– Дезмонд родился в этой деревне?

– О, там потом страшная путаница произошла. Его мать неожиданно вернулась спустя какое-то время после окончания войны и обнаружила, что сына у нее забрали. Мисс Фей тоже сильно переживала. У них там даже скандал случился из-за этого. Люди говорили, все вместе взятое и доконало бедняжку мисс Фей.

– Леди спрашивает тебя про Дезмонда! – нетерпеливо перебила старуху племянница.

– Так я ж и говорю! Он ведь из большого дома, сынок мисс Калли! От кого она его родила, бог его знает. Мужа мисс Калли в наших краях никто не видел. Она много лет прожила в Египте. Потом пошла на войну. А уж после войны она здесь не объявлялась. Джесс нас тоже письмами не баловала, разве что поздравительная открытка к Рождеству. Думаю, ей было стыдно перед нами, что она – разведенка. Вот все, что я знаю… Мисс Фей мы все тут сильно жалели. Она была хорошей женщиной, доброй… А племянница ее даже на похороны не явилась!

– Может, у вас сохранились фотографии хоть кого-то из них? – поинтересовалась так, на всякий случай, Мелисса. Ведь Нетта – это, пожалуй, последнее звено, связующее ее с прошлым.

Изабель метнулась к небольшому серванту, стоявшему у стены.

– Я видела старые фотографии в ящике с документами! Сейчас поищу! Надо как-то выкроить время и рассортировать все старые фотографии, надписать, кто есть кто на этих снимках, пока еще тетя может вспомнить их имена.

Нетта отложила в сторону спицы и стала перебирать своими костлявыми пальцами пожелтевшие от времени фотографии.

– А, вот свадьба Джесси! – воскликнула она.

Мелисса взглянула на снимок: невеста в нарядном платье и жених в форме ВВС замерли на ступеньках церкви. Рядом лежала еще одна фотография, запечатлевшая старую женщину с зачесанными назад прямыми волосами и маленького мальчика в коротких штанишках.

На обороте стояла надпись: «Луи, Руби-Крик, Рождество 1946 года».

– Да это же мой папа! – воскликнула Мелисса, не в силах сдержать волнения. – Можно, я сделаю копию с этого снимка? У меня нет ни одной фотографии отца, когда он был маленьким. А это точно он!

Что-то сверхъестественное было в самой фотографии. Милый ребенок, чистый взгляд, шаловливая улыбка. Эту улыбку она узнала бы среди тысяч других. Отец улыбался так до своих последних дней. Однако, несмотря на всю детскую непосредственность, чувствуется какое-то внутреннее напряжение и в позе, и в выражении лица.

– Забирайте ее себе, Мелисса. Я сразу догадалась, что вы дочь Луи. А что случилось с тем мальчиком по имени Дезмонд, я не знаю! – старуха вздохнула и снова принялась за свое вязание.

– А вдруг Дезмонд и Луи – это один и тот же мальчик? – подал голос Вилли. – Мне это кажется очень правдоподобным. Но для начала вам стоит наведаться в еще одно место. Надо просмотреть приходские записи в церковных книгах регистрации.

Их оставили на чай, за которым Мелисса подробно поведала Диксонам об успешном семейном бизнесе Бойдов, многие годы занимающихся продажей стройматериалов в Аделаиде. В свою очередь, Нетта рассказала все, что смогла вспомнить о мисс Фей и семействе Сетон-Россов.

Потом они с Вилли снова вернулись в деревню и направились прямиком в храм. Вилли познакомил ее с местным священником, и тот без долгих разговоров выложил перед ней регистрационные книги. Она перелистывала страницу за страницей, почти не надеясь на удачу. Десятки незнакомых имен, не имеющих никакого касательства к предмету ее поисков. Однако удача нашла ее! Вот она, долгожданная запись о крещении младенца в далеком 1939 году. Стоило только взглянуть на эту запись, как все то, что рассказала ей Нетта, тут же стало на свои места.

