от прицела, когда третий и последний номер расчёта рухнул на землю при попытке убежать от своего орудия. – Смыться хотел, но не получилось. Сколько там ещё орудий у них?

– До которых мы можем дотянуться… – завис на мгновение Лаки, по всей видимости, считая цели. – Ещё три, остальные вне нашей зоны поражения, придётся менять позицию.

– Не будем, – перезарядил я тяжёлое снайперское орудие. – Поможем нашим в наступлении. У нас задача какая? Поддерживать, вот и будем поддерживать до последнего боеприпаса, а их у меня ещё три целых магазина, да и в этом магазине есть ещё на один расчёт.

– Четыре поразили, один остался… – призадумался Лаки. – Пятнадцать боеприпасов?

– Именно, – кивнул я. – Жду целеуказания.

Дальше мы продолжили работать в таком же режиме. Враг не мог нас заметить, я старался прикрывать свой прицел, когда не целился во врагов, чтобы нас не засекли, а у Лаки на бинокле стояло антибликовое покрытие. Ещё один расчёт я уничтожил, лишь один раз промахнувшись, что стоило нам ещё одной единицы техники и всех четверых членов её экипажа. Промахи бывают, но иногда они бывают фатальными. Единственный плюс в том, что всё же мы – отвлекающий маневр, наша задача не продавить врага, а стянуть на себя максимально много сил. Хотя для этого и придётся реально продавливать оборону… Вот только резервов для развития наступления у нас нет, две основные волны и две волны для развития, вот и всё.

В дело вступила как раз последняя линия, ударяя в то место, где первым трём удалось хорошо так прижать врага. Техника достигла окопов противника, наши уже во всю спрыгивали в них, организовав перестрелку там. Это давало нам шансы продержаться как можно дольше, вот только очень и очень многие гибли при попытке добраться до этих окопов.

– Разберёмся с орудиями, приступим к зачистке дотов, – с лёгкой злостью сказал я, наблюдая за тем, как в направлении одного из окон дота падали наши, скошенные очередями пулемёта.

– Уже больше тысячи лет прошло с тех пор, как изобрели скорострельное огнестрельное оружие, а принципы войны так и не поменялись, – на мгновение отвлёкся Лаки, после чего дал нужную информацию: – Противотанковое орудие, на два часа, усиленный расчёт из пяти человек, расстояние девять сотен метров, ориентир – угол фортификационного сооружения, замаскированы, стоят в кустах.

– Принял, – дав знать Лаки, что до меня дошли сведения, я тут же направил прицел на два часа, просто взглядом нашёл угол здания, куда примерно надо было стрелять, припал к прицелу, занялся поиском замаскированного противника… – Нашёл, веду огонь.

Пять человек, значит, как минимум двое сидят в резерве, чтобы моментально заменить раненых или условно убитых. Ну да ладно, сейчас у меня почти полный магазин вставлен в снайперку, значит, лишней траты времени не будет. Главное – избавляться от заряжающего после выстрела, чтобы не смог поднести новый боеприпас…

Гаубица выстрелила, но явно промазала, судя по довольному хмыканью Лаки, в этот же момент сразу двое бойцов выскочили из окопов, подбежали к ящикам с боеприпасами. Один схватил излучатель, второй схватил батарейку. Ускорить процесс хотят, значит, ну ладно, целимся в того, что несет излучатель…

– Минус один, – довольно отрапортовал я, перезаряжая своё оружие.

Пока они поняли, что у них один заряжающий вышел из строя, я тут же подстрелил наводчика, того поразило в руку, и он остался условно жив, но уже не может полноценно работать. Выскочив из-за орудия, место наводчика тут же занял командир, а второй заряжающий, что нёс батарейку, оставил её возле орудия, отбежал за излучателем и…

– Минус третий, – ещё более злорадно ответил я. – Чёрт, они решили отступить… Осталось последнее орудие?

– Нет, – отрицательно покачал головой Лаки. – Они тоже отступили. Наши, как ни удивительно, берут верх сейчас.

– Странно…

Это мне показалось реально странным, так что я припал к прицелу и стал смотреть дальние рубежи. У меня был регулируемый тридцатидвухкратный прицел, позволяющий смотреть, ой, как далеко, а если ещё и моя пассивная новая способность сработает, то вообще буду видеть очень и очень далеко.

Постепенно приближая, я пытался разобрать то, чего так не хотел видеть. Артиллерия, что не так давно отработала по нам… И, к великому сожалению, я её увидел, причём в таком количестве, что у меня невольно пробежали мурашки по коже.

– Говорит Альфа-один! Циркулярно! – тут же настроился я на мыслеканал, который слышат все, но могут говорить только командиры и я. – Противник разворачивает несколько батальонов артиллерии! Повторяю, противник разворачивает несколько батальонов артиллерии! Всем занять укрытия, они готовятся нанести удар по вашему квадрату!

Мои слова по большей части дошли до всех абонентов, наши засуетились, кто ещё не был в укрытии, моментально занял его, а кто был в нём, то зарылся в него как можно глубже. Первый грохот донёсся до меня спустя три минуты, артиллерия начала работать точечно, видимо, производили регулировку прицела. Первые же выстрелы попали далеко не по тем целям, куда надо было, накрыли остатки своих, что ещё сражались против нас, но зато потом начался настоящий ад.

Десятки снарядов приземлялись каждые несколько секунд, накрывая всё поле боя мощными электромагнитными импульсами. Некоторые снаряды не срабатывали, существовала такая погрешность даже у обычных снарядов, но это были капли в море, незаметные крохи, которые никаких изменений в общую картину просто не вносили. Наши дохли как мухи, не умирали, не погибали, а именно дохли. Если бы это были настоящие снаряды, всех бы там похоронили заживо, а сейчас их просто перемалывали импульсами.

Кого-то накрыло снарядом. Я уже не высовывался из своего укрытия, отдалившись от точки на несколько десятков метров. Было слишком опасно, нас тоже могли взять на прицел, выследив, откуда я стрелял, но вроде пронесло. А вот нашим, в особенности Часовому, повезло меньше всего, ему на спину свалилась одна такая металлическая хреновина, переломив хребет. Случай мог довести до смерти. Это можно было легко понять по какофонии в некоторых каналах, истошный крик его напарницы, которая увидела это, пронзил разум всех, она каким-то образом смогла оповестить нас о случившемся сразу по нескольким мыслеканалам. Утихла она только после того, как этот снаряд сработал, вырубив и её, и Часового, в спину которого и прилетела железяка.

– Лишь бы выжил, – какого-то лешего рядом с нами оказался Пульсар. – Хороший же парень… Даже на тебя не наговаривал, боялся подойти, но зла тебе не делал.

– Если в отключке сейчас, то выживет, – без эмоций сказал я, а потом повернул голову в сторону Пульсара. – А вот к тебе есть вопрос. Какого хрена ты тут сидишь,