– Надолго ли она задержалась в вашей комнате?

– Нет, она сказала, что Роббинс хотел меня видеть, но она ответила, что это невозможно. Потом она ушла за чаем.

– Как долго она отсутствовала на этот раз?

Джером обезоруживающе улыбнулся.

– Боюсь, что не смогу ответить на этот вопрос. В тот момент я был занят своими мыслями.

– Мисс Дэй выглядела как обычно, когда вернулась в комнату?

– Нет, она была сильно расстроена, но старалась это скрыть. Но я сразу заметил, что что-то случилось. Она принесла поднос, поставила его на стол, и я спросил: «Что произошло?» Мисс Дэй выключила приемник и сказала: «Ничего хорошего, но вы должны об этом знать». Я спросил: «Что же именно?» – и тогда она сказала, что Роббинс покончил с собой.

– Она была расстроена?

– Кто бы не расстроился на ее месте? Она же только что с ним разговаривала. Думаю, это означает, что он замешан в убийстве Генри, но я не могу в это поверить.

Марч подался вперед:

– Послушайте, Пилгрим, мне нужен прямой и откровенный ответ. Клейтон, насколько я понимаю, был завзятый донжуан и дамский угодник. Вам никогда не казалось, что он приударял за мисс Дэй?

– Должен сказать, что они были едва знакомы.

– Такие вещи не зависят от степени близости знакомства и его продолжительности. Дело в том, что мы обнаружили письмо. Оно лежало в дымоходе камина в комнате, где обычно ночевал Клейтон и которую теперь занимает мисс Сильвер. Это письмо пытались сжечь, но сквозняком его вынесло в трубу. Мисс Сильвер считает, что это письмо написала мисс Дэй…

– По почерку, как мне кажется…

– Боюсь, что нет. Оно написано карандашом, неуклюжими, детскими печатными буквами. Нет ни даты, ни обращения, ни подписи. В письме сказано: «Мне надо увидеться с тобой, чтобы попрощаться. Ты должен оказать мне эту последнюю милость, как только представится возможность. Жду тебя. Я должна увидеть тебя еще раз. Сожги письмо».

Джером пожал плечами:

– Знаете, такое письмо он мог получить от кого угодно.

– Я так и сказал мисс Сильвер, – сухо произнес Марч. – Воображение – полезная вещь, но женщины порой сильно им злоупотребляют.

Джером коротко засмеялся.

– Генри в свое время наверняка получал массу писем такого сорта. Единственное, меня удивляет, что это письмо написано печатными буквами. Женщины обычно не проявляют такой щепетильности и не стараются скрыть почерк, когда речь идет о финальной сцене.

– Вы думаете, речь шла именно о ней?

– Похоже, что так.

Возникла короткая пауза, потом Марч продолжил:

– Значит, вы не замечали никаких признаков сердечной привязанности между Клейтоном и мисс Дэй?

– Знаете, это никогда не приходило мне в голову. У Генри было особое поведение с женщинами – на каждую девушку, которую он встречал, он смотрел так, будто был по уши в нее влюблен. Конечно, многие поддавались его чарам.

– Вы хотите сказать, что он так смотрел на мисс Дэй и она не смогла устоять?

– Мой дорогой Марч, он смотрел так на мою тетю Колумбу и на миссис Пелл – мать старика Пелла, а ей было без малого сто лет. Так же он смотрел и на миссис Роббинс. И никто из них не мог устоять. Он вызывал у женщин непреодолимую симпатию. Думаю, что Лона в этом отношении не отличалась от других, но что касается чего-то серьезного, то здесь, боюсь, вы правы – у мисс Сильвер слишком сильно разгулялось воображение.

Тем не менее, выйдя из комнаты Джерома и увидев в конце коридора Джуди Элиот, Рэндалл Марч подошел к ней.

– Вы не откажете мне в одной любезности, мисс Элиот?

– Да, слушаю вас.

– Давайте на минутку зайдем в вашу комнату.

Они вошли. Марч оставил дверь открытой и встал в комнате так, чтобы видеть дверь на лестничную площадку.

– Мне нужно согласовать время некоторых событий. Мне надо знать, сколько времени потребуется на то, чтобы подняться по лестнице, запереть комнату миссис Роббинс, зайти в соседнее помещение, подойти к окну и вернуться назад. Прошу вас, сделайте все это, а я засеку время.

Джуди неуверенно посмотрела на Марча:

– Миссис Роббинс сейчас спит у себя в комнате.

– Тогда поиграйте с ключом в другой комнате. Поднимитесь наверх, а потом уже сами оцените обстановку. Мне надо, чтобы вы хорошо поняли, что именно требуется сделать, причем сделать как можно быстрее. Не нужно заходить в первую комнату – надо лишь приоткрыть дверь, вытащить из замочной скважины ключ, запереть дверь снаружи, а потом зайти в комнату, из окна которой выпали майор Пилгрим и Роббинс. Эту комнату необходимо пересечь, подойти к окну, постоять там, сосчитав до десяти, а потом вернуться сюда. Начнете вы от двери капитана Пилгрима и вернетесь тоже туда. Сержант Эббот говорит, что вам можно доверять, и я прошу вас никому не рассказывать об этом эксперименте.

Джуди коротко кивнула:

– Я никому об этом не скажу.

– Отлично. Теперь идите и ознакомьтесь с маршрутом.

Когда Джуди вернулась, Марч послал ее в конец коридора.

– Начинайте идти после того, как дойдете до двери и повернете назад. В этот момент я засеку время.

Через минуту она пробежала мимо Марча и скрылась на лестнице. Прислушавшись, Марч услышал ее шаги. Но если бы он не прислушивался или она бы разулась, подумал Марч, то он наверняка ничего бы не услышал. В старину строили на совесть – ни одна ступенька не скрипнула, а стены складывали из массивных камней.

Он стоял, не спуская глаз с секундной стрелки часов, и вскоре услышал звук легких шагов. Джуди возвращалась. На место старта она вернулась ровно через две с половиной минуты.

Фрэнк Эббот проходил по холлу, когда в дверях утренней комнаты вдруг появилась мисс Сильвер. Она, видимо, спешила, но, увидев Фрэнка, остановилась и отступила назад в комнату. Так как она продолжала стоять на пороге и, улыбаясь, смотрела на него, Фрэнк предположил, что она приглашает его войти. Он последовал за мисс Сильвер, а она, войдя за ним, плотно закрыла дверь.

– Очень рада вас видеть. Я как раз собиралась идти к инспектору Марчу, чтобы спросить, намечается ли обыск других помещений.

Формальность эта поразила Эббота. Инспектор Марч! И это после того, как она в течение получаса называла его просто Рэндаллом! Интересно, это проявление воспитанности или неодобрения?

– Думаю, что не намечается, – сказал он, и, видя, как мисс Сильвер поджала губы, понял, что официальность была все же признаком недовольства.

– Фрэнк, надо немедленно обыскать комнату мисс Джанетты. Инспектор уже говорил с мисс Дэй?

– Да, он говорил с ней.