Черным по белому, запись гласила следующее: «Дезмонд Льюис Лайонел Ллойд-Джоунз. Крещен в пасхальное воскресенье 1939 года. Мать – Каролина Рослин Ллойд-Джоунз, отец – Тобиас Ллойд-Джоунз (умер)».

– Вот вам и ответ на все ваши вопросы! – одобрительно улыбнулся Вилли.

– Да! Это стоит отметить! И большое вам спасибо за помощь! – расчувствовалась Мелисса.

Сейчас она может со спокойной совестью возвращаться в Лондон, зная, что нашла настоящие корни своего отца и установила его родственные связи. Тайна раскрыта! Самое время переключиться на собственную жизнь. Ведь она узнала все, что хотела. Вопрос лишь в том, все ли? Одна мысль продолжала бессвязно вертеться в голове. Что же такого сделала Каролина, что Джесс забрала с собой ее сына и увезла его так далеко от родного дома? Если Каролина приезжала в Австралию в 1947 году, то почему вернулась на родину без сына? Как она могла оставить своего ребенка, бросить родную плоть и кровь в далекой Австралии? И почему никто и никогда не рассказал ее отцу истинную историю его рождения? Нет, все эти непонятные вещи еще ждут своей разгадки! А значит, прекращать поиски рано.

Оказывается, мало просто знать голые факты. Нужны подробности, много подробностей… А раз так, вздохнула Мелисса, то работу надо продолжить.

Было уже совсем темно, когда она подъехала к воротам имения Далраднор. Остановившись на подъездной дороге, Мелисса стала пристально вглядываться в сгущающихся сумерках на высокий дом с многоярусной сводчатой крышей. Со двора доносились детские голоса, потом кто-то позвал детей в дом. Пора укладываться спать. Если этот красивый дом по праву принадлежит Каролине, то почему она не вернулась сюда? Ах ты боже мой! Получается, что ее скоропалительная поездка в Шотландию вовсе не означает окончание поисков. Но, как справедливо заметил когда-то Черчилль, «конец одного – это всегда начало чего-то другого». Головоломок много, и все они завязаны на Каролине. Следовательно, она должна найти Каролину любой ценой. Только бы она была еще жива!

Калли проснулась и обнаружила, что лежит на скамейке на какой-то заброшенной железнодорожной станции и понятия не имеет, где находится эта станция и как она тут очутилась. Вроде как она была в Лондоне. Но где ее верная Долли? Ах, она же оставила овчарку на время в лагере хиппи «Солнечный закат». Значит, с ее любимицей все должно быть в полном порядке. Тело Калли онемело от долгого лежания на жестком, во рту было невкусно, и подозрительно дрожат руки. Она машинально прошлась языком по губам и явственно ощутила вкус спиртного. Все же остальное помнилось смутно. К тому же она чувствовала себя абсолютно разбитой, ее трясло, она плохо различала окружающие предметы, страшная слабость разлилась по всему телу, будто кто-то долго и упорно прессовал ее чем-то тяжелым. Калли оглядела себя. Юбка мокрая и вся в грязи. Как же она дошла до такого состояния и почему ничего не помнит?

Улицы, запруженные народом, сплошной поток машин на проезжей части, страшная, удушающая атмосфера большого города… Туман потихоньку начал рассеиваться. Калли вспомнила, что ей захотелось выпить, чтобы успокоить расходившиеся нервы. А потом? Последнее, что она помнит, она сидит у стойки бара, а дальше полнейший провал в памяти.

Калли со страхом озиралась по сторонам. Ни одного знакомого лица. Но слава богу, сумка при ней. Так она все же побывала в министерстве обороны или нет? В памяти всплыло высокое белокаменное здание, которое нависло над ней, словно громадная скала. Вот она, пошатываясь, сходит с автобуса и такой же неуверенной походкой поднимается по ступенькам крыльца.