И едва ли не с порога опять попал если и не полностью «под колпак» британской разведки, то, по крайней мере, под пристальное ее наблюдение. Дело в том, что среди его ближайших друзей в Китае была знаменитая в те годы левая по своим взглядам американская журналистка — Агнесс Смедли. Именно она в немалой степени способствовала разведывательным успехам Зорге в Китае. Причем, и это надо прямо указать, на знакомство и установление с ней дружественных отношений Зорге был ориентирован непосредственно руководством ГРУ, которое почему-то игнорировало тот факт, что Агнесс Смедли давно находилась под очень пристальным вниманием британской разведки — как центрального аппарата, так и регионального подразделения в лице ее Индийского бюро. Потому что она была сильно замешана в левых интригах с индийскими националистами в Германии, где многие из них искали не только сочувствия, но и поддержки. А Смедли, которая наряду с сотрудничеством с американскими печатными СМИ, работала и на ряд германских газет. Под конец 20-х гг. интересы А. Смедли сместились на Китай, где она также установила серьезные связи с антиколониальным подпольем, в том числе и в зоне британского влияния. И опять угодила под пристальное внимание резидентуры британской разведки. В одной из своих первых корреспонденции из Китая она сама описала ситуацию вокруг нее, как ей чётко объяснили её же коллеги журналисты: «На юге (Китая. — A.M.) особенно сильна британская разведка. Можете быть уверены, что ей точно известно, когда вы прибыли в Китай, и всё остальное о вас тоже, вплоть до того, как часто вы меняете нижнее бельё». У британской разведки в Китае действительно были колоссальные возможности, и все, что было связано с А. Смедли, плотным потоком оседало в досье на нее. Зорге же быстро установил тесные отношения с А. Смедли в Китае и, абсолютно не скрывая, контактировал с ней. Британская разведка имела все основания усматривать за этим не только творческим союзом двух талантливых журналистов некое проявление германо-американского содействия Советам в антибританской деятельности на китайском плацдарме. В данном случае следует иметь в виду, что и А. Смедли, и Р. Зорге уже тогда активно сотрудничали со знаменитым журналом «Zeitschrift fur Geopolitik» К. Хаусхофера. К тому же Зорге работал под своим настоящим именем и, следовательно, установить, что ранее задерживавшийся в Англии известный функционер Коминтерна и активист германской компартии Рихард Зорге и германский журналист в Китае Рихард Зорге — одно и то же лицо — не представляло особого труда. В Германии у британской разведки также была нехилая агентура, особенно в полицейских органах, тем более что из-за своей деятельности в Коминтерне он стал объектом особого внимания и полиции Веймарской Германии. Из-за совокупности этих обстоятельств уже в период китайской командировки Зорге находился под пристальным наблюдением британской разведки. Между тем Великобритания крайне нервозно воспринимала любые шаги СССР, Коминтерна и США на китайском направлении и вообще на азиатском азимуте. А Зорге, кстати сказать, несмотря на то, что дистанцировался от Коминтерна, один раз в Китае все же был вовлечен в деятельность бывших соратников по партийному подполью в связи с делом Ноуленса (Рудника), что поставило его на грань провала, тем более что даже руководство службы безопасности компартии Китая и то проведало о его разведывательной миссии и даже о его статусе резидента!? Более того. Бросалось в глаза британской разведке и такое обстоятельство. Её данные свидетельствовали, что на китайском плацдарме сосредотачиваются как громадные силы Коминтерна, советской разведки и дипломатии, так и просоветски настроенные представители Германии. Особую тревогу вызывали данные о том, что это представители ее военных кругов во главе с генералом Гансом фон Сектом, который в то время являлся германским военным советником у Чан Кайши. Между тем Г. фон Сект являлся «отцом-основателем» тайного советско-германского военного и военно-технического сотрудничества, в недрах которого впоследствии вызрел и тройственный заговор по оси Берлин — Москва — Токио с участием прежде всего генералов.

