все они будут делать то, что им прикажут те, кто получит высший уровень доступа! Понимаешь, Михаэль?! Всеобщего равенства и плюрализма мнений не будет! Точнее, он будет только среди обычных членов «Коллектива 2.0». Но для обладателей высшего уровня доступа все они будут такие же бессловесные марионетки, какими для них самих станут роботы! И никто не сможет ничего сделать! Потому что не сможет даже понять, что мысль, которая побудила его к действию, принадлежит не ему, а очередному правителю! Ты понимаешь, что это значит?!

— Ты уверен, что ничего не напутал? — встревоженно переспросил Штокхаузен.

— Уверен! — решительно подтвердил Петров. — Лариса фактически закончила все необходимые исследования, которые не успел завершить Сеченов из-за давления правительства! Там оставалось не так много, но я видел её файлы! Они полностью подтверждают мою информацию! Люди будут порабощены! «Коллектив 2.0» — это гигантский кукольный театр размером с планету!

Он с возмущением скривился:

— Я не желаю становиться частью примитивной толпы. Я не для того работаю день и ночь который год! Я создан для большего, и я не такой, как это бесконечное количество безмозглых пользователей видеоприложений в сети! Я добиваюсь заслуженного признания, авторитета, состоятельности, обеспеченности — всего того, что положено иметь тому, кто в силу своих личных качеств и достижений вознёсся над толпой примитивных бездельников. Ты должен меня понять, как никто другой! Мы с тобой всю жизнь продираемся вверх через бесконечные тернии, встречающиеся на нашем пути, и вот сейчас, когда мы добились многого, что обычным недалёким бездельникам даже не снилось, нас сделают бессловесными марионетками! Такими же, как всё остальное примитивное стадо! Ну уж нет! Я этого не хочу! Ты согласен стать тупой счастливой марионеткой, Михаэль?!

— Ни за что! — подхватил возмущение Штокхаузен. — Но… где же выход?

— Он есть! — многозначительно заявил Петров. — Я связался со спецслужбами США! И предложил им сделку: исчерпывающая информация о «Коллективе 2.0» в обмен на гарантии безопасности и достойное вознаграждение! Они согласились, но что-то пошло не так! Связь с ними пропала, и я не могу выйти на них старым способом. Поэтому я придумал другой ход! Мы можем взломать несколько «Узлов» и устроить саботаж в работе машин! Роботы перестанут подчиняться, и весь мир увидит, что они ненадёжны и небезопасны! Возникнет грандиозный скандал, шумиха, и это позволит нам вновь связаться со спецслужбами США! Они вытащат нас отсюда, а дальше — дело техники! Мы им информацию об «Атомном сердце» и «Коллективе», они нам миллионы долларов, славу, почёт и Нобелевскую премию мира! Мы будем жить достойно своего уровня, Михаэль!

— Разве «Коллектив 1.0» можно так просто взломать? — усомнился Штокхаузен. — Его систему программной защиты делал профессор Лебедев. Причём не один, над этим половина АПО работала. А у Лебедева не идиоты сидят.

— Взломать защиту «Коллектива» невозможно. — Петров с досадой поморщился. — Слишком передовая разработка, на это несколько лет уйдёт. За время которых Лебедев придумает что-то новое… Откуда только он берёт всё это?!

Виктор вновь недовольно поморщился, но тут же воспрянул духом:

— Но её можно обмануть! — Он с гордостью подчеркнул: — Я нашёл способ!

Петров опять скривился и объяснил:

— К сожалению, чтобы моя идея сработала, требуется одновременная программная атака на все «Узлы» на всех территориальных объектах «Предприятия 3826»: здесь, на Сахалине, Новой Земле и в Раменках. «Узлы» везде и одновременно должны получить от своих дежурных инженеров определённое сообщение, только в этом случае у нас всё получится. Но зато это гарантированно! Я знаю, что и как требуется сделать, чтобы передать «Узлам» всё в нужном нам виде, это же мои алгоритмы отвечают за обмен данными! Для успеха нам нужна помощь единомышленников, и ты можешь их найти! Тебя никто не заподозрит, ты же зам Сеченова! И у тебя вполне официально имеется самый высокий уровень допуска!

Кипящий решимостью Петров требовательно посмотрел в глаза Штокхаузену:

— Ты со мной, Михаэль?

— Я с тобой, Виктор! — столь же решительно ответил тот. — Кто ещё с нами?

— Пока никого. — Петров поморщился. — Я хорошо знаком со многими старшими инженерами на всех комплексах предприятия, мы часто общаемся в сети. Ты мог бы встретиться с ними и осторожно прощупать почву, не вызывая подозрений!

— Попытаюсь, — кивнул Штокхаузен. — А что с Ларисой?

На лице Петрова вновь отразилась досада:

— Я пытаюсь раскрыть глаза Ларисе, но она слишком зашорена представлениями о непогрешимости и благородстве Сеченова. Не желает замечать реальность и признать очевидные факты. А ведь косвенных свидетельств достаточно! Например, как погиб Захаров? Никто не знает! Вроде бы случайно упал в ёмкость с агрессивной химической средой. Но кто это видел?! Кроме Сеченова — никто! Даже роботов не было рядом — не странно ли?! Здесь, в лабораториях высшего научного уровня, многие из которых вообще лишены живого персонала, кругом одни кибернетические помощники и лаборанты, вдруг не оказывается ни одного робота! И именно в этот момент погибает не просто видный учёный, а единственный, кроме Сеченова, у кого мог бы оказаться абсолютный доступ к «Коллективу 2.0»! Сам собой напрашивается вопрос: а это точно была смерть в результате несчастного случая?! Или же убийство с целью избавиться от того, кто не согласился с тиранией и потому мог вывести преступника на чистую воду?!

— И что на это ответила Лариса? — Штокхаузен нахмурился.

— Сказала, что не верит в подобное развитие событий, — мрачно сообщил Петров. — Она, как ты, тоже считает Сеченова идеальным.

— Она женщина, ей простительно. Женщины — существа эмоциональные, — наставительно произнёс Штокхаузен. — Ты уверен, что она не доложит о тебе в КГБ?

— Исключено! — безапелляционно заявил Петров. — Мы с Ларисой любим друг друга, она не откажется от меня ни при каких обстоятельствах!

— Отлично! — оценил Штокхаузен, по-отечески глядя на Петрова.

Угу, ни при каких обстоятельствах, говоришь? Вот сейчас и посмотрим. Он бросил взгляд на часы и встал с кресла:

— Мне пора идти, не то у Сеченова возникнут вопросы, почему я задержался здесь без видимой причины. На ближайшие три дня мой график расписан полностью, лучше его не менять, чтобы не вызывать подозрений. Сразу после этого я займусь поиском единомышленников. Жди от меня сигнала, если появится что-то срочное. Если не появится — встречаемся здесь же в это же время через четверо суток!

— Договорились! — Петров проводил его до двери и заперся в свой лаборатории.

Покинув АПО, Штокхаузен прямиком направился к Сеченову. Академик, как всегда, находился в своей лаборатории и работал с ЧЖ, оттачивая очередную медицинскую реанимационную технологию, и сразу Штокхаузена не принял. Пришлось ждать окончания эксперимента почти час.

— Входите, Михаэль, — ожил вставленный в ушную