— Вы тоже возьмитесь за руки, — добавил Шими. Ту спокойнуюуверенность, что появилась в его голосе, Джейк раньше не слышал. — Это поможет.Джейк затолкал Ыша за пазуху.

— Роланд, ты смог показать Шими…

— Смотри, — Роланд взял его за руки. Остальные ужеобразовали вокруг них тесный кружок. — Смотри. Думаю, ты увидишь.

Яркая щель разорвала темноту, скрыв от Джейка Шими и Теда.На мгновение задрожала, потемнела, Джейк уже решил, что щель сейчас исчезнет,но яркость вернулась к ней и она начала расширяться. Он услышал, едва-едва(словно находился под водой) звук грузовика, проехавшего в другом мире. Иувидел здание с небольшой асфальтовой площадкой перед ним. На площадке стоялитри легковушки и пикап.

«День! — подумал он в испуге. Потому что, раз время никогдане текло вспять в Ключевом мире, получалось, что оно соскользнуло, прыгнуловперед. И, если он видел перед собой Ключевой мир, там ночь с пятницы насубботу уже уступила место дню, 19 июня, одна тысяча девятьсот…

— Быстро! — прокричал Тед с другой стороны этой яркой дыры вреальности. — Если вы идете, пора! Он сейчас лишится чувств. Если вы идете…

Роланд рванул Джейка за собой. Его заплечный мешокподпрыгнул на спине.

«Подожди! — хотел крикнуть Джейк. — Подожди, я забыл своивещи!»

Но опоздал. Возникло ощущение, что большие руки сжали емугрудь, он почувствовал, как весь воздух вышел из легких. Успел подумать:«Изменение давления». Потом ему показалось, что он падает вверх, а в следующеемгновение уже стоял, пошатываясь, на асфальте автостоянки, с привязанной ккаблукам тенью, щурясь и гримасничая, а где-то в глубинах сознания задаваясьвопросом, а как давно он не видел естественного дневного света. Наверное, стого самого момента, как вошел в Пещеру двери, чтобы отправиться на поискиСюзанны.

Из далекого далека донесся крик: «Удачи», — он подумал, чтокричала девочка, которая поцеловала его, а потом смолк и он. Тандерклеп,Девар-тои и темнота исчезли вместе с ним. Они находились на американскойстороне, на автостоянке, в том самом месте, куда перенесли их память Роланда имощь Шими, усиленная четырьмя Разрушителями. Это был универсальный магазин вИст-Стоунэме, где на Эдди и Роланда напали люди Джека Андолини. Только, если непроизошло какой-то ужасной ошибки, нападение это произошло двадцатью годамираньше. А Роланд и Джейк попади на автостоянку перед магазином 19 июня 1999года, и если верить часам в витрине (по циферблату тянулась надпись: «ВСЕГДАЕСТЬ ВРЕМЯ ДЛЯ ХОРОШЕГО МЯСА») до четырех пополудни осталось девятнадцатьминут.

Отпущенное им время практически истекло.

1

Мысль о том, что руки у него стали невероятно быстрыми,как-то не приходила в голову Джейку Чеймберзу. И, возвращаясь в Америку изДевар-тои, он знал только одно: его рубашка, выпирающая вперед под весом Ыша,вылезает из джинсов. Ушастик-путаник, которому никогда не везло в путешествияхмежду мирами (в последний раз он чуть не угодил под колеса такси) вывалилсяиз-под рубашки. Практически никто не смог бы предотвратить его падение(которое, скорее всего, не причинило бы Ышу никакого вреда), но Джейк отличалсяот огромного большинства. Вот и ка просто не смогла обойтись без него, даженашла способ обмануть смерть, чтобы опять привести его к Роланду. Вот и теперьруки Джейка развили такую скорость, что на мгновение просто исчезли из виду. Апоявившись вновь, уже держали Ыша за короткую шерсть на спине, неподалеку отхвоста. Джейк осторожно опустил своего друга на асфальт. Ыш посмотрел на него икоротко гавкнул. Вроде бы озвучил не одну мысль, а две: «Благодарю» и «Никогдабольше так не делай».

— Пошли, — бросил Роланд. — Нам нужно спешить. Джейкпоследовал за стрелком, который направился к магазину. Ыш, как всегда, семенилу левой ноги мальчика. На двери, закрепленная резиновой присоской, виселабумажка: «МЫ ОТКРЫТЫ, ТАК ЧТО ЗАХОДИТЕ В ГОСТИ», точно так же, как и в 1977году. В левой от двери витрине Джейк прочитал:

ПРИХОДИТЕ КАЖДЫЙ ПРИХОДИТЕ ВСЕ

НА ФАСОЛЕВЫЙ УЖИН В 1-ОЙ КОНГРЕГАЦИОННОЙ ЦЕРКВИ

В СУББОТУ 19 ИЮНЯ 1999 ГОДА НА ПЕРЕСЕЧЕНИИ ШОССЕ 7 ИКЛАТТ-РОУД

ДОМ ПАСТОРА (во дворе) 17:00 — 19:30

В 1-ОЙ КОНГО «МЫ ВСЕГДА РАДЫ ВИДЕТЬ ТЕБЯ, СОСЕД!»

