– Я вас не понимаю.

– И не надо, – фыркнул Оттон. – Когда-нибудь тебе, мутант, придется выбирать между победой и добром, тогда ты и вспомнишь мои слова и меня…

– Я вас и так никогда не забуду.

– Не дерзи, болтун, для дерзости ты слишком молод и глуп.

Король промолчал, и Отгон удовлетворенно колыхнул объемистым чревом, смех, едва зародившись, потерялся в рыхлом теле диктатора.

– Дезет – мой беглый подданный, да ты и сам знаешь об этом. Он был таким же наглецом, только пожестче и поумнее, чем ты. Стриж счастлив там, со своими мятежниками?

– Мне кажется, что да, ваше величие.

– Отлично, значит, настанет день, и он приползет ко мне на коленях. А пока что можешь веселиться в Иллире, мой маленький мутант. У тебя будет возможность понять, что Порт-Иллири – место великих возможностей. Аудиенция закончена, отойди прочь. Я устал от тебя, псионик.

Король повернулся к Оттону беззащитными лопатками и медленно вернулся на свое место. По знаку диктатора мрачноватый порядок смешался. Гости покинули свои места. Откуда-то полилась легкая музыка, принцепс грузно встал и вышел, тяжело ставя ноги. Напоследок он вскинул кулак, прощаясь с гостями ритуальным приветствием прето. Стена соседнего зала отъехала в сторону, открылся сияющий тонкой посудой банкетный зал.

– Что теперь будет? – спросил Короля ошеломленный Марк Беренгар.

– Роскошная кормушка для избранных.

– Принцепс там тоже появится?

– Нет. Его величие будет развлекаться, любуясь нами по уникому.

– Тебе плохо пришлось? О чем вы говорили?

– Он попытался меня испугать, к тому же довольно успешно. Я пока не совсем понял намеки, но, думаю, нужно оставаться начеку. Иллира – очень плохое место, хотя у нее одно положительное качество – тут нет Цертуса.

– Пошли, хотя бы поедим как люди. Не зря же мы весь вечер таращились на это чучело.

– Он вовсе не такой безумец, каким может показаться. Будь принцепс ненормальным, он бы не продержался у руля столько лет. Пожалуйста, Марк, помни об осторожности. Тут тебе не Арбел. У барельефов тоже бывают уши, острые такие ушки с кисточками на конце…

Улыбчивый Рикс куда-то исчез, должно быть, поторопился к шефам за новыми указаниями. Банкет катился к самому разгару. Марк пил странное, с горьким привкусом вино иллирианских виноградников.

Девушка в розовом застенчиво подошла к Королю, они тихо говорили на иллирианском, чужие непонятные слова мячиками отскакивали от разума Марка.

– Не напивайся, – улучив момент, посоветовал ему Вэл.

– Обойдусь без советов.

Надвинулся, заслоняя обзор, силуэт адмиральского мундира. Кто был засунут в мундир, Беренгар не понял, кажется, дед или отец незнакомки. Король куда-то скрылся. «Должно быть, пошел пообщаться с внучкой мундира», – решил про себя Марк.

Роспись потолка – те же самые, что на барельефах, грифоны – расслабленно качалась. Рисованные монстры ожили, топтались на месте и паскудно перемигивались.

«Мне плохо, я перебрал».

Марк, как мог, аккуратно попытался выбраться из толпы и наступил на чью-то титулованную ногу.

– Абусус ин бакко*[3], – отозвался обиженный.

– Идите в Оркус, дураки, – ответил Марк по-каленусийски и вытянул средний палец.

На возмутителя спокойствия уже не на шутку косились, запахло скандалом.

Беренгар благоразумно убрался в оконную нишу, отдернул портьеру и распахнул окно. Волна прохладного, с привкусом морской соли, воздуха ударила в лицо. Чистый ночной бриз дул со стороны бухты. Шелестела крошечными иголочками невидимая в ночи южная зелень.

Марк переждал, пока отойдет головокружение, потом по старой привычке перегнулся через подоконник.

Внизу, на площади, лениво шевелилась всеобъемлющая тьма. Металлически звонко цокнул о камень какой-то предмет. Мрак на несколько секунд распался, прорезанный белесым лучом карманного фонаря. Плотная фигура – черное пятно вместо лица – склонилась, поспешно шаря пальцами по каменным плитам. Круг света выхватил плечо рядом стоящего человека – в таком же маскировочном комбинезоне. Беренгар испугался, что его собственный силуэт хорошо заметен на фоне яркого оконного проема, но тут же вздохнул с облегчением – портьера за его спиной давно опустилась, отгораживая предательский свет зала.

Марк остался один. В безопасности, наверху, невидимый. Внизу еще некоторое время повозились, фонарь нехотя погасили, но осталось чужое, враждебное присутствие.

«Это не официальная гвардия дворца – почетный эскорт не подумал бы прятаться. Люди в черном не могут быть врагами принцепса – подпольщики не стояли бы под окнами так свободно. Значит, это люди из охранки прето. Они пришли кого-то забрать, прямо на выходе, когда закончится мутный праздник и нарядная пьяная толпа устало побредет к своим карам».

Марк понемногу подался назад. Истории о негласно арестованных и без суда канувших в тюрьмы и лаборатории Порт-Иллири передавали шепотом. Самые смелые отворачивались и молчали. Взятых ночами в темных закоулках не признавали осужденными, но тайна во много раз усиливала ужас – бесследного исчезновения боялись больше, чем обычного ареста.

Беренгар выбрался из-за шторы, за несколько минут совершенно отрезвев.

– Вэл!

Далькроз оказался на месте – в зале. Он стоял рядом с пожилым, высоким и худым адмиралом, девушка в розовом, внучка старика, не сводила с Короля восхищенного взгляда. Марк без церемоний протолкался вперед. Он не понимал возмущенных возгласов и отвечал малопонятным большинству гостей каленусийским извинением:

– Не злитесь, Разума ради.

Вэл обернулся – резкий точеный профиль и сияющие глаза псионика.

– Что случилось?

– Нам надо поговорить – срочно.

Беренгар уже тащил недовольного Короля в сторону.

– Что случилось? Ты все-таки напился…

– Загляни в мои мозги – я их специально для тебя открою.

На этот раз Марк удивился, потому что по-новому ощутил ментальное касание Воробьиного Короля – словно дуновение прохлады, враз сменившееся теплом. Беренгар медленно-медленно разлепил крепко сжатые веки, радужная дымка отступающей наводки плясала на фоне зала…

Гости принцепса все так же сдержанно веселились, запивая и заедая впечатления от общения с Оттоном. Вэл едва заметно напрягся.

– Немедленно уходим. Я пошарил в ментальном эфире, но там глухо, прямо как в закрытой банке. Эти люди в какой-то особенной защите, такое я встречаю впервые.

– Не хочу садиться в машину Рикса – Рикс сволочь.