Нет!

От боли и страха за Алекса все оборвалось внутри: слишком хорошо довелось мне узнать, что такое беспомощность и чужая жестокость. Старый шрам на боку запульсировал, обжигая, напоминая об Арчере, о Джереми-Булле, об устроившем на меня охоту дин ши и о боггарте — о людях и существах, кто лишил меня прошлого и почти украл настоящее. Но знаете, что? Я больше никуда не пойду! Слышите, вы?! Никуда!

Я крепко сжала букет и, закатив глаза, повисла на Берли. Маг поймал меня за пояс, не позволяя рухнуть вниз, а я извернулась, изо всех сил хлестнула старика упругими стеблями по лицу и бросилась прочь. Это ведь не сложно, совсем не сложно. Какая разница — прятаться от полукровок Уайтчепела или от заклятий? Шипящих, синих. Лавировать меж раненых Гончих или в толпе, где любой, кто поймает, сломает пальцы? — Вместе, Джордан!.. Джефф!.. Справа!.. — Один стряпчий всегда говорил, что я слишком увертлива для домашней девчонки…

— Искра, нет! Уходи!

— Тин!

— Ха-ха-ха, Джереми, она тебя обчистила!..

Ключ, как живой, прыгнул в руку. Я оттолкнула с дороги опешившую Королеву — та вскрикнула, хватаясь за воздух, — а Александр вдруг пнул под колени Роберта Дадли. «Поживи пока» — прошипел Алекс графу, бросаясь навстречу; пережженные оковы бурой крошкой осыпались на пол.

Раздался хлопок, и вспыхнуло пламя.

Я повисла в эпицентре горящего смерча. Ревущее пламя спиралью окутало ноги и бедра, талию, объяло плечи. Золотые заколки и непригодившийся ключ унесло шквальным ветром; венок полетел вслед за ними, жемчуг корсажа обуглился, но с лица и ладоней огонь соскользнул.

— Сумасшедшая, — дохнуло пламя. — Любимая… — пророкотало оно, складываясь в родное до последней черты лицо Александра. — Никогда так больше не делай, Искра! — встряхнул меня маг, наклоняясь к губам, и я с головой окунулась в жидкий огонь.

И стало спокойно. Наконец-то нестрашно. Тауэр, венчание, Мэри-Агнесс, Королева, лорд Берли, Гончие, боггарт, Уилбер, темные залы и бесконечные лестницы, мертвый лес со стены, Источники-призраки и призраки прежних Источников — все отодвинулось, почти растворилось. Остались только крепкие объятия Александра — что бы ни говорили, он любит меня! он пришел, он успел! — и теплый радостный свет. Я парила в лучах, уверенная, что все хорошо, все закончилось, а шрамы Александра сойдут, когда мы вернемся домой.

— Алекс, уйдем отсюда! — зашептала я, разорвав поцелуй. — Уйдем, пожалуйста!..

Пусть не в Дрэгон Хиллс — я знаю, что он разрушен, а холмы и низины до самого Ллавелина заняли фейри; теперь там туманы, волчий вой под луной, охота Финварры и визгливый смех гвиллион, — пусть не Уэльс, но должно же быть место, где нас не найдут!

— Алекс?..

— Уйдем, — улыбнулся маг и снова поцеловал меня, крепко и коротко. — Конечно, уйдем. …Ничего не бойся, Искра, — добавил он, подняв голову.

Нежный и любящий взгляд Александра опять заалел. Я потянула мага за рубашку, не понимая, почему мы все еще в Тауэре, и руки на моей талии стали тяжелыми.

— Алекс, что…

Ладонь Райдера легла на затылок, заставляя уткнуться в его изрезанную шрамами грудь, и было успокоившаяся, почти что счастливая, я застыла: что происходит? Что он делает?.. В ушах раздалось злорадное хихиканье гвиллион. Пытаясь избавиться от воспоминаний, я зажмурилась, но это не помогло: смех стал громче.

Веселилась Королева. Леди Элизабет сидела в ворохе задравшихся юбок, демонстрируя порванный на колене чулок, и хохотала. До слез хохотала.

