Патрис и шокированный Сильвестро недоверчиво смотрели на старого повара. «Мы зашли в тупик», — подумал Доминик. Сейчас здесь очень пригодилась бы писательская фантазия Дэниела.

— В таком случае, Доминик, почему бы не назвать ресторан «Бачагалупо»? — с некоторым вызовом спросил молодой повар.

— Только не «Бачагалупо»! — испуганно воскликнул повар.

(Если Ковбой его не прикончит, это сделает Кетчум!)

— Но и это тоже слишком итальянское название! — уже более эмоционально напомнил им Арно.

— Я говорю об английском переводе этой фамилии, — пояснил Сильвестро.

Арно не разгадал ее смысла, хотя слово по звучанию было очень близко к французскому.

— «Поцелуй волка», — медленно произнес Сильвестро, делая ударение на обоих словах.

Арно невольно вздрогнул. Он был невысоким, крепко сбитым, с коротко подстриженными седыми волосами и улыбкой мудреца. Он всегда носил черные, тщательно отутюженные брюки и элегантную, но с открытым воротом рубашку. Этот человек умел придать церемониям оттенок естественности. Можно сказать, он был ресторатором старой школы: вежливым, философичным; он ценил традиции, но мгновенно понимал, когда нужно поменять стиль.

— «Поцелуй волка»! Что же вы мне раньше не сказали, Доминик? — озорно засмеявшись, спросил Арно у своего верного друга. — Название современное, соблазнительное и с оттенком вызова!

«Конечно, такое название имеет оттенок вызова», — подумал повар. И это будет не самым главным доводом, когда ему придется объясняться с Кетчумом. Доминику сейчас не хотелось даже гадать, какое мнение выскажет старый сплавщик, когда узнает об этом. «Гора лосиного дерьма!» — вот что скажет Кетчум. А возможно, и что-нибудь покрепче.

Не было ли возвращение себе прежнего имени и фамилии рискованным шагом? В мире, где интернет уничтожил расстояния, могут быть десятки людей с таким именем и фамилией. Поди догадайся, какой это Доминик Бачагалупо! (Кетчума отчасти успокоило, когда он узнал, что фамилию повару изобрела его мать Нунци, написав «г» вместо «к».)

Но если мыслить реалистично, возможно ли бывшему помощнику шерифа из округа Коос, штат Нью-Гэмпшир, докопаться, что название торонтского ресторана «Поцелуй волка» — это английский перевод итальянского слова «Бачагалупо»? Не стоит забывать (успокаивал себя повар), что Ковбою уже восемьдесят три года!

«Уж если здесь я не в безопасности, то и нигде не буду», — думал Доминик, идя на узкую шумную кухню «Патриса», которому вскоре предстояло стать «Поцелуем волка». Мы ведь живем в мире случайных происшествий. В нем не только имена — в нем все постоянно меняется.

Дэнни Эйнджел искренне сожалел, что в свое время перестал быть Дэниелом Бачагалупо. Лучше бы он никогда не менял свою фамилию на псевдоним. Нет, он не мечтал вернуть себе что-то от характера невинного двенадцатилетнего мальчишки или молодого парня, каким он когда-то был. Сожаления объяснялись даже не тем, что Дэниел Бачагалупо — его настоящие имя и фамилия и что так, а не иначе его назвали родители. Это более достойное имя для писателя — так считал пятидесятивосьмилетний романист. Чем ближе подходил он к своим шестидесяти годам, тем меньше ему хотелось оставаться Дэнни или Эйнджелом. Он все лучше понимал, почему даже в детстве отец старался называть его Дэниелом. Отец, безусловно, был прав, хотя правоту хромого повара его знаменитый сын по-настоящему начал осознавать только сейчас. (Но признание отцовской правоты не означало, что пятидесятивосьмилетнему писателю, работающему дома и проводящему там немалую часть своего времени, всегда легко и просто находить общий язык со своим семидесятишестилетним отцом. Между ними часто возникали споры.)

