Собравшиеся генералы смотрели на Махариуса и переглядывались между собой, изучая потенциальных соперников, а также оценивая их относительно сильные стороны. Казалось, стол превратился в поле боя, а они сами — во врагов. Призом здесь выступали привилегии в следующей фазе Крестового похода.

Махариус сталкивал подчиненных лбами. В определенном смысле их борьба служила благой цели, помогая поддерживать тонус и дух состязательности. Но, с другой стороны, он сам посеял семена будущей катастрофы, ибо мужчины в той комнате ненавидели, боялись и презирали друг друга. Хоть номинально они являлись частью одной армии, генералы видели друг в друге врагов и соперников, коими они когда-то и были до того, как Махариус положил конец Великой схизме. Но в тот момент между ними еще не пролегла трещина раздора.

— Джентльмены, давайте послушаем доклады о ходе операции «Центурион», — сказал Махариус, бросив взгляд на Сеяна.

Генерал улыбнулся, и комната наполнилась его грохочущим голосом:

— Абсолютная победа боевой группы Сеяна. Мы одолели круллов в их родных мирах и загнали лордов-секир глубоко в горные твердыни. Несколько партизанских отрядов все еще оказывают сопротивление в вулканических регионах Индоланда, но на них ведется охота. Все важные промышленные города — под имперским контролем, а объемы производства достигли восьмидесяти процентов от норм, предшествовавших отвоеванию. Полагаю, к тому времени, как мы закончим, эти показатели достигнут ста пяти процентов. Теперь, когда лорды-секиры перестали взимать десятину с продукции, мы можем куда более эффективно перенаправить добычу из Глубоких шахт на производство оружия и снаряжения.

Он с улыбкой оглядел остальных генералов и сел на место.

— Генерал Фабий, ваш доклад, — сказал Махариус.

Генерал с едва слышимым ворчанием поднялся из кресла и сонно взглянул на Махариуса.

— Боевая группа Фабия докладывает о полном успехе. Ключевые агромиры Эларического объединения заняты нашими войсками. Оставшиеся, увидев тщетность сопротивления, приняли наши условия. Местные аристократы скорее предпочтут сохранить свои привилегии под имперским правлением, чем допустить, чтобы их поместья перешли в руки соперников согласно закону о перераспределении имущества, если их объявят изгоями и предателями Империума.

Он говорил, не отрывая взгляда от Махариуса, и походил на милого медвежонка, медленно пробуждающегося из спячки.

Я уже начал задаваться вопросом, станет ли кто-то из них докладывать о чем-то ином, помимо совершеннейшего успеха. Поступить по-другому означало отдать преимущество в руки своих соперников.

Однако Махариус славился тем, что мог разглядеть скрытую за докладами командиров правду, и кара за ложные сведения была куда хуже, чем за то, чтобы позволить противнику одолеть себя. В свое время за подобное Махариус понизил в звании и назначил надзирателем тюремного мира генерала Ксандера. Нет, подумал я, в целом все доклады будут полностью правдивыми, хотя и отполированными так, чтобы представившие их генералы сияли.

— Генерал Арриан?

Арриан вскочил на ноги и оглядел присутствующих генералов горящим взором, будто считал их отвратительными еретиками, замышлявшими против него заговор.

— Я докладываю о безоговорочной, сокрушительной имперской победе над червями из Гектакора. Еретики сгорели. Их богомерзкие отпрыски отправлены в лагеря переобучения, — его тон ясно дал всем понять, что он думал о подобном ложном милосердии, — их скважины и реакторные ядра теперь работают ради праведной цели. Боевая группа Арриана готова нести волю Императора следующим еретикам.

Он сел так же резко, как встал, и устремил взор на потолок, принявшись разглядывать бронированных ангелов над головой вместо того, чтобы размышлять об окружающих его грешниках. Генерал Фабий подавил смешок. Генерал Кир одарил его каменным взором. Сам Махариус не выглядел ни на йоту смущенным.

Следующим поднялся генерал Лисандр. Он щелкнул каблуками, отдал честь, провел пальцем по усам, еще на мгновение задержался взглядом на своем отражении в поверхности стола и с усмешкой сказал:

— Я с горечью должен доложить о не столь тотальной, сокрушительной победе. Боевая группа Лисандра может сообщить вам лишь о полном успехе. Мы просто окружили войска Гегемонии Искандера, перерезали их каналы снабжения, а затем поодиночке уничтожили их сухопутные армии. Жаль, что нам не довелось сгонять пленных в лагеря смерти и сжигать на кострах их детей.

Его насмешливый взгляд встретился с глазами Арриана, и мне показалось, будто оба генерала вот-вот сцепятся. Эти двое по-настоящему ненавидели друг друга. Лисандр был из тех имперских офицеров, которые считали, что честь — превыше всего и существует только один способ одержать настоящую победу. Лично я скорее последовал бы за Аррианом — он, по крайней мере, не питал иллюзий и ради победы был готов сделать все, что требуется.

— Джентльмены, джентльмены, — только и произнес Махариус. Упрек был высказан отеческим тоном, но я знал генерала достаточно хорошо, чтобы ощутить в его голосе стальной гнев. Он не собирался терпеть трения между верховными командирами.

То, как Лисандр тут же обернулся и, прищелкнув каблуками, отвесил поклон, а Арриан немедленно возвратился к изучению ангелов, говорило о том, насколько его боялись и уважали.

Неспешно, тяжеловесно поднялся генерал Кир. Казалось, мы наблюдали за вулканом, вырастающим со дна океана, — в его движениях чувствовалось нечто огромное, и медленное, и неодолимое. Он замер и окинул неодобрительным взглядом Лисандра, Арриана и Махариуса, словно считал, что лорд верховный командующий недостаточно строг к своевольным подчиненным. Затем Кир вздохнул и решил преподать нам урок:

— В 12.09.4078.12.00 по местному времени войска мятежных провинций Синдара сдались командующему боевой группой Кира, тем самым положив конец досадному периоду мятежа и, к нашему вящему удовлетворению, возвратив сто миллиардов душ субсектора к свету Императора.

Особенно мне понравилась фраза «досадный период мятежа» — это звучало так, словно упомянутые миры находились вне имперской сферы влияния всего пару месяцев или лет, а не несколько тысячелетий. Полагаю, для генерала эта разница была несущественной. И возможно, Кир лучше прочих генералов в зале понимал, как правители Империума расценивают время.

Генерал Красс оказался на ногах прежде, чем Кир получил кивок от Махариуса и сел.

— Боевая группа Красса докладывает о завершении задания, сэр. Все тактические и стратегические цели, обозначенные в общем плане кампании, были достигнуты.

Он оказался в кресле почти одновременно с генералом Киром. Махариус взглянул на большую голокарту на столе.

— Примите мои поздравления, джентльмены. Вы проделали отличную работу. Меньшего я и не ожидал, и вы меня не разочаровали.

Он замолчал, чтобы смысл сказанного дошел до каждого генерала, и я увидел, как они раздулись от похвалы, одновременно выглядя разочарованными из-за того, что никого из них не выделили лично. Махариус улыбнулся: