Старый дом, из которого выдрали древнюю начинку и взамен вставили еврокишки, находился в переулках в районе Брестской. Квартира на пятом этаже выглядела абсолютно холостяцкой. Никаких следов женского присутствия я не обнаружила. Караоке, камин, огромная ванная с джакузи, книги, журналы, гигантский экран телевизора.

– Что будешь пить?

– Пить не хочу. Хочу петь.

– Давай. У меня тут идеальная звукоизоляция.

Я нашла в меню караоке Вертинского. Вот. Как раз под настроение.

– Ну что ты тоску сейчас будешь разводить? Нам хорошо. Главное, не надо сейчас думать. Сейчас халат принесу. Устала, наверное, в платье? – он сделал попытку расстегнуть «молнию».

Но я вырвалась.

– Включи мне номер 115.

Я пела, Васильев не слушал. Гремел бокалами, наливал шампанское. Мне было все равно. Я пела для себя. «Желтый ангел» – он длинный. Долетит и до Васильева.

Чиновник мой успокоился. И уже внимал. Я смотрела на него, но его не видела. Думала про Сашу. Что он хотел мне сказать? Надо, наверное, было его выслушать. Васильев опустил голову.

…И, закрыв лицо руками,

Я внимал жестокой речи,

Утирая фраком слезы,

Слезы боли и стыда.

А высоко в синем небе

догорали Божьи свечи,

И печальный желтый

Ангел тихо таял без следа…

Вы поете как звезда! Фанфары! Тушь!

– Еще что-нибудь поставить?

– Нет, хватит, – я поняла вдруг, как устала.

– Ты хорошая девчонка, Алена. Давай выпьем. Хочу сегодня напиться.

– Зачем? – Я села напротив него.

– Зачем люди пьют? Я пью, чтобы не думать.

– О чем? Тебя что-то мучает?

– Я сам себя мучаю. Никто человека не мучает больше, чем он сам. Вот ты любишь кого-нибудь?

Странный вопрос, учитывая время и место. Я поколебалась, думая, стоит ли отвечать. А что тут думать, с другой стороны – мне же все равно, что подумает он.

– Я – да. Люблю.

– Вот! Я об этом и говорю. Тогда какого черта ты едешь ночью к незнакомому мужику?! В кого это плевок – в себя или в него? Или в меня?!

Он вдруг разозлился.

– Не знаю. Может быть, я забыть хочу.

– Забыть?! Думаешь, поможет? Не надейся! И не надо, чтобы помогало. Лучше любить даже мудака, чем эта пустота. Ты знаешь, что такое пустота?

Я вспомнила Канторовича, его плач на Лазурном Берегу моря.

– Не знаю, наверное.

– И не дай бог тебе узнать! Говорят – чтоб тебе пусто было. Страшная вещь, никому так не говори. Вот мне пусто. Абсолютно.

– То есть скучно?

– Если бы скучно… Пусто – это значит мертвяк. Вообще. Мне даже трахаться неинтересно. Кончаю на бабу и думаю – зачем это делаю? Мне это надо разве? И почему с ней? Вот ты знаешь, зачем кончаешь?

Мне стало жутко. В этой пустой квартире, с пустым серым экраном телевизора. Его лицо казалось теперь желтоватым в ярком свете галогеновых ламп, беспощадных к возрасту. Печальный желтый демон.

Какой он жалкий и старый. Да, старый. И дело здесь не в возрасте. Мертвый – значит, старше меня на целую жизнь.

– Алена, иди ко мне. Иди сюда.

– Я пойду, Дима. Мне домой нужно.

– А я тебя не отпущу! – Он встал, сграбастал меня в медвежьих объятиях, навалился, прижимая к креслу.

– Отпустишь! – Я оттолкнула его, поднялась. Он остался сидеть на полу.

– Ты права. Отпущу. Потому что ты хорошая девчонка. Иди давай. Быстрее. Потому что я хоть и мертвый, а мужик. Я умер, представь, а х…й еще стоит. Пожить хочет. Смешно, да?

Смешно, что на моем пути попадались человеческие развалины. Я искала в мужчинах опору, а находила разграбленные крепости. Не врагами, а ими самими. Я дошла до ресторана, забралась в свою Бурашку и почувствовала себя счастливым человеком. Мне не скучно, мне не пусто, и я всего хочу. И все у меня будет хорошо.

Апрель – это ваш месяц. Месяц профессиональных дураков. Вы думали, что все контролируете. Что если купить помаду, как у Николь, то сразу получите Оскар, Тома Круза и под вашу юбку будут лазить голливудские режиссеры в поисках вдохновения? Неужели? Это золотая пудра Guerlain запорошила вам мозги? Плохо разглядели жизнь через темные очки в стиле Джеки Кеннеди? Ну да, немного глянца в холодной Москве – и вы планировали стать девушкой на миллион! Без комплексов, трудностей перевода и вредных привычек – верить, любить, надеяться, помогать людям и жрать на ночь. Помогать, кстати, вреднее, чем жрать.

Вы думали, что вас приняли без экзамена в интернационал глянцевых стерв, которые легко получают все, что захотят? Не смешите Бога, не рассказывайте ему об этих планах! Вам очень далеко до идеала. Чтобы легко скользить по глянцевым страницам, вам понадобятся набитая блестящими камнями башка, калькулятор, список магазинов на последней странице журнала Gloss (а лучше Vogue – там магазинов больше), несколько пластических операций, двадцать с лишним щенячьих лет, прописанных в паспорте на имя Ведерниковой Анастасии Андреевны, и сорок минут оплаченного телеэфира в день.

Если все это есть, вещи будут к вам добры, а богатые и сильные мужчины придут и сами все дадут вам. Выбейте из головы дурь, которой вас пичкали мама, батюшка из соседней с бутиком церкви, занудная русская лит-ра. У вас есть цель, и эта цель вам по средствам… Какая? Да просто надо идти вперед, по головам, по головешкам, по обугленным трупам, по дымящейся брусчатке Третьяковского проезда.

Глянец не прощает наивности. Нельзя усидеть в кресле главного редактора, опираясь только на мозги и каблуки. Светскую публику не обманешь, она все прочтет по глазам: высечена на твоей роговице алмазной гранью ядерная сумма, сделали тебе укол ботокса, разглаживающий морщины совести, используешь сыворотку, стимулирующую выработку коллагена, инфантилизма и подлости, замаскировала консилером глубокие дефекты собственной личности? Все получилось? Отлично! Придерживайся и дальше этой диеты, пожирая низкокалорийных соперниц, мажь антицеллюлитным кремом ляжки – он выведет токсины эмоций и шлаки сомнений. И не забывай про пилинг – использованные тобой люди сотрутся из жизни, как ороговевшие частички с морды.

А, не хватает бабла на средства красоты, представленные эксклюзивно в бутиках «Артиколи»?! Тогда – отъ…бись! Не клей блестки к жопе, не вешай на уши лапшу от Graff. И не покупай на последние деньги сумку Prada, которую носит дьявол. Плюнь в морду тому, кто тебя этому научил. Нацарапай слово из трех букв на холстине, с которой ты теперь пойдешь по миру. Это и есть твой бренд. Кстати, очень российский.

Но не делай тренда на бренд. Потому что все это бред.

Антиглянцевый редактор