Дэниел никогда не думал, что под старость Кетчум так сильно политизируется. Когда они жили в Извилистом, сплавщику было ровным счетом плевать на выборы и государственную политику страны. Но в ноябре двухтысячного года Кечум пристально следил за избирательной кампанией. Победу Джорджа Буша[124] он назвал «флоридским провалом» и заявил, что Буш украл президентство у Эла Гора, а Верховный суд узаконил это воровство. Факсы от Кетчума шли безостановочным потоком. Дэнни с отцом считали, что по голосам избирателей победил Гор, но республиканцы подтасовали результаты выборов, получив незначительный перевес в голосовании коллегии выборщиков. Однако ни повар, ни его сын не разделяли крайних взглядов Кетчума. Так, он считал, что им обоим «лучше быть канадцами и поглядывать на этот бедлам издалека». И Америка, которую старый сплавщик поливал грязью, называя «дерьмовой страной», по мнению отца и сына Бачагалупо, не заслуживала такой судьбы.

КУДА ДЕВАЮТСЯ НАЕМНЫЕ УБИЙЦЫ, КОГДА В НИХ ВОЗНИКАЕТ ОСТРАЯ НУЖДА?

Такой вопрос содержался в факсе Кетчума. Он не имел в виду убийство Джорджа Буша. Кетчум считал, что кто-то должен убить Ральфа Нейдера[125]. (Гор наверняка побил бы Буша во Флориде, если бы Нейдер не подгадил.) Кетчум считал, что Ральфа Нейдера нужно связать, затолкать ему в рот кляп, втиснуть в ломаное детское автомобильное сиденье и утопить в реке Андроскоггин.

Во время вторых дебатов между Бушем и Гором Буш критиковал президента Клинтона за отправку американских войск в Сомали и на Балканы. «Я не думаю, что наши войска должны использоваться для того, что называется созданием нации», — сказал будущий президент.

ХОТИТЕ ДОЖДАТЬСЯ И УВИДЕТЬ, КАК ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ ДОЛБАНЫЙ ЛГУН НАЙДЕТ СПОСОБ ПОСЛАТЬ НАШИ ВОЙСКА ЕЩЕ КУДА-НИБУДЬ? ХОТИТЕ ПОБИТЬСЯ ОБ ЗАКЛАД, ЧТО ОН И НЕ ВЯКНЕТ ПРО «СОЗДАНИЕ НАЦИИ»?

Такой была факсовая реакция Кетчума на дебаты кандидатов в президенты.

Однако Дэнни вовсе не радовало грядущее бесчестье Америки, и особенно сейчас, когда он глядел на это «издалека». Он и отец никогда не хотели покидать родную страну. Дэнни вовсе не собирался поднимать шумиху вокруг смены гражданства, и в той мере, в какой это возможно для писателя с мировой известностью, старался вообще не афишировать своих политических взглядов. Однако делать вид, будто ты находишься вне политики, становилось все труднее, особенно после восемьдесят четвертого года, когда вышел его роман «К востоку от Бангора». Его «абортивный» роман сразу же назвали откровенно политическим.

Получение канадского гражданства оказалось для Дэнни и его отца процессом затяжным. Дэнни подавал прошение как человек, имеющий самостоятельный источник дохода: согласно характеристике юриста по вопросам иммиграции, он был «лицом, участвующим в культурной деятельности мирового уровня». У Дэнни хватало денег для содержания себя и отца. Оба прошли медицинское освидетельствование. Пока что они жили в Торонто по гостевым визам, и это обязывало их каждые полгода продлевать сроки действия виз. Прошение о переходе в канадское гражданство требовалось подать в канадское консульство на территории Соединенных Штатов. (Ближайшим к Торонто американским городом, имевшим канадское консульство, был Буффало в штате Нью-Йорк.)

Служащий Министерства иммиграции и гражданства отсоветовал им просить о так называемом ускоренном рассмотрении их заявления. К чему спешить? Ведь известный