По мере того как Кейт читала дальше, перед ней вырисовывалась тревожная картина – дом приходил в запустение. И чем больше становился беспорядок, тем чаще миссис Феннел начинала говорить об общей обстановке в доме, а не только о хозяйственной стороне вопроса. По ее свидетельствованиям, супружеская жизнь Чарльза и Арабеллы теперь скорее напоминала театр военных действий. Похоже, Арабелла была неспособна взять бразды правления в свои руки и совсем не интересовалась этим, а Чарльз был полностью поглощен земельной войной. Кейт даже разволновалась, потому что почти физически ощущала напряженную и разрушительную атмосферу, царившую там в то время. И по мере того как записи в ежедневнике приближались к дате покушения на Чарльза в декабре, дом, казалось, приближался к крайней степени хаоса, точке кипения напряжения и ссор.

Кейт с некоторой опаской добралась в записях до первых чисел декабря, ожидая увидеть, что миссис Феннел написала про ту роковую ночь, когда был ранен Чарльз. В самом конце страницы она прочла: «7 декабря – Ужасные новости – Мистер Джеймс оставил свой пост управляющего поместьем! Он полностью опустошен, и я еще некогда не видела, чтобы он так злился на Чарльза».

Она с замиранием сердца перевернула лист и замерла, не веря своим глазам: страница за 8 декабря была вырвана. К тому же до конца года больше никаких записей сделано не было. Разочарованная Кейт в растерянности перелистала оставшиеся пустые странички ежедневника.

В тот вечер Нико был по делам в Дублине. Вернувшись, он застал Кейт сидевшей на кровати с ежедневником миссис Феннел на коленях. Выглядела она недовольной.

– Поверить не могу, – сказала она. – Миссис Феннел вырвала страницу, и теперь мы никогда не узнаем, что она записала там восьмого и девятого декабря. А ведь к этому моменту она стала замечательно несдержанной и откровенной в своих записях.

– Из-за чего, видимо, и вырвала этот лист! – заметил Нико.

– Но что же там все-таки было? Что такого она могла видеть и записать, чтобы потом решить, что лучше будет все это уничтожить?

Нико обнял Кейт за плечо:

– Не переживай. Существуют вещи, которых лучше никогда и не знать.

– Но она называет имя еще одного человека, который испытывал к Чарльзу сильную неприязнь, – это его брат Джеймс, – задумчиво произнесла Кейт.

Кейт припарковала «рендж ровер» перед домом и, выйдя из него, словно оглушенная, поднялась по ступеням крыльца и зашла в дом. Войдя в гостиную, она села, уставившись невидящим взглядом куда-то в пространство.

Увидев на кофейном столике пачку сигарет, она автоматически потянулась к ней; она уже почти вынула оттуда сигарету, но потом, опомнившись, быстро бросила пачку обратно. С улицы послышался шум подъехавшей машины, а через минуту открылась и захлопнулась входная дверь.

– Кейт? – позвал Нико.

Она не ответила, и через несколько секунд Нико нашел ее сам.

– Кейт, «рено» нужно будет отогнать на СТО, что-то он снова начинает барахлить, – войдя в гостиную, сказал он, но тут увидел Кейт, сидевшую в прострации на диване. – Кейт? – окликнул он ее и сел рядом, заметив странное выражение на ее лице.

Она медленно обернулась к нему:

– Утром я была у доктора.

– С тобой все в порядке? – встревоженно спросил он.

– Я беременна.

Глаза Нико в шоке округлились, а челюсть сама собой отвисла. Они молча уставились друг на друга.

Ей было трудно определиться, была ли она встревожена или испытала облегчение оттого, что он выглядел не менее шокированным, чем она сама.

Глядя на испуганное выражение на лице мужа, она вдруг прыснула от смеха.

– Кейт? – сказал он, встревожившись еще больше.

– Ох, Нико, видел бы ты себя со стороны! – со смехом отозвалась она.

Тут он тоже не выдержал и хихикнул, после чего оба откинулись на спинку дивана, покатываясь от хохота.

Кейт была страстно увлечена Армстронг-хаусом и историей живших здесь Армстронгов с первого момента, как только познакомилась с Нико, а потом и поселилась в этом доме. Но даже выйдя за него замуж, она никогда не ощущала себя частью всего этого, всегда оставаясь посторонним наблюдателем, незваным гостем на пороге истории чужого древнего рода. Но теперь, когда она узнала, что беременна, все внезапно переменилось. Ее ребенок был прямым потомком людей, живших в этом доме до них. Он был уже одним из них, он нес в себе те же гены, а возможно, и внешность, и черты характера своих предков. И Кейт вдруг осознала свою роль в истории этого дома.

– А с чего это ты выглядишь таким счастливым? Помимо того факта, что ты снова будешь отцом, – спросила она, целуя Нико. Был уже вечер, и он только что вернулся из своей поездки по делам в Дублин.

– Я выполнял кое-какую работу для твоего фильма, – ответил тот.

– Вот как? – Она была заинтригована.

Он подвел ее к дивану, усадил и извлек из своего кейса ежедневник миссис Феннел.

– Я возил его к своему другу, с которым мы вместе учились в университете, чтобы он взглянул на него. Он ученый, работает в криминалистической лаборатории.

– Ну и что он мог сделать с ежедневником миссис Феннел? – непонимающе спросила она.