В 11.30 поставил пару Ми-24 в круг над этой горой и вместе с группой двинулся в лес, отдав руководство вертолетами своему напарнику — «Хоровому-12», ибо в лесу громко говорить о таком себе дороже.

В 12.50, находясь уже На склоне горы, услышал звук сходящих ракет с Ми-24. Включил свою радиостанцию Р-853, чтобы понять, куда стреляют — и... о, ужас! По перебранке летчика и "Хорово-го-12" понял, что ударили где-то по своим: по-видимому, перепутали координаты. Второй раз стрелять летчик отказался — послал авианаводчика куда подальше, и стал вызывать меня. Однако ответить ему возможности не было. И лишь когда на смену этим "крокодилам" пришла следующая пара Ми-24, смог связаться с ними. Мы как раз вышли на прогалину, вертолеты заметили нас и с явной "заинтересованностью" стали барражировать над нами. Пришлось назвать свой позывной, после чего они ушли на другую сторону горы.

Мы двигались очень медленно: впереди с миноискателями шли саперы. В одном месте на тропе осталась ямка от мины нажимного действия. Часа через два подъема нашли место, откуда "духи" стреляли в нас. Было видно, что, ведя ответный огонь, мы кого-то из них хорошо зацепили — на земле осталась лужа крови, рядом валялись два использованных тюбика промидола. По-видимому, раненого тащили — кровавый след тянулся до самого лагеря.

Лагерь состоял из нескольких землянок и летних палаток, сделанных из прутьев и обтянутых целлофаном: сверху, под кроной деревьев, его не видно. Рядом журчал ручеек. В общем, у "душков" было все необходимое для жизни.

Центральная палатка — с нарами, печкой, рассчитана человек на 30. Продсклад забит продуктами. Я вначале заинтересовался его содержимым, но потом отошел с мыслью, что сала здесь явно не найти.

На столе, где они ели, среди груды немытых тарелок мы нашли РПГ "Муха", еще один такой же гранатомет лежал в кустах: убегая, его бросили, не успев даже вытащить из пакета. Здесь же валялись нажимные контакты для мин, пустой контейнер от ПЗРК "Стрела" и много всякой всячины для подрывного дела.

Спустя некоторое время двинулись дальше вверх по горе, где по докладу разведгруппы, были лесозаготовки. Дорога оказалась тяжелой и долгой, однако вместо толстых деревьев, которые мы должны были уничтожить, лежала лишь небольшая куча дров. И из-за такой мелочи мы проделали тяжелейший путь! Там же нас ждала другая разведгруппа, которая пришла туда по другому склону горы.

Мы вернулись в лагерь, забрали все, что могли унести, остальное взорвали.

17.08.2002 г. Пятый день стоим под Бас-Гордали, что недалеко от "любимого" Центороя. За эти дни в самом Центорое нашли радиоретранслятор, так что "душки" остались без связи. Убит один из пятерых бандитов, которые обстреляли спецназ и ранили командира группы (к счастью, ранение было легким, офицер отказался от эвакуации и сейчас продолжает командовать подчиненными).

Позавчера нашли в Центорое радиостанцию австрийского производства, которыми обычно пользуются их эмиры, и две тетради, исписанные арабским почерком. В одной из них араб, учась русскому языку, переписывал текст из... карточки тренажей лет-чика-курсанта Сызранского авиационного училища. Также была найдена яма, где держали пленных, остатки военной формы со следами крови и целый набор инструментов для пыток.

Я сразу же вспомнил об упавшем зимой где-то тут вертолете Ми-24. Если записи в тетради — след его экипажа, то можно только догадываться о судьбе летчиков-пограничников. Не дай бог, если они попались этим "зверям" живыми...».

Войска и спецназ

Чтобы понять, насколько напряженная сегодня ситуация в Чечне, достаточно сесть в вертолет и слетать в Ведено, где располагается штаб горной группировки войск Минобороны России. Расстояние, казалось бы, небольшое (?) — всего-то пятнадцать минут лета, но с первых же, каких-то особенно тревожных маневров вертолета чувствуется: летчики совершают не обычный рейс. Винтокрылая машина то стелется по земле, то встает на дыбы перед линией электропередач. Не по себе и пассажирам «восьмерки»: лейтенант и капитан, по всей видимости, впервые направляющиеся в чеченские горы, нервно мнут в руках листки предписания, даже стреляный подполковник-разведчик, который только что на земле вел оживленную беседу, сник. Наконец вход в ущелье: турбины вертолета успокаиваются, а перед самой посадкой машина резко взмывает в горку и энергично скатывается вниз.

Вертолет садится на самое дно ущелья, на выложенный зеленой металлической плиткой посадочный круг. С первым вздохом чистейшего горного воздуха ощущаешь, что мир стал другим. В свалившейся тишине вновь прибывшим предстоит совершить свой первый марш-бросок — до КПП штаба горной группировки, который располагается в старой крепости. До нее, кажется, рукой подать, но маршрут пролегает через мелководную речушку, берега которой отвесные, а склоны глинистые и в любую погоду скользкие.

Когда-то, лет двести назад, здесь было построено укрепление, стены которого до сих пор не по зубам ни времени, ни даже двум последним чеченским кампаниям. В былые времена в нем заставой стоял русский линейный батальон, солдаты которого усмиряли «баловавших» абреков. Наши прадеды оставили о себе добрую память — посадили липовую рощу. Нашли время, хотя, как и сегодня, тогда тут также было неспокойно — захоронение наших офицеров и солдат того времени прямое тому подтверждение. Позже, в советское время, в этом месте размещалась санаторнооздоровительная школа. Ну, а сегодня за прочными стенами расположился штаб горной группировки.

Вход в крепость (так называют военные свой городок) сделан в виде арки с крепкими воротами. Из старинных сооружений сохранилась лишь одна сторожевая вышка, на которой круглосуточно дежурят часовые. В цитадели развернулось масштабное строительство: возведены здания штаба, казармы и общежития, в ближайшее время обещают запустить котельную и стационарные столовые. Условия службы тут далеко не простые: территорию военного городка то и дело обстреливают боевики, засевшие в горах, последние три гранаты, выпущенные из гранатомета, оборвали силовой кабель, на некоторое время погас свет. Удивляться не приходится — группировка находится в самом логове врага. Вокруг крепких стен оперативная обстановка весьма и весьма непростая: в населенных пунктах процветает бандитизм, заказные убийства, похищение людей, угрозы убийства или уничтожение имущества. И в таких условиях военные обязаны стабилизировать ситуацию в горной части республики.

Правда, в Ведено сегодня намного спокойнее, чем, скажем, еще полгода назад. Но иногда создается впечатление, что боевики просто затаились и переключились в основном на минную войну. И все же положительные сдвиги есть: сюда пришли крупные силы, а силу горцы уважают. Вступили в действие также и ограничения при проведении спецопераций. Адресные проверки проводятся только с участием сотрудников МВД, в населенных пунктах запрещено применять артиллерию, даже на дорогах военная техника уже не пользуется никакими преимуществами. Простые граждане, настрадавшиеся за годы войны, видят, что военнослужащие не только выполняют боевые задачи, но и готовы по первому требованию прийти к ним на помощь. Военные восстанавливают дороги, например, связывающие Шаройский и Итум-Калинский районы, проводят гуманитарные акции. Да и рабочие места в том же Ведено есть только на строительстве военного городка. По информации населения военнослужащие инженерных подразделений находят и уничтожают неразорвавшиеся мины и снаряды, обезвреживают фугасы, проводят разминирование посевных площадей.