— Ну–ну, — усмехнулся Ретиф. — Сейчас моя очередь задавать вопросы. Во–первых, мне нужны имена всех чиновников–гаспьеров, которые принимали от вас взятки.

— Вы, что же, думаете, я так вот и выдам моих соратников, чтобы обречь их на мучительную смерть от ваших рук?

— Ничего подобного, все, что нам нужно, — узнать, кто с вами сотрудничает, и то только для того, чтобы я мог сделать им более выгодное предложение.

Раздалось тихое «бряк!» — на сей раз замерцал голубой огонек. Офицер–крулч настороженно посмотрел на него.

— Это моя внешняя «горячая» линия связи с Министерством иностранных дел, — сказал он. — Когда до Правительства Гаспьера дойдет известие о пиратском акте, который вы, якобы миролюбивые земляне, осуществили за фасадом дипломатии…

— Так скажите им, в чем дело, — предложил Ретиф. — Пришло им время открыть для себя, что они не единственные, кто знает толк в изящном искусстве трирушничества.

Крулч поднял трубку.

— А–а? — отрывисто спросил он. Его лицо вытянулось, и он вытаращил глаза на землянина, а потом и на второго.

— Что–что? — заорал он в коммуникатор. — Летают по воздуху? Забрались куда? Что вы имеете в виду — гигантские белые птицы?!

— Малыш! — подбодрил его Крошка Вилли. — Эти гаспьеры наверняка преувеличивают.

Капитан в ужасе уставился на крошечного человечка, сравнивая его рост с шестью футами тремя дюймами Ретифа. Он вздрогнул.

— Знаю, — сказал он в трубку. — Они уже здесь… Он бросил трубку на рычаг, взглянул на телефонную панель и медленно потянулся к ней рукой.

Это напомнило мне кое о чем, — сказал Ретиф. Он направил пистолет прямехонько в центр груди крулчского офицера. — Не будете ли вы так любезны приказать всему экипажу собраться в главном кубрике?

— Они… они и так там, — ломающимся голосом проговорил капитан, не сводя глаз с пистолета.

— Просто для уверенности.

Капитан надавил кнопку общего оповещения, прочистил горло и скомандовал:

— Всему личному составу в центральный столовый отсек — бегом!

Какое–то мгновение стояла тишина, затем с другого конца линии донесся голос крулча:

— Осмелюсь предположить, что вы имеете в виду всех, кроме аварийных команд в машинном отделении и в оружейном отсеке, Ваше благородие?

— Я сказал — ВЕСЬ личный состав, черт бы тебя побрал! — прорычал капитан. Он выключил коммуникатор.

— Понятия не имею, чего вы этим хотите добиться, — резко бросил он. — В моем распоряжении на борту этого судна три сотни бесстрашных воинов, вам не уйти с этого корабля живыми!

Прошло две минуты — включился коммуникатор:

— Все в сборе, сэр.

— Эй, Вилли, видишь тот большой белый рычаг? — обратился Ретиф к лилипуту. — Окажи любезность, просто опусти его вниз, и следующий тоже.

Капитан попытался вскочить. Пистолет Ретифа взметнулся прямо к его лбу. Вилли прошел мимо крулча и опустил рычаги. Где–то вдали надсадно Заурчали механизмы, отчетливый толчок потряс массивный корабль, затем последовал и второй толчок.

— Что это было? — поинтересовался Вилли.

— Это закрылись аварийные перегородки, — объяснил Ретиф. — И три сотни бесстрашных воинов просто оказались между ними.

Капитан с пораженным видом осел в кресле.

— Откуда вы так прекрасно осведомлены об устройстве моего судна? — потребовал он ответа. — Эти засекреченные…

— …чертежи — результат кражи кое–чьих разработок, а те, нехорошие люди, надо думать, изучали их. А теперь, Вилли, впусти Юлиуса и остальных. Тогда, я думаю, мы вполне будем готовы приступить к обсуждению условий почетной сдачи.

— Этот день навсегда останется в анналах вероломства, — подавленно проскрипел капитан.

— Нет–нет, я полагаю, что нет нужды вносить его в эти анналы, — успокоил крулча Ретиф. — Конечно, в том случае, если нам удастся прийти к взаимопониманию — попросту, как водится между джентльменами.

VI

Уже прошел час с момента восхода солнца, когда закончилось историческое чрезвычайное заседание гаспьерского Кабинета Министров. Посол Шипшорн, который появился из конференц–зала, был погружен в оживленную беседу с весьма мрачным офицеромкрулчем, наряженным в тщательно пригнанное полное парадное обмундирование, но остановился, заметив Ретифа:

— А, вот и вы, мой мальчик! Я был обеспокоен, когда вы так и не вернулись вчера вечером, но, как я только что указывал уважаемому капитану, это было всего–навсего ужасным недоразумением. И поскольку позиция почтенных крулчей была прояснена — к обоюдному удовлетворению, они на самом деле предпочитают скотоводство и народные танцы всякого рода военным авантюрам, то Кабинет Министров оказался в состоянии прийти к благоприятному для нас решению по заключению Договора о Мире и Дружбе, дающему землянам полный Статус Наибольшего Благоприятствования.

— Рад слышать это, мистер посол, — ответил Ретиф, кивнув стоявшему рядом с надменным лицом командиру крулчей. — Уверен, что мы все предпочли бы дружеское соперничество демонстрации наших дипломатических способностей в дальнейшем.

В конце коридора возникло какое–то замешательство: таща за собой на буксире крулча–писаря, к капитану торопливо подскочил крулч–офицер и отдал честь:

— Ваше благородие, этот парень только что освободился от какого–то вида магического паралича!

— Это… Это был он! — ткнул в Ретифа пальцем моряк. — Он и остальные.

Он горестно посмотрел на землянина:

— Это был грязный обман — сказать нам, что та штука, которую вы установили, — бомба. Мы провели тяжелую ночь, прежде чем обнаружили, что это гнусное надувательство.

— Извините, — сказал Ретиф; впрочем, раскаяния в его голосе слышно не было.

— Послушайте, ваше благородие, — моряк перешел на шепот. — О ком я по–настоящему хотел предупредить вас, так это о том землянине — такой длинный, с костлявым задом и огненным дыханием; он — колдун, он взмахивает руками — и появляются белые гигантские летающие создания…

— Заткнись, идиот! — рявкнул капитан. — У тебя что, ни черта нет наблюдательности? Они не создают птиц, это может любой дурак! Они трансформируют самих себя! А теперь убирайся с глаз моих долой! Нет, как только вернемся домой, отправлюсь в монастырь и займусь медитацией!

Он коротко кивнул и застучал копытами, удаляясь.

— Странный малый, — прокомментировал Шипшорн. — Интересно, о чем это он говорил?

— Должно быть, просто какая–нибудь принятая в узком кругу шутка, я подозреваю, — ответил Ретиф. — Кстати, насчет этой труппы землян, о которых я вам упоминал…

— Да–да. Я, наверное, был несколько грубоват, Ретиф. Но, само собой разумеется, я был занят планированием моей стратегии на сегодняшнюю встречу. Да, возможно, я был резок.