В свете известных геополитических страхов Великобритании насчет континентального блока, в том числе и с участием Китая, нетрудно представить себе те далеко идущие выводы, которые, очевидно, и сделала британская разведка из этих фактов. Она тем более не могла не сделать далеко идущих выводов, если учесть, что в Китае Зорге появился под руководством лица, издавна хорошо знакомого как британским спецслужбам, так и впоследствии контрразведкам многих стран, в том числе и нанкинского правительства — Улановского Александра Петровича (настоящие Ф.И.О. — Хаскелевич Израиль). Бывший анархист Хаскелевич ещё до революции бежал из ссылки в Туруханском крае за границу и более двух лет провел в Англии, Франции и Германии. В начале 20-х гг. работал разведчиком-нелегалом в Германии. Затем, вплоть до 1928 г., в Профинтерне, в качестве представителя которого побывал в командировках в Германии и Китае, и везде «засветился». С 1928 г. вновь в военной разведке. При выезде в Китай в качестве резидента и куратора Зорге очень быстро в очередной раз провалился и вынужден был покинуть страну уже в 1930 г. В том же году был направлен резидентом в Германию, где также быстро провалился. Хаскелевич очень хорошо был известен британским спецслужбам. И в период работы Зорге в Японии, куда он уезжал, обреченно зная, что бритты «сидят» у него «на хвосте»(он сам об этом говорил), Хаскелевич в очередной раз, но уже по-крупному «засветил» Зорге во время своего очередного провала в Дании, вошедшего в историю ГРУ как копенгагенский.

Когда Зорге в срочном порядке был отозван из Китая, он выдвинул новую идею — направить его в Японию в качестве журналиста и опять под своим же именем. Почему?! Почему эта его идея должна была совпасть с началом попыток Троцкого и антисталинской оппозиции установить контакты как с приведенными к власти в Германии нацистами, так и с представителями Японии?! Почему эта идея должна была совпасть с первыми попытками отца и сына Хаусхоферов установить союзнические отношения между Германией и Японией теперь уже на государственном уровне?! Ведь дорогу к будущей оси «Берлин — Токио» ещё в 1933 г. стал торить именно сын Хаусхофера — Альбрехт, с которым Зорге был близко знаком. Но вот ведь какое дело — с одной стороны, А. Хаусхофер был доверенным лицом самого Рудольфа Гесса. С другой же, Альбрехт Хаусхофер впоследствии стал активистом оппозиционной Гитлеру группировки Mittwochgesellschaft, в которую входили многие высшие правительственные чиновники, дипломаты, генералы (в частности, генерал Бек), представители научной интеллигенции и клерикальных, преимущественно католических, кругов.[135] Именно на эти силы, в том числе и на Р. Гесса, и пыталась выйти вдохновляемая Троцким антисталинская оппозиция. К слову сказать, ещё с коминтерновских времен Зорге был весьма близок с некоторыми ее лидерами, в частности с Бухариным и Радеком. Почему при таких обстоятельствах при выезде в Японию Зорге был остро сориентирован на установление отношений с формально малоизвестным помощником военного атташе Германии Ойгеном Оттом?! Ведь в тот период Отт мог представлять интерес не столько в указанной выше ипостаси, сколько как ближайший помощник последнего догитлеровского рейхсканцлера генерала К. фон Шлейхера, выполнявший в недавнем тогда прошлом функции особо доверенного связника между Шлейхером и Гитлером. Более того. В свое время Ойген Отт был одним из ближайших помощников генерала Ганса фон Секта, при котором и начиналось сотрудничество двух армий. Почему Зорге добивался получения рекомендательного письма именно к нему, в чем ему помог друг Отта — ведущий автор германской газеты «Täglische Rundschau» д-р У. Зеллер, о чем и о ком еще надо было знать, чтобы обратиться с такой просьбой?! Прежде всего, откуда это знание?! Более того, после того как Шлейхер вынужден был уйти в отставку с поста рейхсканцлера, Отта попросту сослали в Японию на очень незавидную должность и в таком случае спрашивается, зачем он мог понадобиться до такой степени, что Зорге добивался у д-ра Зеллера рекомендательного письма лично к Отту?!