— Она уже умерла?

— Да, кажется, несколько лет тому назад.

Аманда кивнула и потупила глаза в пол.

— А каков он, этот Николас Коллинз, внук Пирса? — после паузы спросила Аманда.

— О, он… немного высокомерный, слишком серьезно к себе относится, циник. Может быть порой язвительным, но в принципе занятный. — Кейт улыбнулась.

Аманда внимательно смотрела на нее.

— А Нико Коллинз в курсе, что вы влюблены в него?

Кейт уставилась на нее и часто замигала.

— Ох, — понимающе кивнула Аманда. — Неужели все так серьезно?

Кейт промолчала.

Аманда подалась вперед.

— Если вы чувствуете, что Клара каким-то образом общается с вами, возможно, она предупреждает вас. Предупреждает, чтобы вы не давали своим эмоциям взять над собой верх. Чтобы вы не рушили свою жизнь, думая, что вам кто-то нужен, что реальность очень отличается от того, что рисует вам ваше воображение.

Кейт молча взяла брошь Клары и протянула ее Аманде.

Аманда мельком взглянула на нее и вернула Кейт.

— А это вы оставьте себе. Думаю, для вас она значит намного больше, чем для меня.

— Спасибо. — Кейт взяла брошь, положила ее в свой кейс и вынула оттуда DVD.

— Есть еще и фильм. Мы нашли бобину со старой пленкой, на которой снята Клара во время приема в доме. — Она протянула диск Аманде.

Хлопнула входная дверь квартиры, и вскоре в гостиную вошел высокий видный мужчина.

— Здравствуйте, — сказал он.

Аманда и Кейт встали.

— Миссис Фэллон, это мой супруг, Гарри Бомонт — в профессиональной карьере я использую свою девичью фамилию, Чартер.

— А вы та самая женщина, которая привезла из Ирландии какие-то фотографии.

— Да, — подтвердила Кейт.

— И это очень мило с ее стороны, что она заехала к нам, не так ли? — сказала Аманда. — Можем ли мы еще чем-нибудь помочь вам, миссис Фэллон?

Кейт взяла свой кейс.

— Думаю, мне пора идти. Нужно еще успеть в аэропорт.

— Я провожу вас. — Аманда встала.

— Приятно было познакомиться, — сказала Кейт Гарри и последовала за Амандой.

Гарри подошел к кофейному столику, взял лежавшие там фотографии и принялся их рассматривать.

Вскоре вернулась Аманда.

— Странная женщина, — заметила она.

— Ты выяснила, что ей было нужно? — спросил Гарри.

— Она хотела узнать, что произошло с Кларой.

— И ты ей рассказала?

— Нет, Гарри, не в моих привычках делиться семейными делами и тайнами с незнакомыми людьми. К тому же она дружит с внуком Пирса Армстронга, Нико. А нам определенно не нужно, чтобы Армстронги что-то узнали. Не станем будить спящую собаку.

Он внимательно вглядывался в фотографии Клары.

— А ты когда-нибудь жалела о том, что сделала Клара?

— Нет, она сделала правильный выбор.

Она подошла к DVD-плееру и вставила в него диск.

На экране появился фильм с Кларой на званом вечере. Аманда внимательно следила за ней. Только в этот момент Гарри заметил, как ледяное выражение лица его жены растаяло и глаза ее наполнились слезами.

— Видеть ее такой молодой, красивой, полной сил… Я слышала, какой она была, но толком никогда не видела… — Голос ее сорвался и затих.

Гарри улыбнулся ей и обнял рукой за плечо.

102

Воскресным утром Кейт сидела за стойкой-островом на кухне и размышляла над своим визитом к Аманде Чартер. С момента этой встречи ее не покидало ощущение какой-то пустоты и грусти. С ней и раньше случалось такое. Когда она снималась в кино, она полностью отдавалась работе, но, когда фильм был уже снят, она чувствовала какое-то неудовлетворение. Вот и теперь, при осмотре дома, в который она столько всего вложила, ее охватывала такая же неудовлетворенность, которая лишь обострилась после того, как она узнала о судьбе Клары.

К ней по бывшей лестнице для слуг, ведущей со второго этажа прямо на кухню, в своем домашнем халате спустился Тони.

Он нагнулся к ней и поцеловал.

— Я после обеда еду в Дублин.

— В воскресенье? — удивилась Клара.

— Боюсь, что да. Нужно кое с кем встретиться, а завтра с самого утра я должен быть на строительной площадке нашего пассажа.

Взглянув на его усталое и напряженное лицо, она встала и, подойдя к нему, обняла.

— Тебе не кажется, что ты немного перетрудился?

Он непринужденно рассмеялся:

— Перетруждаясь, я живу своей жизнью!

— Но когда мы покупали этот дом и переезжали сюда, я думала, что у тебя будет возможность относиться к работе немного попроще.

— Так и будет, когда я преодолею все преграды со строительством пассажа. Обещаю.

— Но ведь у тебя всегда будет какой-нибудь новый торговый центр, который нужно построить, — с покорным видом грустно заявила она.

— Ты тут справишься одна, без меня?

— Конечно справлюсь, — улыбнулась она.

Они позавтракали на кухне и пошли погулять на берег озера, а во второй половине дня она проводила его. Затем взяла свою любимую лошадь и съездила на ней в местную деревушку и обратно. Она любила эту деревню по выходным, потому что на уик-энд сюда, в свои загородные дачи, съезжался народ из Дублина. Едва она успела вернуться домой, как начался дождь.

Вечером она приняла ванну. Дождь усилился, и, когда она расслабленно лежала в теплой воде, его струи уже с силой хлестали в оконное стекло. Потом она переоделась в джинсы и рубашку, спустилась вниз и, открыв потайную панель управления, активировала систему безопасности. Пытаясь отрешиться от ощущения сдутого воздушного шарика, она поняла, что последние несколько месяцев ее преследовало какое-то неугомонное беспокойство и она старалась обратить его на Клару и на то, чтобы выяснить ее судьбу. Но, вероятно, Аманда Чартер была права, и Кейт была несчастлива в своей жизни. Дождь усилился еще больше и превратился в настоящую бурю, Кейт задернула роскошные портьеры в гостиной и, подбросив в камин еще дров и торфа, стала следить, как пламя постепенно поглощает их. Затем она уютно устроилась с ногами на диване.

Снаружи бушевал ливень, завывал ветер. Она задумчиво оглядывала комнату. Вспоминая все, что узнала о Кларе, она представляла ее себе сидящей здесь, в этой самой комнате, только совсем в другое время. Ее супружество без любви должно было казаться ей ловушкой одиночества и отчаяния. Она, вероятно, испытала ужас, когда узнала, что ей никогда не будет позволено покинуть своего мужа и этот дом. И внезапно дом показался Кейт совсем другим. Это уже не был с любовью восстановленный семейный очаг, отголосок иной эпохи, гораздо более элегантной, в каком-то смысле.