Джейк подумал: «Фасолевый ужин начинается примерно черезчас. Они уже стелят скатерти и расставляют тарелки».

Справа от двери висело еще более удивительное посланиеобщественности:

1-ая Лоувелл — Ист-стоунэмская церковь

Приходящих ТЫ присоединишься к нам в молитве?

Воскресная служба: 10 утра Четверговая служба: 7 вечера

КАЖДУЮ СРЕДУ — МОЛОДЕЖНЫЙ ВЕЧЕР

17:00 — 19:00 Игры! Музыка! Чтение Библии!

НОВОСТИ О ПРИХОДЯЩИХ!

Эй, молодежь!

БУДЬТЕ С НАМИ или МНОГОЕ ПОТЕРЯЕТЕ! Мы ищем дверь на Небеса.Составите нам компанию?»

Джейк сразу подумал о Харригане, бродячем проповеднике сугла Второй авеню и Сорок шестой улицы, и задался вопросом, в какую из этихдвух церквей он мог бы пойти. Разум звал его в 1-ую Конго, но сердце…

— Поторопись, Джейк, — повторил Роланд. Когда стрелок открылдверь, послышалось мелодичное звяканье. В нос ударили приятные запахи,напомнившие Джейку (как раньше они напомнили Эдди) магазин Тука в Калье БринСтерджис: кофе и мятных леденцов, табака и салями, оливкового масла, рассола,сахара, пряностей, разной вкуснятины.

Следом за Роландом он вошел в магазин, отдавая себе отчет,как минимум, о двух вещах, которые прибыли с ним из другого мира:пистолете-пулемете «Койот», заткнутом за пояс, и плетеной сумке на левом плече,в которой все еще глухо позвякивали с полдесятка орис. Достать любую для негоне составляло труда.

2

Уэнделл «Чип» Макэвой стоял за прилавком с деликатесами,взвешивал нарезанную ломтиками, выдержанную в меде индейку для миссисТассенбаум, и пока над дверью не звякнул звонок, еще раз перевернувший жизньЧипа («Ты перевернулся вверх дном», — так говорили старожилы, если твоя машинаоказывалась в кювете), они обсуждали все возрастающее число водяных мотоцикловна Кейвадин-Понд… вернее, обсуждала миссис Тассенбаум.

Чип полагал миссис Т. своей более-менее типичной летнейпокупательницей: богатой, как Крез (по крайней мере, таким богачом был ее муж,владелец одной из новых компьютерных компаний), говорливой, как попугай,глотнувший виски, и безумной, как Говард Хьюз [81] , подсевший на морфий.Она могла бы купить себе яхту (и дюжину водных мотоциклов, чтобы тащить ее набуксире, возникни у нее такое желание), но приплывала на рынок в этом концеозера на старой весельной лодке, привязывала ее там, где привязывал свою ДжонКаллем до Того Дня (по мере того, как уходящие годы облагораживали его историю,доводили до блеска, как мебель из тика, Чип все выше и выше поднимал ее статус,во всяком случае, в голосе, произнося слова «Тот День» с той же благоговейнойинтонациями, с какой преподобный Конвей произносил слово Бог). Мадам Тассенбаумбыла болтливой, сующей нос в чужие дела, симпатичной (в каком-то смысле…полагал он… если вас не мутит от избытка косметики и лака для волос), набитой«зеленью» и республиканкой. В сложившихся обстоятельствах Чип Макэвой не виделничего зазорного в том, чтобы придавить большим пальцем уголок чашки весов…этому трюку он научился от отца, который говорил, что ты просто обязанобвешивать приезжих, если те могли себе это позволить, но не в праве обвешиватьместных, даже если они богатые, как этот писатель, Кинг, из Лоувелла. Почему?Да потому что новости распространяются быстро, и очень скоро в магазин будутзаходить только приезжие, а попробуй найти их в феврале, когда сугробы вдольобочин шоссе 7 поднимаются на добрые девять футов. Но февраль, однако, еще ненаступил, и миссис Тассенбаум, несомненно, дочь Абрама, если он хоть раз виделодну, родилась и жила не в этих краях. Нет, миссис Тассенбаум и еебогатый-как-Крез компьютерный муженек вернутся в Жид-Йорк, как только увидятпервый упавший на щемлю пожелтевший осенний лист. Вот почему он не испытывал нималейших угрызений совести, легким нажатием большого пальца доведя стоимостьпокупаемой миссис Тассенбаум индейки с шести долларов до семи и восьмидесятицентов. Он продолжал во всем соглашаться с ней и после того, как она сменилатему, начала говорить о том, какой ужасный человек этот Билли Клинтон, хотя насамом-то деле Чип дважды голосовал за Баббу и проголосовал бы еще раз, если бКонституция разрешила ему баллотироваться на третий срок. Бабба был умен, умелдобиться от газетчиков, чего хотел, и, право слово, поимел больше кисок, чемтуалетное сидение.