торчите, а? Чего же не бежите, не ловите? Ждете, что он еще кого-то загрызет!?

— Мы делаем все возможное… — сказал профессор как можно мягче, пытаясь избежать столкновения. Повернулся к сержанту, но встретил тупой и угрюмый взгляд, направленный на бурлящую толпу.

— Ни хрена вы не делаете! — возмущался мужик и стал напирать на профессора. Небритое лицо опасно близко зависло над Запольским, в нос ударил запах гнилых зубов и чеснока. Профессор даже присел, на лбу выступили капли пота. Молодой сержантик пытался остановить мужика, уперся в грудь тонкими ладонями.

Но мужик сам остановился, показушно, мол, никто меня не удержит, если только сам не захочу остановиться. Он бросил взгляд на молодого раскрасневшегося пацана.

— Да не держи ты меня, Антоха, ничего я ему не сделаю… пока, — горящий взгляд снова уперся в профессора. — Я только хочу ему сказать, что ждать мы больше не намерены. Не дождаться от этих… интеллигентиков ничего путного. Только языком они чесать горазды.

К сержантику подошли еще двое молодых полицейских. Но и за спиной у мужика выросла стена угрюмых, озлобленных и на все готовых людей.

— Я только хочу, Антоха, — продолжил гудеть мужик, не отрывая взгляда от профессорских запотевших очков, — чтобы этот… так называемый ученый посмотрел на этих вот людей, которые готовы сами все сделать, без вас. И сделают.

Он выловил за плечо из толпы высокого подростка с красными глазами, обнял за плечи.

— Вот это — Руслан, брат Артемки, — сказал мужик. — На которого напало ваше чудовище…

— Но не доказано ведь, что наше… — вставил профессор тихим голоском, но угрюмый бас мужика его прервал.

— Так вот! Вам повезло, что мальчишка жив остался! Иначе он и его отец дух бы из вас уже вышибли за такие дела. Но мы не будем беспредельничать, хотя кто нас остановит? Мы сделаем по-другому. Он, так же, как и мы все, пойдем сами вылавливать твоего урода лохматого. Не беспокойся, — обратился он к сержантику, — ружья у нас зарегистрированы, а лицензию на монстра выписывать не надо, — он снова поворачивается к профессору. — И мы его выловим, будьте уверены, и застрелим как паршивую собаку! Это я тебе говорю, Шура Брагин, а мужики подтвердят, что я говорю редко, но метко. И если сказал, то сделаю кровь из носа. Вот так вот.

Он развернулся, в обнимку с пареньком прошел сквозь толпу. Люди поворачивались за ним, одобрительно гудели, хлопали Шуру Брагина и запуганного подростка по плечам.

Профессор, наконец, трясущейся рукой достал платок, вытер сырой лоб, облегченно выдохнул. Повернулся к сержанту.

— Он что это, серьезно? — спросил Запольский, борясь с сердцебиением.

— Конечно, — ответил угрюмо сержант, глядя исподлобья. Взгляд его читался легко и без телепатии: «А ты, ученая крыса, еще сомневался?»

— Ладно, — пробормотал профессор, словно попавший в тыл врага. — Сейчас я свяжусь с Иваном, моим ассистентом, узнаю, как там у него дела с лодками.

— Давайте, узнавайте, — сказал сержант, развернулся и пошел к полицейскому «уазику». Остальные потянулись за ним, перешептываясь и кидая пренебрежительные взгляды на Запольского.

Профессор, оставшись посреди улицы один, дрожащими пальцами набрал номер Ивана, жалея, что не взял с собой ни одного охранника. Хоть какая-то поддержка была бы. ы самому приехать, посмотреть. напало. ло.

Глава 21

Ник.

— Бензина немного, — сказал Глеб, выводя лодку к середине реки. — Может, хватит только до туда доплыть.

— Надеюсь, что больше нам и не потребуется, — ответил я, пристально вглядываясь в скрытый туманом контур другого берега. — Если, конечно, мы его успеем тут выловить.

— А назад как добираться будем? — удивился Глеб.

— Назад? — я непонимающе посмотрел на друга. — Ах, потом в смысле?

— Ну да, — Глеб смотрел на меня как на слегка не в себе.

— Да не смотри ты так на меня, — засмеялся я. — Я это так, отвлекся немного.

Глеб пожал плечами, мол, я и не думал ничего такого, устремил орлиный и серьезный взор в туманную даль.

Река в этом месте не широкая, всего-то около километра, но течение сильное. Хорошо еще, что плыть нам от Табор до Заполья по течению, так же как и до того места, где выбрался дикий человек.

Минут через десять мы пересекли реку, медленно двигались вдоль изломанного и густо поросшего берега примерно в том месте, где я последний раз видел дикого человека.

Я сидел на носу лодки, пытаясь определить это самое место. Оглянулся назад, на тот берег, попытался определить через этот ориентир примерное место. Но, как назло, над водой плыл густой туман, другого берега совсем не видно, а этот чертов берег тянулся одинаковым ландшафтом — ни деревца особенного, ни коряги какой-нибудь примечательной.

— Нет, так не пойдет, — сказал я. — Я так ни черта не вижу! Через воду не чувствую! Давай к берегу.

— К какому? — спросил Глеб. — Здесь же прижаться негде! Одни коряги, топляки, грязь всякая, зацепиться не за что…

— Так уж найди, за что зацепиться!

— Ладно, ладно, — отмахнулся Глеб, повернул лодку, сбавил ход, — чего так кричать-то, животных всех распугаешь, леших там всяких, водяных…

— Очень смешно! Давай вон туда, между коряг.

— Ага, в самое гнездо к речному дракону, — сказал Глеб.

Я обернулся нему.

— Глеб!

— Чего?

— Откуда у тебя такие фантазии? Ты не выспался что ли? Или, наоборот, сон какой-то приснился?

Глеб смущенно пожал плечами.

— Да нет. Это я так. Недавно книжку читал — фэнтези. Там полно всяких таких приколов. Ну и, глядя на это все, как будто в страшную сказку попал, или в фэнтези, как теперь это называется.

Он заглушил двигатель, прижался к берегу. Провел рукой вокруг: молочный туман, корявые деревья, торчащие прямо из воды, угрюмая тишина. А главное — ощущение, что мы где-то уже не на земле, а на самом деле переместились в другую реальность. Я представил себе это, и мурашки по спине побежали.

— Ты это, — сказал я тихо, но слова мои все равно эхом отразились от деревьев, словно там кто-то повторял за мной. — Может, подождем Запольского с толпой людей в форме?

— Чего? — восхищенный взгляд Глеба переместился на меня, исказился усмешкой. — Ты чего это, супермен, сказок страшных боишься?

Почему-то именно сейчас я вспомнил свой прошлый сон. Может, потому что эти мрачные деревья напомнили мне те, из сна?

Да еще эта тишина… Нехорошая она какая-то. Непредсказуемая.

— Шучу я, — сказал я.

— Точно?

— Точно! Точно! — прозвучало так, словно сам себя подбадривал.

— Правильно! — поддержал мою наигранную смелость Глеб. — Мы ему покажем! Ох, щас зададим ему жару, мало не покажется!..

И добавил, как бы между прочим, для информации,