Куда ты отправишься, если переживешь это путешествие? — спросил Дзирт.

Сам факт, что он спросил, дал Дайнину немного надежды, что его брату действительно не все равно, по крайней мере, немного.

— Они преследуют нас даже сейчас, — добавил Зак.

— Возможно, Джарлакс вернет меня в Бреган Д'Эрт, —  сказал Дайнин через некоторое время.

— Я думаю, он так и сделает, —  сказал Закнафейн. Он подмигнул бывшему драуку, затем встал, подошел и похлопал Дайнина по плечу. — Мы все прошли через многое, очень многое, на жизненном пути, который непредсказуемо поворачивает.

— Спасибо

— Добро пожаловать обратно, —  сказал ему Зак.

Дзирт глубоко вздохнул и кивнул, совсем чуть-чуть, но больше ничего не сказал.

Дайнин действительно не знал, что и думать, когда он уходил от них. Ходили слухи, что Жиндия мертва, но, в конце концов, его договор был заключен не с ней, а только через нее.

Его договор был с Ллос.

Ллос была вечной.

Ллос была беспощадной.

У него было время, это многое прояснило, и поэтому он будет ждать этого времени, на протяжении месяцев и лет.

Но он не отступит от курса и кульминации, пока не получит какие-то осязаемые доказательства того, что Ллос забыла о нем.

Независимо от обстоятельств, единственной истиной, которой руководствовался Дайнин До'Урден в то время, было то, что он больше не станет драуком, чего бы это ни стоило кому-либо еще, включая Закнафейна и Дзирта.

Включая дочь Дзирта.

Преследующие их силы были значительными, как Нвизи и другие прорицатели поняли в течение следующих двух дней, и, похоже, им предстояла ужасная битва еще до того, как они доберутся до Гаунтлгрима, если только им каким-то образом не удастся оторваться от погони.

Они боялись, что битва надвигается на них —  хотя Дзирт, все еще полный беспомощной ярости, был почти рад, что снова пустит в ход свои клинки —  когда передовые разведчики сообщили Джарлаксу и остальным, что перед ними другая сила, преграждающая им путь. Они начали строить планы либо свернуть в боковой проход, либо пробиться с боем, но в разгар дебатов Авернил и Алефаэро попросили аудиенции у своих друзей из Бреган Д'Эрт.

— Хорошо, —  сказал им Авернил, когда догнал Джарлакса

— Хорошо?

— Хорошо идти вперед, —  объяснил Авернил.

— Нвизи видел их, —  добавил Алефаэро. — Это не враги в туннелях между нами и пунктом назначения. Это большая армия, вышедшая нам навстречу во главе с королем дворфов.

— Пошли весточку Квентл и всем остальным, —  сказал Джарлакс Браелину. — Действуй быстро и радуйся. Если король Бренор там, то наши преследователи быстро отступят!

Браелин позвал других гонцов, чтобы сообщить об этом, а затем убежал.

— Ты сказал к нашему месту назначения, а не к своему, —  сказал Джарлакс, уловив тонкое различие, которое сделал волшебник.

— Мы пойдем и встретимся с этим королем дворфов, —  сказал Авернил. — Возможно, немного дальше. Но нам пора вернуть наших мертвых домой.

— Я знаю, что Закнафейн может вернуться, — ответил Джарлакс. — И я знаю, что они будут рады телу Святой Галаты. Но разве ты не пришел сюда вопреки воле Временного собрания?

Авернил пожал плечами. — Они будут недовольны нами. Возможно, придется даже заплатить епитимью. Но это неважно. Мы верны Каллиде, второй после Темной Девы, и мы вернемся в наш дом и должным образом похороним павших героев, которых смогли забрать с поля боя.

— Я полагаю, ты сможешь убедить Валриссу и остальных, —  предложил Джарлакс.

— Сколько удадроу избежало тирании Ллос? — спросил Авернил. — Две тысячи? Две с половиной тысячи?

Джарлакс кивнул. Они не проводили точного подсчета, но число казалось близким.

— Что касается жизней тридцати каллидийцев, то более двух тысяч узников Ллос теперь свободны, —  категорично заявил Авернил. — Цена немаловажна, но цена стоила выигрыша, как в глазах Эйлистри, конечно, так и в сердцах Моны Валриссы и остальной Каллиды. Нам будут рады.

Джарлакс оставил все как есть, дружески положив руку на плечо Авернила и искренне кивнув в знак признательности за все, что они потеряли. Затем он посмотрел на двух мужчин, стоящих рядом с ним, Дзирт и Зак нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

— Бренор, —  сказал Джарлакс. — Он скрывает свое сердце под маской грубияна, но будет там, когда...

— Я должен сказать ему, —  торжественно произнес Дзирт и двинулся в путь.

Джарлакс посмотрел на Зака, но оба поняли намек Дзирта. Бренор потерял дочь, так они считали.

Двигаясь впереди основных сил, Дзирт, Джарлакс и Закнафейн быстро пробежали по туннелям и, наконец, оказались в большом зале, который был подготовлен к битве, с боевыми машинами и мрачнолицыми дворфами в металлических доспехах, несущими хаос.

Конечно, их узнали, и к тому времени, когда они миновали внешних часовых, они обнаружили короля Бренора в окружении Реджиса и Вульфгара с одной стороны, Тибблдорфа Пвента и Атрогейта с другой, спешащих им навстречу.

А также двоих других, и совершенно неожиданно, одна из которых, женщина с каштановыми волосами и глубокими голубыми глазами, которая так давно покорила его сердце, заставила Дзирта снова рухнуть на пол в слезах, но на этот раз от радости.

Эпилог

Это был момент радостного возбуждения, и самая чистая сила, которую он когда-либо ощущал, текла через него.

Всего лишь мгновение, вспышка, взрыв катастрофических масштабов.

Иногда подстрекатель к карательному удару мог избежать разрушений, мог превратить силу высвобождения в толчок к переходу на другой план существования, а затем вернуться.

Но Громф Бэнр даже не попытался избежать перелома посоха. Он приветствовал это. Он наслаждался этим всего мгновение, прежде чем его физическая оболочка превратилась в летящий пепел.

И теперь была тишина и чернота. Просто чернота.

Он протянул руку, нащупал осязаемую крышку и толкнул гроб в комнате своего внепространственного особняка.

И затем, в клоне, который он подготовил —  и с помощью магии, которая была раскрыта в древних фолиантах и собранной мудрости Главной Башни Тайн, а также разъяснена и усовершенствована для него некромантом Итаном Син'Далаем —  младший экземпляр Громфа Бэнра сел и сделал свой первый глубокий вдох.

Это сработало!

Громф победил смерть.

И он победил Ллос, хотя и знал, что это, скорее всего, временное явление.

Он решил вернуться к работе.

Если он сделал это однажды, он сможет сделать это снова.