как я змеёй обтекаю его и оказываюсь за спиной сына. Тот не останавливает атаку и бьёт снова, прямым назад. Опять обтекаю его атаку. И короткой подсечкой выбиваю опорную ногу. Юи падение превращает в прыжок и разрывает дистанцию, чтобы прямо в перекате поменять направление и снова атаковать, теперь уже снизу, кулаком в челюсть. Удар мощный, быстрый, почти невидимый, но опять не достигает цели. Как и следующий за ним, и следующий, и следующий.

Юи хорош. Очень хорош!

Но я лучше. Круче, внушительнее, сильнее. Быстрее, опытнее. И это видно. Я даже ростом выше него. Не говоря уж о четырёх искусственных улучшениях моего тела и возможностях «прыжка» со «стопкадром»… И магии, которую я теперь могу применить в качестве оружия последнего шанса. Уверен, мало кто уцелеет, если я повторю то своё первое и единственное заклинание…

Но смысл не в этом. Я не пытаюсь победить. Ведь Юи проиграл изначально: «Тот, кто нападает на Мастера Айкидо, проигрывает не потому, что напал медленно, недостаточно сильно, неправильно или не в тот момент, он проигрывает просто, потому что напал». Юи атаковал первым. А я – Мастер Айкидо. Пусть сам я не считаю себя в праве учить этому искусству, пусть до того понимания пути Ай-Ки, какое было у О-Сенсея, мне недостижимо далеко, но сами принципы Ай-Ки и базовую технику, я, словно одержимый, изучал восемнадцать лет под рукой О-Сенсея. Свой шестой Дан я получил отнюдь не за красивые глаза.

Я не пытаюсь победить или что-то кому-то доказать – смысл не в этом! Этот бой, этот спарринг – это наш способ общения. Меня с Юи, нас со Стаей, с нашими детьми и внуками, что сегодня здесь собрались и смотрят на нас, в неверном свете костров. Мы не дерёмся, мы танцуем. Мы разговариваем.

Я мог бы закончить этот бой одним ударом, или одним «асае», но я не делаю этого. И мы продолжаем двигаться в свете этих костров и факелов. Никакого электрического света, никакой крыши, только живой огонь, только небо, только ветер и море.

Кровь закипает в жилах. Окружающие