пасом вразрез вывел его один на один с вратарём. Они это иногда делали и раньше. Уж очень друг Платона хотел забить гол. Но Андрей тогда или промахивался мимо ворот, или у него не получался удар, или мяч брал вратарь. Но на этот раз его удар получился точным.

Сколько же было радости и благодарности в глазах, открывшего свой голевой счёт, и прыгавшего от счастья товарища, что Платон даже чуть прослезился. И этот гол оказался 124-ым, забитым командой «Спутник-2» в тридцати выигранных матчах. Кроме Кочета, Павлова и Юдушкина, тринадцать голов в их команде забил Лёша Агеев, семь – Юра Кругляков, пять Саша Алёшин, три – Игорь Шандалов, забивший ещё и под три десятка голов за команду «Спутник-3» своего возраста, и два гола забил центральный защитник Миша Евстигнеев. На этом их соперничество в этом году закончилось.

В этот же день в Париже начались переговоры между тремя соперничающими группировками Лаоса.

А вечером Кочеты с Комаровыми вернулись в Реутово, и мама сразу послала сына в прачечную, что давно было его постоянной обязанностью.

На следующий день Платону нужно было в новой школе пройти медосмотр, получить учебники и узнать расписание занятий. К тому же ещё и с мамой съездить по магазинам и купить ему, опять за лето вытянувшемуся, пиджак и брюки.

Возвратившиеся вечером в Реутово Кочеты увидели и поняли, что их соседка оказалась полоумной сектанткой, к тому же ещё и воришкой. Из их, с самой покупки стоявшего на кухне, холодильника иногда стали пропадать некоторые продукты.

Валентина Петровна видимо надеялась, что четверо её соседей будут думать друг на друга. Так поначалу и было. Но летом, когда дома Алевтина Сергеевна бывала одна, это вскрылось. Но не пойманной за руку воришке трудно было предъявить бездоказательное обвинение. К тому же мать опасалась, что тяжёлый на руку и лёгкий на расправу эмоциональный сын вдруг ещё займётся рукоприкладством. Поэтому, не называя истинных причин, она тут же попросила Платона с Евгением перенести холодильник к ней в комнату, освободившееся место заняв тумбочкой.

А поздним вечером Платон с Настей и тётей Зиной пошли прогуляться по Реутову.

Но неожиданно к ним присоединилась Люся Морозова, словно давно караулившая приезд Платона. Своими комплиментами в адрес за лето опять подросшего и возмужавшего парня она сразу смутила Платона.

Он даже поначалу покраснел от такого неожиданного напора красивой и давно созревшей девушки. А тётя Зина, по провинциальному обыкновению принявшая это за признак их взаимной симпатии, поначалу оказала потенциальной невестке повышенное внимание, необоснованно воспринятое той, как верный признак симпатии к ней и со стороны самого Платона.

Но Настя улучшила момент и шепнула тёте на ухо:

– «А Платошкина взаимная любовь осталась в садоводстве!».

И тётя Зина чуть скисла, поняв, что попала впросак, про себя подумав:

– Чёрт их тут разберёт, городских, с их московской-то любовью!

Но были и приятные городские новости, которые они узнали на следующий день.

Но сначала Платон с утра в четверг 27 августа прошёл школьный медосмотр, показавший рост в 182 см при весе в 65 кг. Но самой приятной новостью стало полное отсутствие каких-либо шумов в сердце!

– «Вот тебе и футбол! А я всё боялась! Хорошо, что ты в него так много в этом году играл! Недаром ты за это лето впервые похудел на три килограмма!?» – дома с удовольствием отметила ожидавшая мама, с любовью глядя на, наконец принёсшего учебники из школы, сына, про себя подумав:

– А может это его любовь к Варе так иссушила? Вряд ли! Ведь она у них взаимная! Так что переживать ему не за что! Это, когда, например, тебя предают! Или, когда любовь без взаимности, тогда любящий сохнет! Недаром так в народе и говорится – иссох от любви!

– «Сынок! Только тебе теперь надо будет заниматься серьёзней! Ведь через два года получать аттестат! И при поступлении в институт он может повлиять на итог! Так что, давай, соберись! Бери сразу быка за рога!» – напутствовала она Платона, собираясь с ним и Комаровыми в Москву, которые тоже хотели чем-то отовариться.

По привычке они сначала поехали в Детский мир, но там размеров Платона не оказалось.

– «Ну, вот, сынок, тебе уже здесь покупать нечего!».

Пришлось им ещё посетить ГУМ, ЦУМ и Петровский пассаж, удачно завершив свой поход лишь в магазине «Одежда» на улице Кирова, где и купили для Платона пиджак и брюки.

Очень уставшие, голодные, но не менее того довольные, вернулись они домой только к ужину.

– «Ну, слава богу! Мы всё тебе успели купить! Не будешь у меня ходить как растепеля, как галах какой-то! А через месяц купим тебе и новые полуботинки!» – подвела итог чрезмерно уставшая Алевтина Сергеевна.

Хорошо хоть, что ездившие по Москве по своему плану и вернувшиеся раньше Комаровы, догадались самим приготовить неплохой ужин. Поэтому оставшееся время взрослые посвятили отдыху у телевизора, а Платон пошёл гулять во двор.

Там он узнал от ребят много реутовских новостей. И самым приятным из них явилось открытие совсем рядом с их домом первого городского широкоэкранного кинотеатра «Чайка». До этого в кино они ходили только в фабричный клуб на Клубной улице и довольно редко.

А на улице Гагарина ещё в марте открылось новое трехэтажное здание городской поликлиники, в которой имелось почти шестьдесят кабинетов, многие их которых были оснащены новейшей медицинской аппаратурой. И теперь всей семье Кочетов предстояло ходить в неё.

Столовая на Вокзальной улице, в которую Платон ходил ещё весной 1960 года, теперь была переоборудована в ресторан.

А Западная улица в честь вклада молодёжи в жилищное строительство в Реутове теперь стала называться Комсомольской.

Многие из этих новостей и другие Платон узнал и на следующий день от своих товарищей, съезжавшихся домой после летних каникул.

И конечно стразу начался дворовый футбол.

В их двор уже давно приходил одноклассник Валова симпатичный юноша Серёжа Абушаев, который видимо после красочных рассказов Коли о Платоне, очень хорошо к нему относился. Платон даже иногда ловил на себе его восторженные взгляды.

Однако играть в футбол к ним во двор почему-то перестали приходить одноклассники Юры Гурова: Витя Чикмасов по прозвищу Чика, и Володя Пекшев по прозвищу Пека – старший брат Вити – одноклассника Платона.

Но Чика по каким-то видимо футбольным причинам сразу невзлюбил Платона Кочета.

Он даже делал вид, что в упор не видит того, держался с ним подчёркнуто высокомерно – мол, знай и наших! Платон же на это не обращал никакого внимания и тем самым ещё больше злил Чику.