все риски и выгоды. — По твоей логике, я должна забрать Севон у тебя и Фарры.

Вот так просто гнев сменился чувством вины.

У нас был полный багаж, каждое место было забито до отказа.

Я передвинула игрока к пустой клетке, ближе к его линии обороны. Он как завороженный уставился на мои пальцы, и меня охватила какая-то злость.

Я ласково спросила:

— Хочешь прикоснуться ко мне, Рот?

Он громко сглотнул.

— Пас.

Рот уже признался, что думал о нашем поцелуе. Почему бы не признаться в желании большего?

Я поставила своего солдата прямо перед его солдатом. Малыш сделал убойный выстрел, и я ощутила проблеск триумфа. Нужно побеждать чаще.

Рот спокойно воспринял потерю, поглаживая двумя пальцами свой подбородок.

— Ты считаешь себя злой, Эверли?

Это был грубый вопрос, из всех, что я когда-либо слышала.

— Вот что я думаю. Моя мать… женщина, которая меня воспитала… говорила мне, что зло — это знать, что правильно, но все равно делать то, что неправильно. Забудь обо мне на минуту. Вы с Фаррой ведете себя так, будто есть хорошие времена для совершения ужасных поступков… но только для того, чтобы спасти себя. Хочешь не хочешь, но ты оправдываешь свои действия тем, что спасаешь невинных, уничтожая при этом других невинных. Но ведь все ради высшего блага, верно?

— Эверли…

— Нет! Колдунья еще не закончила говорить. — забыв о игре, я огрызнулась, — пока я не оказалась в неприемлемой ситуации, моим единственным преступлением было воровство силы, которую, я знала, ты вернешь. Но я — зло? Потому что у меня в роду есть колдун? Потому что я не согласна с твоими методами и мотивами? Пусть будет так. Если вы герои, то я бы предпочла быть злодеем. Что означает, да. Да, я считаю себя злом. Это значок, который я всегда буду носить с гордостью. — Злая Королева? Полный вперед. — Но я не могу не задаться вопросом, как вы с Фаррой отреагируете, когда все перевернется, и некая колдунья сделает с вами ужасные вещи, чтобы спасти себя или кого-то, кого она любит.

Его лицо стало каменным. Челюсть напряглась, а вены на шее вздулись. Он расправил плечи, словно ставил стену между мной и остальным миром.

Я знала, что достучалась до него.

Наконец, он сказал:

— Фарра росла без матери из-за меня. Потому что я не был достаточно силен, чтобы остановить колдуна. Она несовершенна, да, но то же самое можно сказать и обо всех нас. Мы совершали ужасные поступки, да, но и ты тоже. В глубине души я знаю, что мы все сделаем намного хуже, чтобы защитить тех, кого мы любим… а это значит, что пророчество сбудется. Ты причинишь боль принцессе… на какое-то время. Потом она уничтожит тебя. Я уничтожу тебя. Я не хочу этого, я буду ненавидеть себя, но, в конце концов, добро победит зло.

Как легко он говорил о моей гибели. Я добилась его, но не смогла завоевать.

Изображая уверенность, даже когда меня охватило отчаяние, я сказала:

— Ай-ай-ай. Если ты доверяешь пророчеству больше, чем своему сердцу, то это ты его исполнишь, Рот, а не я.

Глава 37

Что сделано, то сделано. Сражайся, пока не победишь.

Время шло быстро. Недели. Месяцы. Мой день рождения прошел. Я знала только потому, что Рот говорил мне об этом, а он знал только потому, что Трули рассказала ему.

Он пытался устроить мне небольшую вечеринку, принес торт и подарок, но я отказалась от того и другого. Пока не воссоединюсь с Хартли и Трули, мне нечего праздновать.

Ладно, это была неправда. Мне действительно было что праздновать. Он продолжал навещать меня каждый день на закате. Ни разу не обидел и не оскорбил меня. Мы так и не закончили нашу игру, боясь задавать лишние вопросы, но он всегда приносил подарки. Их я принимала.

Великолепная ванна с необычными ножками в виде когтей, с заколдованным краном вместо металлического тазика, который сделал для меня Викандер. Новая прекрасная ширма, за которой я могла уединиться. Гардероб, наполненный изящной одеждой. Сложные металлические маски для лица, которые предпочитают птицы, являющиеся частью их культуры. Тонкие, легкие доспехи. Украшения. Мягкие одеяла. Растения в горшках. Зеркала всех размеров и форм.

Однажды, я сказала ему:

— Это не делает мое заточение лучше, принц.

И он ответил:

— Но и это не боль, колдунья.

— Просто отпусти меня, — потребовала я.

— Не могу. Ты убила семерых ведьм.

— Я защищалась. — но в глубине души знала, что могла бы просто ослабить их.

— Однажды ты причинишь вред моей сестре.

— Твоя сестра уже причинила мне вред.

У него не было ответа на этот вопрос, только непроизвольная реакция: у него под глазом дернулась мышца.

Вчера он поменял свою тактику, подарив мне корзину с нитками и спицами.

— Даже не мечтай заколоть меня этими иглами, — сказал он, его глаза сверкали от веселья.

Но веселье быстро сменилось жаром. Теперь мы не могли взглянуть друг на друга, не наэлектризовав воздух вокруг себя.

Я не могла даже думать об этих несбывшихся желаниях, не тая. Я уже несколько раз могла напасть на него и сбежать, независимо от результата, но не хотела причинять ему боль.

«И это ты называешь, быть отстраненной?»

«Нужно подумать о чем-нибудь другом, чтобы снять напряжение между нами».

Точно. Подарки. Я подумала о подарках. Моим любимым была коробка с книгами с надписью «Сказания Энчантии». Похожая на ту, которую я нашла в его спальне!

Я узнала историю Энчантии… ведьмы, бежали от преследователей, и тогда они впервые нечаянно сдвинули занавес между измерениями. Я прочитала про Аллуру и лес, королевские семьи и все виды магии.

Второй любимый подарок: пазлы.

Несколько дней назад он вошел в мою камеру, дрожа от напряжения. Я убедила его собрать