При организации проверок уровня подготовки школьников, проводимых вышестоящими образовательными структурами, руководство школы применяет уловку, скрывающую истинное положение дел. На тестирование приходят ученики из заранее подготовленной группы и пишут тесты под чужими фамилиями.

Искоренение курения в школе проводится в форме об-лав, в которых обвинениям подвергаются все, кого застали в данный момент в задымленном туалете. Последующее «дознание» выглядит в глазах учеников запредельным цинизмом, поскольку всем известно помещение, специально выделенное в школе для курящих учителей. При этом от учеников требуют при любом случае почтительности, то есть, признания цинизма нормой школьной жизни.

Все эти факты были изложены в моих обращениях, и не были опровергнутыми чиновниками от образования. Они лишь отрицались. Не была проверена работа экстерната, имитирующего образование и скрывающего реальный уровень знаний школьников, не были проверены факты склонения детей к оплате репетиторских услуг со стороны учителей, не проводилось исследования фактически «цензового» характера предоставления знаний, не выявлены известные всем и очевидные факты всевозможных подарков учителям и руководству школ, не было даже попытки определить размеры и порядок взимания с родителей денег «на школьные нужды», факты организации застолий для экзаменаторов, факты оскорблений учеников, факты искажения результатов проверок уровня знаний и проч. Правоохранители и руководство образованием, прекрасно зная о положении дел, не занимались своими обязанностями, не выявляли правонарушений, не боролись с ними.

Не была проведена финансовая проверка работы организации поддержки школы № 1287. Зато есть ссылка на предоставление отчетов на ежегодных родительских собраниях. Документов мне не представлено. Репетиторство отрицается лишь на основании объяснительной записки директора школы. Имеется ссылка на пробное тестирование учеников. Итоги и обстоятельства тестирования не упомянуты, документы не представлены. Имеется ссылка на приобретение компьютеров за счет спонсорских средств и ссылка на акт их экспертизы и списания. Документация отсутствует. Таким образом, руководством Департамента образования и Рособрнадзором проведение проверки полностью фальсифицировано — первичные документы не собраны, утверждения голословны, а вся деятельность чиновников в рамках проверки была направлена на дискредитацию моего сына, а через него — и меня.

Обращение в Генеральную прокуратуру и проверка изложенных мной фактов, увы, во многом повторили прежнюю историю: никаких первичных документов я не получил и был ознакомлен лишь с конечными выводами, находящимися в противоречии с реальностью. В ответе в мой адрес утверждалось, что 1) выплаты родителей на школьные нужды осуществляются исключительно на расчетный счет школы; 2) все выплаты родителей и материальная помощь школе исключительно добровольны (интересно, как это удалось установить и у кого выяснить?); 3) о качестве образования в системе экстерната сделано заключение лишь на основе того, что заявлений от родителей не поступало; 4) нет факта сбора досье на моего сына (как же тогда объяснить шквал объяснительных записок с октября 2004 и использование именно их как материалов проверки?); 5) нет факта репетиторства и навязывания дополнительных услуг (разумеется, никаких попыток выявить этот факт не предпринято); 6) организация поддержки школы не нарушает законы (как это было установлено?). И это несмотря на мой визит в Генпрокуратуру и очень подробный разговор с сотрудниками, пригласившими меня объяснить некоторые детали моего заявления. Фактически работники Генпрокуратуры не собрали никаких исходных документов, не побеседовали с родителями и выпускниками школы, не попытались проверить связь издевательств над моим сыном с моей депутатской деятельностью в сфере образования. Что это, как не свидетельство круговой поруки?

Ответы на мои обращения выявили полный хаос в Министерстве образования. Заместитель министра сообщал мне, что проверка всех жалоб и обращений родителей в отношении их прав в сфере образования входит в компетенцию Федеральной службы по надзору в сфере образования (Рособрнадзор). Казалось бы, функции определены. Но Ро-собрнадзор направлял мои обращения в Департамент — тем, против кого были эти обращения направлены. Указание на это нарушение было направлено министру образования и науки. Но от него я получил сообщение, что в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 9 марта 2004 г. № 314 «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти» Минобрнауки «не вправе осуществлять функции по контролю и надзору». Таким образом, Министерство фактически сняло с себя ответственность за выполнение законодательства Российской Федерации и не может рассматривать и эффективно реагировать на многочисленные обращения граждан о нарушениях прав. «Вертикаль» власти превращается в «вертикаль» бесконтрольности: все решения отданы на откуп местной бюрократии, которая творит беззаконие.

Все без исключения мои обращения, направленные в систему образования, были самым беспардонным образом проигнорированы, а в ответах содержалась ложь. Установление фактических обстоятельств всегда формировалось на основе мнения тех, кого я обвинял в нарушениях закона. Впоследствии я столкнулся с подобным подходом и в других инстанциях. Бюрократия считала, что мнение чиновника документирует любой факт, а мнение гражданина заведомо несостоятельно. Особенно поразил меня уровень правового нигилизма со стороны работников прокуратуры, включая аппарат Генеральной прокуратуры, старательно покрывавших преступления школьных коррупционеров и направлявших мне лживую информацию о, якобы, проведенных проверках.

Торжество бюрократии в школе создало живодерскую систему издевательств над детьми, торжество бюрократии в государстве — систему абсурда и бесправия. Бездействие правоохранительных органов способствовало становлению этой системы. Соединившись вместе, они стали репрессивной машиной против граждан, сопровождавших издевательствами всю их жизнь — от детства до старости.

Ход разбирательства по обращениям в связи с организацией психологического давления на моего сына показал, что противозаконные деяния были организованы Департаментом образования в порядке борьбы с разворачиванием проекта «Собрание родителей». Создание нестерпимой атмосферы для сына депутата сопровождалось также сообщением в официальных ответах сведений, не соответствующих действительности, отказами предоставлять депутату информацию, а также организацией клеветнических писем в Государственную Думу «от родителей».

Образовательная бюрократия использовала родителей и учителей в целях защиты своего статуса и неизменности своих паразитических позиций. Для этого фабриковались клеветнические «коллективные обращения», которые направлялись в органы власти. Два таких обращения были составлены против инициаторов проекта «Собрание родителей», которые были выполнены в одном оскорбительноклеветническом стиле и содержали явные признаки координирующего начала, находящегося в Департаменте образования Москвы. Обращения были направлены в Государственную Думу.

Пространный донос, составленный руководством школы № 1287, был многословен и многопланов. Мои действия как депутата были названы «клеветнической кампанией». Может быть хоть один факт, который можно исследовать на этот предмет, приведен? Нет, только «жалобы турка». Клеветники утверждали, что именно мной был создан конфликт. А как же факт шантажа, как же издевательство над моим сыном? Эти-то факты имеют документальную основу! Но зачем клеветникам какие-то документы?! Они обходятся своим мнением и поддержкой со стороны бюрократии.