– Мы выиграем, ребята. Просто доверьтесь мне.

Когда зазвонил телефон, Люсьен лежал у себя в номере, глубоко увязнув в очередном непостижимом романе Фолкнера. Стакан виски со льдом стоял на прикроватной тумбочке:

– Это мистер Уилбэнкс? – послышался слабый голос на другом конце провода.

– Да, это я, – ответил Люсьен, осторожно закрывая книгу и спуская ноги на пол.

– Это Лонни Кларк, мистер Уилбэнкс.

– Пожалуйста, называйте меня Люсьеном, а я буду называть вас Лонни, хорошо?

– Хорошо.

– Как вы себя чувствуете, Лонни?

– Лучше, намного лучше. Вы ведь приходили ко мне вчера ночью, Люсьен, правда? Я знаю, что приходили. Думал, приснилось, будто в палате появился незнакомец и что-то мне сказал, но сегодня я вас узнал и вспомнил ваш голос.

– Боюсь, Лонни, вам это действительно приснилось.

– Нет, не приснилось. Потому что в предыдущую ночь вы тоже приходили. И в пятницу, и в субботу. Это были вы. Я точно знаю.

– Лонни, в вашу палату никто не может проникнуть, у дверей круглосуточно дежурит коп, мне так сказали.

Лонни помолчал, словно не знал этого, а если знал, то и впрямь задумался: как мог посторонний пробраться в палату?

– Тот незнакомец что-то говорил о Сильвестре Риндсе. Люсьен, вы знаете Сильвестра Риндса?

– Откуда он? – спросил Люсьен, сделав глоток виски.

– Люсьен, я вас спрашиваю: вы знаете Сильвестра Риндса?

– Я прожил в округе Форд всю свою жизнь, Лонни, и знаю всех – белых и черных. Но что-то подсказывает мне, что Сильвестр Риндс умер еще до моего рождения. А вы с ним были знакомы?

– Не знаю. Все так спуталось в голове. И было так давно… – Голос стал совсем далеким, будто Лонни выронил трубку.

«Не давай ему замолчать», – приказал себе Люсьен.

– Меня гораздо больше интересует Энсил Хаббард, – быстро произнес он. – Вам что-нибудь говорит это имя?

– Может быть, – слабым голосом ответил Лонни. – Не могли бы вы зайти завтра?

– Разумеется. В какое время?

– Приходите пораньше. По утрам я еще не чувствую себя таким усталым.

– Когда заканчивается врачебный обход?

– Не знаю. Часов в девять, наверное.

– Я буду у вас в половине десятого, Лонни.

Невин Дарк припарковался напротив здания суда и посмотрел на часы. Он приехал раньше времени, но сделал это сознательно. Его никогда прежде не вызывали в качестве кандидата в присяжные, и он нехотя признался себе, что взволнован.

Невин фермерствовал на двухстах акрах земли к западу от Карауэя и редко ездил в Клэнтон. По правде сказать, даже не мог припомнить, когда был здесь в последний раз. По такому случаю он надел новенькие брюки цвета хаки и кожаную летную куртку отца, который был летчиком во время войны. Жена идеально отгладила ему хлопковую рубашку с пуговками на воротнике. Нечасто Невин так расфуфыривался.

Не выходя из машины, он огляделся в поисках других кандидатов, получивших повестки.

О деле Невин знал мало. Брат его жены, хвастун-всезнайка, сказал, будто слышал, что суд будет из-за какого-то рукописного завещания, но подробностей сообщить не мог. Невин с женой на местные газеты не подписывались, в церковь не ходили уже лет десять, так что сплетнями из этих богатых источников не питались. В повестке о том, какие функции он должен будет исполнять в качестве присяжного, не говорилось. Невин никогда не слышал ни о Сете Хаббарде, ни о Летти Лэнг. Имя Джейка Брайгенса было ему известно, но лишь потому, что тот из Карауэя, и еще потому что процесс Хейли прогремел на весь округ.

Короче, Невин был идеальным присяжным: в меру сообразительным, беспристрастным и неинформированным. Повестка лежала у него в кармане куртки. Чтобы убить время, он обогнул площадь и только потом вошел в здание суда, где уже закипала деловая жизнь. Поднявшись по лестнице, Невин оказался в толпе, собравшейся перед большими дубовыми дверьми главного судебного зала. Два пристава в униформе держали в руках дощечки с зажимами.

Когда наконец, проверив по списку, его пропустили внутрь, служащий показал ему место слева от прохода. Невин очутился рядом с миловидной женщиной в короткой юбке, которая уже через две минуты сообщила ему, что преподает в школе вместе с Карлой Брайгенс и ей, видимо, придется пропустить занятия. Когда Невин признался, что ничего не знает о деле, она не могла в это поверить.

Все вероятные присяжные перешептывались, наблюдая, как юристы снуют туда-сюда с важным видом. Судейская скамья пустовала. Полдюжины служащих бесцельно перекладывали какие-то бумаги, чтобы оправдать свое присутствие на величайшем в истории округа Форд судебном процессе. Некоторые адвокаты не имели отношения к делу и повода находиться здесь, но зал, набитый кандидатами в присяжные, всегда привлекал и не занятых в процессе профессионалов.

К примеру, у адвоката Чака Рея не было ни клиентов, ни офиса, ни денег. Лишь изредка ему выпадало проверить документы, устанавливающие право землевладения, поэтому он всегда околачивался в суде, убивая там огромное количество времени, галлонами поглощая бесплатный кофе во всех кабинетах, флиртуя с секретаршами, хорошо его знающими, и сплетничая со всеми попадающими в поле его зрения адвокатами. В общем, он просто всегда был там.

Чак не пропускал почти ни одного процесса. За неимением собственных дел он наблюдал за чужими. Сегодня на нем был его самый темный костюм, а острые мысы штиблет сияли, как только что отполированные. Он поговорил с Джейком и Гарри Рексом, прекрасно осведомленными, что он собой представляет, и с несколькими иногородними юристами, мгновенно угадавшими в нем типичного праздношатающегося судейского завсегдатая – такого встретишь в любом суде.

Джентльмен, сидящий слева от Невина, затеял разговор: сообщил, что владеет в Клэнтоне фирмой по установке оград и когда-то делал загон для охотничьих собак Гарри Рекса Воннера.

– Вон того толстяка в плохом костюме. – Он указал пальцем. – Это и есть Гарри Рекс Воннер. Самый ушлый адвокат по разводам во всем округе.

– Он работает на Джейка Брайгенса? – спросил Невин, ничего не знающий о клэнтонской жизни.

– Похоже на то.

– А кто те, другие адвокаты?

– А черт их знает. В последние дни их тут много, вся площадь ими забита.

В этот момент судебный пристав вскинулся и заголосил:

– Встать! Суд идет! Председательствующий судья Канцелярского суда Двадцать шестого юридического округа штата Миссисипи достопочтенный Рубен Этли!

Присутствующие в зале поспешно начали подниматься, пока судья Этли, появившись из глубины судейского возвышеия, направлялся к своей скамье.

– Прошу садиться, – сказал он.