Каждое его слово отражалось болью в его душе. То, что раньше казалось лишь небольшой трещинкой в его рассудке, превратилось в необъятную пропасть, где на одной стороне находился он, Старший Советник, а на другой — предатель Корво Налётчик, подставивший свой отряд ради Сопротивления.

— Прости меня, Лефит, — выговорил он, — я знаю, что недостоин того, но всё же, я прошу у тебя прощения. У тебя, и у всех «Тау», погибших из-за меня.

Тот ничего не ответил, медленно достав из кобуры винтовку и активировав её. Наблюдавший за ними Каллидус вздрогнул и поспешил вперёд. «Пока он не натворил глупостей! — сердито думал он, стараясь не шуметь. — Бестолковый сервал, она же вас провоцирует!»

Лефит поднял руку с оружием и нацелился на стоящего перед ним ворона. Корво не шелохнулся, но его лицо тронула печальная улыбка.

— Если считаешь нужным, то убей меня, — кивнул он, показав пальцем себе на грудь, — вот сюда, чуть ниже грудной клетки.

— Как ты мог… — повторял сервал, дрожа всем телом. — Мы доверяли тебе… — он пошёл вперёд, не сводя его с прицела.

— Я сочту за честь умереть от твоей руки, — чёрный беот прикрыл глаза, — я прошу лишь у тебя прощения.

Лефит медленно приближался, не опуская оружия. В какой-то момент Корво показалось, что Аркания торжествующе улыбается, словно её план исполнился. «Ты прислала его, чтобы он убил меня, — он мысленно рассмеялся, — понадеялась на эмоциональность беотов и не прогадала… и теперь, чтобы отчитаться перед Экспларом, решила лично довести дело до конца. Сколько сил и времени ради одного меня…»

— Командир… — Лефит громко выдохнул и резко опустил оружие. — Я видел, что вы создали, когда попал сюда. Люди и анимагены наконец-то стали жить вместе, как мы и мечтали…. И если вы решили создать этот новый мир, то пусть он будет для живых… Мне не вернуть друзей твоей смертью… но ты, не смотря на своё предательство, заслуживаешь жизни. Ведь именно ты положил начало этой истории… Потому… я прощаю тебя… мой командир…

Корво удивлённо смотрел на него, не зная, что ему ответить. И лишь слова: «Я прощаю тебя…» звоном гудели в его сознании, разглаживая всё смятение.

— Лефит… — он не выдержал и заплакал, словно маленький беот. — Я не… не думал, что когда-нибудь услышу эти слова… я правда не достоин того, но ты… простил меня… — внутри него вспыхнул целый каскад чувств, но самым сладостным из них было облегчение. Тяжкий груз вины, который он возложил на себя когда-то, сервал снял лишь одной фразой.

— Всё хорошо, командир, — тот обнял его и крепко прижал к себе, — я бы никогда в тебя не выстрелил.

— Какие же вы, беоты, бесхребетные жалкие создания! — лицо Аркании исказилось гримасой злобы. — Даже перебив всех твоих друзей и возлюбленную, он получил прощение! Какое же ты ничтожество, Лефит!

— Осторожно! — Корво успел среагировать прежде, чем её кинжал достиг спины сервала. Он резко схватил его и развернулся.

— Нет! — Каллидус больше не прятался, напрямую бросившись на Арканию. Однако не успел он ничего предпринять, как она отступила назад в проулок и исчезла в маскировочном поле.

Всё произошло так быстро, что Корво даже не понял, что лежит на коленях у Лефита. И только когда его генератор начал сбоить, он ощутил острую боль внутри. В его спине, пробив позвоночник, торчал клиновидный кинжал, выходя из нервного узла. «И это она предусмотрела, — он попытался усмехнуться, но лишь выплюнул стремительно натекающий смоул изо рта, — она не в него целилась…»

— Держись, — Каллидус помчался к лагерю повстанцев, — тут же должны быть какие-то ремонтные комплекты!

Однако влетев внутрь дома, он обнаружил лишь сидящую под лестницей дрожащую темноволосую девушку с пистолетом в руках, рядом с которой лежало тело «фантома».

— Поздно… — прохрипел ворон, чувствуя, что файлар внутри начинает раскалываться. — Это уже не поможет…

— Корво… — Лефит в отчаянии смотрел, как уходит из жизни его лучший друг. — Как же так…

— Это и есть моё искупление, — он закрыл глаза.

Тёмный город на несколько секунд озарила золотая вспышка.

Глава XX. Хрустальный союз

Сольтен встретил это серое утро молчанием. Тишина воцарилась на территории Тунгара, словно Сопротивление разом исчезло. Работы сегодня отменили — сектора пустовали, и даже ноты вышли из своей обители, чтобы почтить память погибшим Советникам. В скором порядке внутри горы рядом с лесом анимагены выжгли подземную пещеру, превратив его в место, известное у людей как Склеп. Никто не предполагал, что анимаген может умереть, потеряв только душу. Тела поверженных обычно ремонтировали и возвращали к жизни, ведь «клеймённые» никогда не стреляли им в файлар, пытаясь захватить для превращения в себе подобных. Но сейчас, когда возродить умерших не представлялось возможным, Совет принял решение создать Склеп Анима, как мемориал великим анимагенам.

Спуск уходил на несколько метров вниз, выходя в небольшой коридор. В отличие от крепости, защитные пластины здесь были сизого цвета, традиционного для всего механического сообщества. Широкое куполообразное помещение, держалось лишь на одной массивной колонне посередине, да шести пилястрах. Яркий голубой свет от длинных ламп тянущихся до самого пола, не оставлял ни одной тени, а завершала картину золотая эмблема «Первородного Огня», расположившаяся посередине колонны. Глядя на неё, Лупо почему-то захотелось, чтобы она засияла тем же светом, что и душа, вырывающаяся из тела анимагена при его смерти. Последней смерти.

— Каким он стал, когда возглавил Сопротивление? — негромко спросила её Консента, стоявшая чуть поодаль. Нот не произнесла ни слова с того момента, когда узнала о гибели Корво.

— Он не изменился, — помедлив, ответила та.

Корво и правда оставался прежним до самого конца. Ни разу его проницательность и острый ум не дали осечки, и Лупо, как бы не злилась на ворона, не потеряла к нему уважения. Его гибель тяжело отразилась не только на ней, но и на остальных «Сигма». Однако чёрная беот понимала — Консента переживала больше их всех. Корво так и не рассказал, как они сблизились, и, судя по замкнутому поведению нот, эта тайна навсегда останется неразгаданной.

— Ему нельзя было умирать, — глухо произнесла она, отступив к выходу, — Корво полагалась более славная жизнь, чем глупая смерть.

— Это не нам решать, — сказала Лупо, посмотрев на неё через плечо. Консента стояла к ней спиной, собираясь уходить.

— Ты права… к сожалению…

Сверху послышались шаги. Тела анимагенов несли в специальных капсулах с бастумным покрытием и составляющими, дабы избежать ржавчины. Украшенные символом «Первородного Огня» и сверкающие индикаторами генераторов, их несли самые близкие друзья и подруги погибших. Минот