с Мэрессом финишировал вторым. Лаура присутствовала на автодроме, став свидетельницей великого момента. Впрочем, в той гонке у Ferrari не нашлось достойных соперников из числа заводских команд, только малолитражные «Porsche». Та же открытая дорога к победе ждала команду и в Формуле-1, поскольку англичане со своими слабенькими 1,5-литровыми «Climax 4» попросту не поспевали за резвой «156-й». И все же Моссу удалось показать класс в Монако и победить там на крошечном «Lotus 18» Роба Уокера. Гинтер, однако, удивил тогда многих: на всем протяжении гонки он не давал англичанину покоя, преследуя Мосса до самого финиша, и в итоге занял второе место.

Фон Трипс выиграл голландский Гран-при в Зандворте, а Хилл, отчаянно сражавшийся с шотландцем Джимом Кларком и его длинным тонким «Lotus 21», в конечном счете сумел удержать второе место. Монструозное преимущество «Ferrari» в 30 лошадиных сил над остальными моторами дало о себе знать в Спа, где Хилл взял верх над фон Трипсом, Гинтером, пришедшим третьим, и Жандебьеном, финишировавшим четвертым за рулем окрашенной в бельгийский желтый «156-й». В Реймсе, на сверхскоростной треугольной трассе, победу одержал Багетти: он воспользовался отставанием лидеров команды и на финише одолел за счет превосходства в мощи болид Дэна Гёрни. Ведущие пилоты «Ferrari» взяли свое на Гран-при Великобритании в Эйнтри: фон Трипс стал первым, а Хилл и Гинтер составили ему компанию на тройном подиуме. Борьба за чемпионский титул свелась к очной дуэли между спокойным и вежливым немцем и вспыльчивым, эмоциональным и целиком преданным делу американцем. Победа на итальянском Гран-при, проходившем, как всегда, в Монце, обеспечивала бы любому из них заветный титул. Энцо Феррари, по традиции появившийся на автодроме в субботу перед гонкой, не скрывал своего приподнятого настроения, однако домой он в итоге вернулся, так и не став свидетелем ужасающих событий, развернувшихся на трассе.

Команда заявила на этап пять болидов: три передовые машины с фон Трипсом, Хиллом и Гинтером и две дополнительные с Багетти и Рикардо Родригесом, которому теперь было уже девятнадцать и которого переполняла жажда соперничества. Противостоял им талантливый, но куда хуже вооруженный английский контингент со своими маленькими 4-цилиндровыми «Lotus» и «Cooper». Ожидалось, что эта гонка станет очередным показательным выступлением «Ferrari», примечательным лишь очной дуэлью двух партнеров, претендовавших на титул.

Чтобы поберечь моторы на длинной дистанции трека, сочетавшего в себе как полноценную дорожную часть, так и овал с бугристыми виражами, инженеры «Ferrari» настроили на машинах довольно большие значения передаточных чисел главной передачи, что сделало болиды медлительными на старте. Это позволило решительному Джиму Кларку втиснуть нос своего лаймово-зеленого «Lotus» между двумя «Ferrari». На втором круге фон Трипс и Кларк проносились по прямой за боксами, двигаясь в сторону 180-градусного поворота вправо, носящего название Parabolica. При резком торможении на скорости где-то в 190 километров в час узкий нос «Ferrari» фон Трипса оказался рядом с «Lotus» шотландца, и колеса двух болидов притерлись друг к другу. В результате касания «Ferrari» подлетела и завертелась, словно лопасти вертолета, кубарем покатившись по трассе прямиком на насыпь и дальше на кучку зрителей, стоявших за проволочным забором. Машина на полном ходу влетела в толпу, скинув своего несчастного пилота к земле еще до того, как сама рухнула вверх дном у обочины трассы.

Катастрофа случилась в мгновение ока, и масштаб ее был просто невыразим. Пока гонка продолжалась всего в нескольких метрах от места аварии, организаторы считали жертвы: погибло пятнадцать человек, включая и самого фон Трипса, десятки других получили травмы. И вновь «Ferrari» стала косой смерти.

Фил Хилл, тем временем, двигался к омраченной трагедией победе и чемпионству, окрашенному в траурные тона. Кларку, в полном соответствии с традициями диковатого итальянского правосудия, предъявили обвинения в непредумышленном убийстве. Как Феррари и Аскари до него, его сделали козлом отпущения, переложив на Джима вину, лежавшую на совести недобросовестных организаторов гонки, которые позволили невинным гражданам наблюдать за происходящим с абсолютно незащищенных мест у обочины трассы. Если кому-то и следовало предъявить обвинения в уголовных преступлениях, так это официальным лицам, устраивавшим гонку, но все понимали, что вся эта история — очередная профанация. Как и в предыдущих случаях, с Кларка сняли все обвинения после того, как прошло достаточно времени и нелепых судебных прений.

И вновь пресса завыла во весь голос, как и Ватикан. Феррари бежал от их внимания, симулируя невероятное огорчение в связи с гибелью своего пилота. Согласно легенде, фон Трипс нравился Феррари больше, чем Хилл, и, вероятно, так оно и было, но его симпатии к ним различались в лучшем случае на несколько градусов. На самом же деле ему почти не было никакого дела до судеб мужчин, пилотировавших его машины. Вот пример. Вскоре после того, как бедолагу фон Трипса предали земле в фамильном замке его семьи (гроб к могиле везла отчаянно перегревавшаяся «Ferrari GT»), Феррари признался священнику, с которым состоял в тесных дружеских отношениях: «Думаю, я неплохо изобразил печаль по умершему фон Трипсу».

Сезон, начало которого сулило Феррари такие светлые перспективы, теперь подводил его к очередной черной полосе в жизни. Именно в этот период случился пресловутый «дворцовый переворот», внутренний раскол, выведший из игры не меньше восьми ключевых игроков компании, в том числе менеджера гоночной команды Ромоло Тавони, главного дизайнера Карло Кити, волшебника по части финансов Эрмано Делла Касу, плюс нескольких других персонажей вроде Федерико Гиберти и Джотто Бидзаррини. Точные причины разлада остаются неясными, несмотря на ряд публичных заявлений протагонистов. Принято считать, что вмешательство Лауры в работу гоночного предприятия стало одной из причин разногласий, но это кажется некоторым упрощением — если только ее поведение на самом деле не было более странным, чем утверждают ее сторонники. Конечно, она раздражала своим присутствием Кити и Тавони, каждый из которых был обязан поддерживать ее благополучие во время поездок и переездов, но со стороны кажется, что истинная причина произошедшей ссоры куда более запутанна и сложна: если только она не принялась уж слишком активно влезать в финансовые дела компании, бывшие сферой влияния Делла Касы, или в работу продажников, за которую отвечал Гиберти.

Вероятно, что это случившееся было итогом банальной борьбы за контроль над компанией, стремительно расширявшейся в размере и приобретавшей все большее влияние. В то время численность работников завода приближалась к цифре в 500 человек. В 1961 году «Ferrari» было собрано ни много ни мало 441 легковая машина плюс с десяток или около того болидов для Формулы-1 и Формулы-2, а также несколько спорткаров для крупных соревнований на выносливость и заездов в горы. Феррари сам по себе был трудоголиком, он не брал выходные, не отдыхал по праздникам (окружающие вспоминали, что он работал и в пасхальное воскресенье, и на Рождество) и оказывал чрезвычайное давление на старших