– Кыш, – велел он, отбирая у девчонки корзину.

Повторять дважды не пришлось. Служанка унеслась прочь так резво, что не догнала бы и магистр Илиро в своем нынешнем ящеролюдском обличье. А мне почему-то вспомнилась Кирия, величественно несущая по этим коридорам свое холеное тело. Падучие звезды, а ведь здесь оставались ее мать и сестры!

– Что с семьей Угря? – спросил я Безухого.

Тот взглянул на меня с явным удивлением.

– Старшую увели с ним, – сообщил он, – жену и остальных чародеи бросили. Я удивился. Проследил, чтоб не тронули. Кто знает, что потом. Чародеи поссорятса и помирятса, а нам все припомнят.

Я не был знаком ни с одной из этих женщин, но от слов Безухого почему-то полегчало на душе.

За разговором князь успел откупорить злополучную бутыль. Принюхавшись, скривился, но по бокалам все же разлил.

– Яшеролюдов придурок Угорь вина хорошего найти не мог, – желчно сообщил он. – А в моем погребе хозяйничает лысая гнида Бойтсовый Пес, чтоб ему звезд до скончания веков не видеть!

Я притянул к себе кубок, с сомнением приглядываясь к содержимому.

– А что, бывает разница между одной кислятиной и другой?

– Не обижай ардая[8], – фыркнул Безухий. – Думаешь, меня выгнали из семьи, что вино не понимал? Сам ушел, скучно было.

Князь пригубил вино, сморщился еще сильнее:

– Надо иметь снулую рыбу вместо языка, чтобы он повернулся назвать это малассой[9]с Золотого берега!

Безухий еще что-то там ворчал про северян, которым неспособность разбираться в винах звезды жалуют задолго до рождения – я слушал вполуха, всецело поглощенный потоками разбуженной силы. Стоило обернуть вспять то, что было запущено в глубине подземного лабиринта. Может, оно и удобно – жрать магию из окружающего поля, не нуждаясь в другой пище, но больно уж смахивает на существование хиконта. Да и химера особо предупреждала, что увлекаться этим без нужды не стоит. Падучие звезды, это сколько же я не ел?! По расчетам выходило, не меньше трех дней.

С сожалением убрав руку, уже потянувшуюся к поджаристому куску барашка, запеченного на вертеле, я отщипнул небольшой кусок пресной лепешки и принялся медленно его пережевывать. Мальцом мне случалось с голодухи обжираться до поплохения, но то, что простительно оголодавшему беспризорнику, не добавит солидности магу.

Безухий, с нескрываемым любопытством наблюдавший за всеми этими действиями, усмехнулся:

– Смотрю, совсем чародеем заделался.

– Магом, – поправил я и сам удивился резкости, с которой это вышло.

Кометы, неужели меня стала волновать вся эта чушь? Правильные обращения, различия между школами? Да-а, знакомство с другими обладателями дара явно вышло мне боком!

– А есть разнитса? – спросил Безухий.

– Как между этим, – я покачал в руке кубок, – и малассой с Золотого берега. Так что тебе от меня нужно?

Князь откинулся в кресле, до побелевших костяшек сжимая сцепленные замком пальцы:

– Чародеи пришли в Стрелку. Раньше обходили. Что-то поменялось. У них там. Знаешь что-нибудь?

Я покачал головой. Точнее, знал-то я уже предостаточно, но причин, по которым Академия способна сунуться в чужую регию, – ни одной.

– Откровенный разговор – что скажешь? – предложил князь, не сводя с меня пристального взгляда. – Информатсия нужна нам обоим. Ты говоришь, что знаешь ты, я говорю, что знаю я.

– Не так уж и много. В Академии раскол. Боевики Ал-Малира пытаются захватить власть. Угорь потерял свою защиту там. Но это не объясняет, почему Академия пришла в Стрелку. Это не ее территория. Говоря по-нашему, чужая вотчина.

– Не только Академия, – сказал Безухий. – Ешо две школы точно. Некий мастер Талдиан с учениками. С виду чудак, а присмотришься – лучше не лезть. Ешо два типа – кометы разберут, чего вынюхивали и куда делись. Братья Башмаки, если слышал.

Покойные близнецы и магическая школа? Разве что посвященные, отчаявшись избавиться от столь тупых учеников, решили отправить их на верную погибель.

– Ждут небесного перерождения, – прояснил я судьбу братьев. – Но школы тут ни при чем. Они дикие маги. Слабые к тому же. Редкостные уроды… были.

Уточнять, что после столкновения с этими болванами и сам оказался на волоске от статуса «был», я не стал.

– Вот как? Туда им дорога, – не стал сожалеть о безвременно усопшей парочке Тарг. – Но ты неправ. За ними кто-то есть. Они нарывались. Проверяли на прочность. Не знаю кого. Правильно ты их убрал.

– Зачем тебе все это? – спросил я. – Разборки магов – не место посторонним. Угорь этого не понимал, и где он теперь?

Резким движением Тарг наклонил бутылку над опустевшим бокалом, а когда запрокинул, бордовая жидкость стояла у самого края.

– В глубокой заднитсе, – заявил князь. – Так же, как я. Как все мы. Пойми правильно. Я имел с ними дело, это устраивало всех. Угря не стало. Я был силен достаточно, чтобы собрать под свою руку весь правый берег. И чародеи подставили меня с логовом. Теперь Пес их человек здесь. И будет, пока согласен знать место. Чародеи не хотят порядок в Стрелке.

Разговор и впрямь выходил на редкость откровенным. Поначалу догадки Безухого выглядели дикостью, но князь оказался человеком упорным и обстоятельным. Факты – упрямая штука, и в конце концов мне не осталось ничего другого, как признать: он прав. Многое из того, что выглядело на первый взгляд грызней озверевших бандитов, подогревалось извне. Все яркие и сильные лидеры исчезали при странных обстоятельствах, стоило им проявить достаточно амбиций на становление князем всей Стрелки. Крупные банды распадались на ровном месте. Притоны с южанкой и прочей отравой существовали вопреки общеизвестным правилам счета, по которым им следовало разориться сразу после открытия за полной неплатежеспособностью большинства клиентов. До сих пор я наивно полагал, что знаю родной район до последней заплаты в истлевшей изнанке, но рассказ Безухого перевернул с ног на голову все мои знания. Чем больше пустых бутылок становилось к ножке стола, тем сильнее проступал в речи князя южный акцент. Я давно подметил – чужаков, коверкающих слова, сложно воспринимать всерьез, но с Таргом все правила летели в «заднитса у яшеролюда за Воротами». Кажется, я понимал, почему девчонки висли у южанина на шее, а телохранители без раздумий прикрывали его собой. Перед притягательностью его личности сложно было устоять. Я рассказал ему все, что знал про регии и Соринский договор магов. Про ушедшую в долину Алатан официальную ветвь ринской школы. Для меня это название было пустым звуком, но оказалось, что Зачарованная долина – известное место. «Как сокровиш Беззвездного, – заявил Безухий. – Все знают, что был, много ишут, а в глаза не видеть».