действовавшим на звезд, режиссеров, продюсеров, она открывала двери мира моды и даже Белого дома.

Все в том же предисловии к «Дневнику» Уорхола Пэт Хэкетт рассказывала, что в конце 1970-х годов было проведено одно исследование, которое показало, что в среднем «у одного читателя Interview имеется по 0,001 ребенка». Вывод очевиден – это журнал не для семьи. Боб Колачелло, новый шеф-редактор, увлекший журнал в консервативном направлении, сделал «разумный» выбор в пользу андрогинной сексуальной ориентации.

Теперь Колачелло стал постоянно сопровождать Энди в его походах по вечеринкам и праздникам. В колонке под названием Out давались отчет и описание этих «вылазок», раз в месяц Уорхол писал подробное интервью и сообщал новости и слухи для рубрики сплетен, в которой продолжал сотрудничать элегантный Фред Хьюз, старший, между делом, фигурантом списка самых стильных мужчин по мнению журнала Women’s Wear Daily.

Окружение Уорхола изменилось. В нем появились директора крупных магазинов, художники-ювелиры и княгини, владельцы и управляющие (в первую очередь – Имельда Маркос[610]). Он наносил им визиты с видимым удовольствием, что интриговало или смущало – смотря по обстоятельствам – его почитателей, обладавших известной широтой взглядов, поскольку «провокация» никогда не исключалась. Команды-окружение сменяли одна другую, их чередование происходило с невероятной скоростью.

Гламур?

Уорхол был богат, а в то время – очень богат. Прежде всего, он осознал необходимость вновь взять в собственные руки художественную деятельность, немного забуксовавшую. Она стала вызывать некоторые сомнения, начиная с кинофильмов с его фамилией в титрах, их появлялось больше, чем он снимал на самом деле, и заканчивая картинами с его подписью, которых на рынке также оказалось гораздо больше действительно им созданных.

Из его непосредственного окружения наконец исчезли фрики, наркоманы, сектанты-провидцы, «божьи люди». Их заменили молодые, внешне как на подбор похожие на Фреда Хьюза, от них почти не было толку, но не было и беспокойства для клиентов из высшего общества и деловых людей, приходивших размещать свою рекламу в журнале Interview.

«Тот поток, который вымыл с “Фабрики”, словно из авгиевых конюшен, компанию наркоманов, обжирающихся амфетаминами и тяжелыми наркотиками, – писал в своем обычном деликатном стиле Гленн О’Брайен[611], одно время взявший на себя руководство Interview, – принес новую группу из эксцентричных моделей-подростков – Донну Джордан[612] и Джейн Форт[613]; гламурных красавиц – Пэтти д’Арбанвилл[614], Марию и Жеральдину Смит. В новое окружение вошли Кори Типпин и Джей Джонсон – братья-близнецы очередного близкого приятеля Энди – Джеда Джонсона. Конечной целью “Фабрики” всегда был гламур, но гламур эволюционирующий».

Неужели целью «Фабрики» всегда был гламур?! Невероятно! Журнал – да, он становился все более гламурным. У него был подзаголовок The Mounthly Glamour Gazette, и он демонстрировал таланты Брюса Вебера[615], Роберта Мэпплторпа, Дэвида Сейднера[616], Кристофера Макоса[617], Дэвида Лашапеля[618]. Были еще и другие.

Разумеется, чем большую популярность приобретал журнал, тем больше внимания уделял ему Уорхол. Вначале его приходилось упрашивать, чтобы он записал и подготовил для публикации какое-нибудь интервью, теперь же он не только охотно выполнял эту работу, но и сам выходил на улицу и раздавал прохожим номера журналов со своим автографом.

В «Дневнике» есть несколько записей, сделанных не без ехидства, посвященных этой инициативе Уорхола.

Вторник, 4 июля 1978 года: «В 4 часа дня Виктор и Ру-перт зашли за мной, и мы отправились в “Макдоналдс” на ланч и раздавать Interview (ланч 9,50 доллара)».

Суббота, 24 февраля 1979 года: «Приехал в галерею Хайнера около половины первого и взялся за дело. Трудно поверить, что я в самом деле раздал тысячу экземпляров, но это так».

Пятница, 15 августа 1980 года: «Утром встал и занялся раздачей Interview: теперь я беру гораздо больше номеров, чем раньше. Я оставляю их в такси. Если подарить журнал, то можно отвязаться от тех, кто останавливает меня на улице. Они ведь думают, что им что-то дали, рисунок или что-то другое. Винсент на днях говорил, что мне пора уже продавать журналы прохожим, а не раздавать их бесплатно. Он считает, что мне это доставит больше удовольствия».

Четверг, 30 июня 1983 года: «Когда прохожие отказываются брать у меня номера Interview, меня это очень глубоко задевает».

Среда, 20 марта 1985 года: «Какая-то женщина остановила Жан-Мишеля Баския, и она все восторгалась и восторгалась им, говорила всем вокруг: “Он – мой самый любимый художник. И моего мужа, и у меня – самый, самый любимый”. Я стоял рядом и предложил ей номер Interview с моим автографом, а она мне ответила “Не надо”».

Пятница, 1 ноября 1985 года: «Потом поехали в Блумингтон. Продали там 400 книг и 190 экземпляров Interview».

Воскресенье, 18 мая 1986 года: «Мы отправились в центр имени Джейвитса на выставку винтажных аксессуаров. Раздал там 250 экземпляров Interview».

Пятница, 28 ноября 1986 года: «За мной зашел Тони, мы идем раздавать Interview».

Эта запись сделана за четыре месяца до смерти.

Interview находился в самом центре механизма, поддерживавшего славу и известность Уорхола, и раскрывал перед ним поле для деятельности далеко за пределы андеграундного кино и искусства, в область шоу-бизнеса и моды. Благодаря Interview он присутствовал на всех показах, находился в эпицентре всех событий, попадавших в новости. Как директор и организатор, он вмешивался во все тонкости рекламы и влиял таким образом на общественное мнение. Он делал неизвестных известными; решал, кому быть «в игре», а кому оставаться «вне игры». Он формировал события.

Энди лично присутствовал на обедах на «Фабрике» с крупными рекламными агентами, с ними держался слишком нагло, грубо принуждая их раскошеливаться в обмен на обещание поместить на обложку своего журнала нужные им фамилии. До крайности цинично эксплуатируя свой авторитет, он заставлял своих сотрудников публиковать интервью с теми персонажами, которые достаточно состоятельны, чтобы оплатить рекламу в их журнале или заказать ему свои портреты.

«Следуй своим склонностям вместо того, чтобы искать свой путь», – призывал Талейран. Вот и все.

Как интервьюер Уорхол действовал точно так же, как кинорежиссер: все, что обычно остается в тени, он заливал ярким светом. Все, что скрывается, ничем не контролируемая правда – вот его постоянный интерес.

Говорили, что Уорхол аполитичен, или нейтрален, или даже склоняется к правым. Сидни Люмет[619] повсюду рассказывал, что Уорхол – расист. Почему? Исключительно потому, что в то время его любимым фильмом был Mandingo[620]. Что касается выборов, то Уорхол голосовал за демократов, а если он не голосовал, то