– В каких облаках ты витаешь, чтоб тебя?! Хватит меня глазами облизывать! – Л'эрт отвесил Карвену оплеуху. – Ты вообще слушаешь?!

– Более или менее. – Карвен едва заметно улыбнулся. – Но ты пока не сказал ничего ценного. Ты просто злишься.

– Придурок гребаный! Я спросил, что ты здесь делаешь?! – Л'эрт запнулся и нахмурился. – И как ты меня нашел?

– Ну я же все-таки глава ковена. Я много чего умею. – Карвен незаметно потер левую ладонь, пересеченную розоватым шрамом с обеих сторон. Да, это не клятва крови, и управлять Л'эртом он не сможет… Но найти его где бы то ни было – запросто. Однако рассказывать про это самому Л'эрту он не собирался. Судя по всему, тот понятия не имел, какие выгоды можно извлечь из смешения крови.

– Ну и, глава ковена? Я тебе не подотчетен. Что ты здесь забыл? – Л'эрт постарался сказать это более спокойно.

Карвен вздохнул. Судя по всему, его участие в этой странной игре, связанной с Орденом и Арриера, является несколько более важным, чем вызов Главы Лиги на поединок. Что же тут творится?..

– Орден Высокой Магии собирается напасть на лорда Арриера. Цель – убить его и всех, кто его поддерживает, за исключением леди Арриера и ее детей. Предполагаю, детей планируется подвергнуть пыткам. – Голос Карвен был абсолютно спокоен, будто он рассказывал о погоде.

– Что? – Л'эрт опешил. – Откуда ты знаешь? И когда они собираются?..

– Глаакх настаивал, чтобы вампиры участвовали в атаке. Своего рода острие меча. Полагаю, нападение планировалось через десять дней от текущей даты. Если я верно догадываюсь, Орден чем-то усыпил бдительность Арриера, и тот не должен догадаться о происходящем.

– Дерьмо… И они знают, где мы находимся?

– Разумеется. Иначе какой смысл в подготовке нападения?

– М-мать… – Л'эрт раздраженно сплюнул. – Неужели они даже не попытались разобраться?

– Разобраться с чем? В чем истинная ценность четы Арриера, Л'эрт? Ты тоже за ними охотишься?

– Я их защищаю. – Он взъерошил волосы. – Ладно, это неважно. Ты пришел только чтобы рассказать мне эту новость?

– Нет. Глаакх мертв. Черной Лиге потребуется некоторое время, чтобы выбрать нового лидера. Это несколько смешает их планы нападения. К тому же навряд ли им стоит рассчитывать на мою поддержку.

Л'эрт уставился ему в лицо:

– И сколько я тебе за это должен?

Карвен небрежно пожал плечами:

– Ты ничего не должен.

– Не понял? Если ты набиваешь цену…

– Это подарок. – По губам вампира скользнула легкая улыбка.

Л'эрт устало потер виски:

– Карв, прекрати заигрывать. Я серьезно. В жизни не поверю, что ты отправил на тот свет Глаакха только для того, чтобы продемонстрировать эдакий широкий жест. В тебе нет ни капли благородства. К тому же… раз уж ты убил Главу Черной Лиги, ничто не мешает тебе поменять сторону в этой драке, не так ли? Ты же это хотел мне предложить?

– Возможно.

– Еще раз – сколько? Какова цена?

– Ты так привязан к этим Арриера… Разве ты не заплатишь по любому счету? Ведь без моей поддержки вас раздавят, как мух. Или все же есть граничные рамки?

– Что ты хочешь?

– Все, разумеется. Вырванная у тебя ночь или две – это слишком мало. Меня это не устраивает. К тому же ты постоянно нарушаешь свои обещания. Что скажешь, если я потребую клятву крови?

Л'эрт уставился ему в лицо. Воцарилось ломкое молчание, нарушаемое лишь отдаленными звуками леса.

– Ты не отвечаешь, Л'эрт. Цена слишком высока?

– Я… согласен.

– Даже так? Ты невероятно привязан к Арриера… Что вас связывает, Л'эрт?

– Это не твое дело!

– А если я поставлю ответ на этот вопрос условием нашей сделки?

– Ты хочешь слишком многого!

– Возможно. Но я ведь все равно заставлю тебя рассказать, если получу власть над тобой, не так ли?

– Вот тогда и спросишь. – Л'эрт опустил глаза на траву под ногами.

– Ладно, договорились.

Л'эрт рванул воротник рубашки, открывая шею.

– Кусай. – Голос его звучал глухо и отстранение.

Карвен скользнул пальцами по его коже, погладил тонкую голубоватую жилку.

– Не тяни! – Сквозь кажущуюся бесстрастность Л'эрта прорвался отголосок боли.

– Как скажешь. – Он медленно погрузил зубы в шею Л'эрта. Эта кровь кружила голову, заставляя забывать обо всем… Он не чувствовал металлического привкуса, только слабую горечь на языке…

– Не тронь его! – Между Л'эртом и Карвеном ворвался светлый вихрь, разбрасывая вампиров в стороны. – Я убью тебя, проклятый монстр! – Сверкающее зелеными камнями ожерелье полетело в траву. Лакерра начала трансформировать тело в животную форму. Карвен неприятно ощерился. Вокруг него затанцевала магия формирующегося аркана.

– Лак, нет! – Л'эрт бросился перед девушкой, заслоняя ее. Карвен успел среагировать на его вмешательство: аркан погас, так до конца и не сформировавшись. Лакерра остановиться не успела. Ее занесенная для атаки рука с превращенными в острые бритвы когтями насквозь прошила грудь Л'эрта. Тому пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы не заорать от боли. – Лак, не надо. Он не сделает мне ничего плохого.

– Он… он же нежить… – растерянно возразила Лакерра. – Зачем ты его защищаешь?

– Не его. Тебя.

– Меня? Я… – Девушка опустила глаза и только сейчас заметила, что ее когти засели в груди Л'эрта. Она поспешно отвела руку. На синей ткани рубашки проступило пять мокрых пятен, быстро расползавшихся вширь. Прямо напротив сердца. – Ох, боги… – Лакерра судорожно сглотнула. – Боги… ты… ты жив?!

– Да, но мне больно.

– Боги… но… это же невозможно! Ни одно живое существо не может жить с пробитым сердцем!

Л'эрт криво улыбнулся. Н-да, тот еще момент для откровений, конечно…

– Лак, я же никогда не говорил, что я живой.

– Не живой?! – Она нервно сглотнула. Холодная кожа, нежелание употреблять обычную пищу, умение превращаться в летучую мышь… Она упорно гнала от себя все возможные сопоставления, потому что не хотела о них думать… Но не думать после выживания при сквозной ране в сердце было уже невозможно. – Боги! – Она прижала дрожащие ладони к лицу. – Ты… ты тоже один из них?! О боги!.. – Лакерра сделала нервный шаг назад, еще и еще.

– Я не причиню тебя вреда. – Л'эрт успокаивающе улыбнулся.

– Я… я знаю… но… это… я не могу… Нас… учили, что все вампиры – наши враги… Это… это выше меня. Прости! – Она резко развернулась и бросилась прочь, размазывая по лицу слезы.