Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Подземные жители — безумцы, раз они добровольно отказываются от прелести верхнего мира, — бормотал мальчик, шагая по дороге. — Если бы они знали, как здесь хорошо…
Наконец пришелец встретил на своем пути деревню. Фреду понравились круглые домики Жевунов под остроконечными крышами, но ему некогда было любоваться их архитектурой. Он вошел на крылечко первого дома и забарабанил в дверь. На пороге показался заспанный хозяин и отпрянул, увидев человека в пестрой одежде, с шариком на голове, испускавшим яркий свет.
— Кто ты такой? Что тебе нужно? — спросил перепуганный Жевун.
— Меня зовут Фред Каннинг, я только что из Подземной страны…
— Мы обменивались товарами с подземными рудокопами недавно, и следующий базарный день наступит не скоро.
— Речь идет не о торговле! — возразил Фред. — Я вырвался из плена, но там еще остается моя сестра Элли!..
— Ах, Элли? Фея Убивающего Домика!
Все изменилось, когда хозяин домика понял, кто перед ним. Он принялся осыпать мальчика приветствиями, но у Фреда после возбуждения наступил упадок сил. К тому же беглец ничего не ел больше суток. Он отвечал на вопросы хозяина еле слышным голосом, а потом в изнеможении опустился на крыльцо.
Смущенный Жевун поручил жене позаботиться о госте, а сам побежал будить односельчан. Через четверть часа вокруг Фреда собралась толпа маленьких мужчин и женщин в остроконечных шляпах с бубенчиками. Подкрепившийся молоком и фруктами Фред сказал, что ему надо быстрее добраться до Изумрудного города.
— Я должен отговорить Страшилу и Железного Дровосека от войны, которую они затевают.
Услышав страшное слово «война», мягкосердечные Жевуны залились слезами.
— Мы не умеем и не хотим воевать, — плакали они. — Мы все погибнем, если придет война…
— Да перестаньте же! — воскликнул Фред. — Ведь я и бежал из Пещеры как раз для того, чтобы был мир!
Жевуны успокоились и сказали, что мир — это хорошо.
— Тогда проводите меня в Изумрудный город, — попросил мальчик.
— Туда ведет дорога, вымощенная желтым кирпичом, — ответили Жевуны. — И это очень далекий путь. Не лучше ли вам отдохнуть несколько часов?
Фред почувствовал, что это в самом деле будет лучше, потому что глаза у него слипались, а ноги не шли. Хозяева уложили его в мягкую постель, и мальчик заснул глубоким сном.
Страшила и все остальные приняли Фреда с распростертыми объятиями, когда узнали, кто он такой. А мальчик с великим изумлением рассматривал Страшилу и Железного Дровосека: ведь только в Волшебной стране могли существовать такие необыкновенные создания.
Еще два месяца назад в Айове, слушая рассказ Элли, он не мог отделаться от недоверия — и вот, пожалуйста! — он пожимает мягкую, бессильную руку Страшилы и твердую железную руку Дровосека. Страшила, разговаривая с ним, важно качает своей многодумной, набитой отрубями головой, а у Дровосека бьется в железной груди тряпичное сердце… И ворона Кагги-Карр, сидящая на спинке трона, поблескивает умными черными глазками и очень ясно, лишь немного картавя, расспрашивает его о здоровье Элли…
Мальчишке все казалось, что он спит и вот-вот проснется, но это была действительность, он стоял в тронном зале дворца, построенного Гудвином и украшенного бесчисленным множеством изумрудов, и на глазах у него были зеленые очки.
Но тут Фред Каннинг вспомнил о поручении Элли.
— Вы даже не понимаете, — горячо говорил Фред, — на какую огромную опасность вы идете! Если бы вы видели Шестилапых! Один такой зверь может растерзать двадцать человек, а их там целые сотни! А эти драконы с их огромной зубастой пастью и когтистыми лапами! Как защититься от такого чудища, когда оно со свистом слетит сверху, сверкая желтым брюхом! А на них всадники с копьями и луками!..
Долго и красноречиво говорил Фред и с удовольствием видел, что его слушатели начинают понимать безумие своей затеи.
— Вот если бы подземные короли вывели свою армию наверх, это было бы другое дело, — продолжал мальчик, — но ведь они этого не сделают. А внизу, в вечном полумраке, к которому не привыкли глаза верхних жителей, у обитателей Пещеры все преимущества.
— Тогда решено! — тряхнул головой Страшила. — Не быть войне!
И все остальные согласились с его решением.
— Но как выручить Элли? — грустно спросил Железный Дровосек и чуть не заплакал, но вовремя опомнился.
Тут заговорил маленький тихий Лестар, выдающийся механик из страны Мигунов.
— Насколько мне известно, подземные короли выпустили бы госпожу Элли, если бы она восстановила Священный источник? — спросил он.
— Совершенно верно, — подтвердил Фред. — Но Элли не может этого сделать, не волшебница же она в самом деле. Да это и к лучшему, а то она еще не так задрала бы нос.
— А тут, может быть, и не надо волшебства, — хитро улыбнулся Лестар. — Скажите, юноша, вы знаете, что такое водяной насос?
Лицо Фреда побагровело от возмущения.
— У нас на ферме каждый мальчишка пользуется им десять раз в день, — сердито пробурчал он.
Но Лестар, не смутившись, продолжал расспрашивать:
— А там, внизу, в Пещере, вы видели насосы?
Фред подумал.
— По-моему, нет. Водяные колеса у них есть. Они установлены в озере, в них засажены Шестилапые, и когда они там бегают, воду забирают черпаки, выливают в желоб, и она течет в город.
— Так, так, великолепно! — сиял механик.
— К чему все эти расспросы, друг Лестар? — удивился Дин Гиор.
— Видите ли, — сказал старичок, — есть у меня одна мысль. Мне думается, мы сможем освободить госпожу Элли без побоища. Только для этого надо вернуть королям чудесную воду, и мы попытаемся это сделать.
Возгласы восхищения потрясли тронный зал. Все хвалили Лестара, а он скромно улыбался.
— Не надо раньше времени радоваться, — говорил мастер. — Если эта их вода ушла не слишком глубоко, мы ее выкачаем. Только я должен приготовить длинные буры, чтобы просверлить скалу, и конечно, хороший всасывающий насос.
Сегодня я увидел на витрине магазина «Волшебника Изумрудного города» и забыл о всех делах и заботах дня, вновь я встретился со своим горьким детством, вновь пережил тяжесть потерь, которые в сознании ребенка преломлялись несколько анекдотически. Это вторая встреча с Элли и ее друзьями. Первая была в годы войны, в годы оккупации. Мне было семь, Димке было девять. Мы рано научились читать. Из соседних мальчишек мы остались только двое, и у нас был «Волшебник», у нас была «Борьба за огонь». «Волшебник» был эталоном, мерой всех ребячьих ценностей. То ли в том издании «Волшебника» не был указан автор, то ли мы не обращали внимания на «детали», но только сегодня я узнал Вас. Спасибо. Может быть, это очень субъективно, но Вам большее от меня спасибо, чем многим другим классикам и не классикам, ибо не будь «Волшебника», для меня, возможно, не было бы ни Толстого, ни Гюго, ни Блока… Когда я в холодную и голодную пору первых лет изгнания вспоминал прежнюю жизнь, она, эта прежняя жизнь ассоциировалась с «Волшебником Изумрудного города», и эта прошлая жизнь казалась сказочно-прекрасной… И если я остался добрым, то этому, в частности, я обязан Вашей доброй и мудрой книге. Низко кланяюсь Вам, добрый сказочник моего детства, мой Андерсен.