— Александр… Ох, Александр… Право слово, ты не достоин этой малышки!..

Смех Королевы хрустально дробился в Башне, звенел под сводами нефа, отражался от камня, осыпаясь снежинками на живых и мертвых в капелле. Крест Распятия полностью затянуло льдом, даже маги вокруг превратились в мраморных плакальщиц со свечами в ладонях. Заклятия не было лишь у Уилбера: прижав руку к ребрам, makada стоял в тени колоннады, и его янтарно-красный взгляд метался между мной, Королевой и Александром.

— Ох, Александр-Александр… — вытерла мокрые щеки леди Элизабет. Отмахнувшись от помощи Берли, наконец поднялась, улыбаясь, словно видела перед собой двух безумцев. — Куда вы уйдете вдвоем? Как далеко?.. — участливо спросила она, но в заботе сквозила застарелая ненависть: — Александр, я дам за твою голову такую награду, что вы нигде не укроетесь — ни в Тумане, ни под Холмами. Ты можешь бежать бесконечно, но сколько порталов переживет твой мышонок?.. Пять? Десять?.. Дюжину, если повезет?.. Ты знаешь, что будет с ней дальше…

Я тоже знаю, — зажмурилась я, теснее прижавшись к магу. — И пусть!.. Лучше так, чем…

— Поверь мне, не лучше, — сказала Королева. — Александр, неужели ты допустишь, чтобы Этансель умерла? Тини Хорн тебя исцелила, не побоявшись проклятия, отдала свою суть… А чем ради нее готов пожертвовать ты? …Молчишь? — усмехнулась леди Элизабет, и я почувствовала, что плечи Алекса каменеют. Зачем он все это слушает?! Он ведь сам просил ей не верить!

Я уперлась в грудь мага, надеясь его увести, но не сдвинула Александра даже на дюйм.

— Алекс, пожалуйста… — Я хочу уйти. Просто уйти, и неважно, сколько времени я проживу!

— Недолго. — Смешок Королевы отдался в ушах расколотым звоном бокала. — Ровно столько, сколько потребуется, чтобы избавиться от Найтли, Сент-Клера и прочих, кого они приведут. Ты действительно думал, что я их не услышу?.. Они же так близко, Александр. — За спиной чертыхнулся Дадли, но тон Королевы остался презрительным и холодным. — Вам стоило присоединиться к празднику вместе и не тратить мое время на… это…

— О нет, мадам, мы не вместе, — покачал головой Александр. Я поняла, что он улыбается. — Эти благородные джентльмены всегда были после.

— Разве это что-то меняет? — выкрикнула Мэри-Агнесс.

Я обернулась на голос и съежилась, увидев Старую Кровь в своей прежней подруге. Скулы Мэри поднялись и заострились, покрылись чешуйками, растрепанные черные волосы, казалось, вот-вот зашипят. Серебряная чешуя мелькала на шее, в прорехах платья, покрыла руки с потемневшими пальцами — антрацитовые когти Мэри-Агнесс были длиннее, чем у Уилбера. Прежними остались только злые глаза с вертикальным зеленым зрачком. Смотрела она прямо на меня.

К горлу подступила тошнота. Ноги вдруг задрожали — сильнее, чем при звуках органа, больше, чем от встречи с Королевой, — если бы Алекс не держал меня, я бы упала. Борясь с подступающей паникой, я уткнулась в его грудь и до крови прокусила щеку: мне без Мэри есть о чем волноваться. Нас окружали самые сильные маги королевства, может быть, мира — Леди Элизабет, Уильям Сесил, Роберт Дадли, Фрэнсис Уолсингем, Уилбер, еще двадцать Гончих, переживших атаку своей госпожи, — почти что малая армия. Они приготовили сеть для Александра и капеллу с Распятием из метеоритного железа, не позволяющего нестабильному магу активно использовать ментальный дар. Королева привела меня, закрылась своими людьми, продумала каждую мелочь, а те, кто должны нам помочь, почему-то опаздывают!..