одеваться, но вместо этого я хочу снова увидеть библиотеку. Я выхожу из его комнаты и держусь поближе к краю проходов. Коридоры все еще погружены в тени, поскольку солнце все еще находится ниже уровня моря. Но мне нужно спешить, чтобы меня не заметили. Проблема в том, что я не совсем помню, где находится библиотека.

Мои ботинки бесшумно ступают по каменному полу, я иду по нескольким переходам, поворачивая налево, затем направо, без всякой надежды в поле зрения. Затем я поворачиваю за крутой угол и ахаю.

Эмиль стоит посреди коридора, понимающе сложив руки перед собой, и лукаво улыбается мне.

Я кланяюсь вперед, приветствуя его, вспоминая годы, проведенные мной в качестве послушной принцессы.

— Принц Эмиль, — говорю я, медленно поднимаясь на ноги и нервно перебирая пальцами, в то время как нервы проходят через все мое тело.

— Мой брат подлый, но я лучше, — тепло говорит он, и я не могу удержаться от смеха над этим.

— Похоже на то, — говорю я, задаваясь вопросом, предупредит ли он всех о моем присутствии здесь.

— Твой отец объявил тебя в розыск при каждом дворе, требуя, чтобы тебя немедленно вернули ему, потому что, очевидно, принцесса Асов была украдена, — говорит он, борясь с желанием рассмеяться. Его губы приподнимаются в уголках, когда он машет рукой передо мной.

— Мне ты не кажешься украденной.

В его глазах пляшет веселье.

Я прикусываю губу в раздумье, поскольку не могу представить, сколько солдат мой отец отправил на мои поиски, рассказывая историю о том, что меня похитили, когда он должен был знать лучше, чем кто-либо другой, что я сбежала.

— Пожалуйста, никому не говори, что видел меня.

Я складываю руки вместе, умоляя его сохранить это в секрете.

Он наклоняет голову, изучая меня мгновение.

— Тебе не нужно беспокоиться, я бы никогда не выдал твое местонахождение этому упрямому королю. Без обид, — быстро добавляет он. — Ты мне понравилась в тот момент, когда бросила вызов моему брату, и я знаю, что ты ему тоже нравишься, хотя он никогда в этом не признается.

Эмиль закатывает глаза, и я улыбаюсь этому, потому что мне нравится этот жест.

Я сохраняю спокойное выражение лица, но мое насытившееся тело говорит об обратном в ответ на то, что Дрейвен чувствует ко мне, по крайней мере, на мгновение.

— Твой брат всего лишь защищает себя. Он хочет свою пару, и я это понимаю, — говорю я честно. — Но, раз уж ты меня поймал, не мог бы ты показать мне библиотеку?

Я вздрагиваю, поскольку знаю, что сейчас, должно быть, выгляжу совершенно потерянной.

Он смеется, глядя в конец коридора, из которого я только что вышла.

— Я чувствую, что должен помочь тебе. — Он хихикает. — Потому что ты идешь не в том направлении. — Он еще немного смеется и указывает мне за спину. — Библиотека в той стороне.

Я прикусываю губу, чтобы сдержать веселье, хотя моя улыбка расплывается в улыбке.

— Спасибо, что так ясно указал на это, — говорю я ему в шутливой манере.

— В любое время, — приветствует он. — Давай, отведем тебя в библиотеку и убедимся, что тебя больше никто не увидит.

Я следую за ним обратно тем же путем, которым пришла, но он сворачивает в другую сторону, ведущую вниз по лестнице. Заглянув за угол, чтобы убедиться, что путь свободен, и пройдя по длинным коридорам, мы, наконец, добираемся до самых красиво оформленных дверей, которые я так хорошо помню.

Он открывает дверь взмахом руки.

— Веселись.

Он улыбается, когда я вхожу, позволяя двери медленно закрыться за мной.

Прежде чем она полностью закрывается, я шепчу-кричу через оставшуюся щель:

— Спасибо!

Я захожу дальше в библиотеку, которая все еще скрыта затянувшимися ночными тенями, но там есть нарисованная оранжевой кистью картина, которая мягко светится. Утреннее солнце просыпается, чтобы озарить новый день.

Мои ноги ступают по гладкому полу, когда я позволяю кончикам пальцев лениво пробегаться по корешкам книг, выстроившихся на полках, в надежде найти что-нибудь полезное, прежде чем мы завтра отправимся в запретную библиотеку.

Комната медленно светится, когда солнце поднимается на дюйм выше в небе, осколки просвечивают сквозь облака над стеклянным куполом потолка. Я знаю, что мне нужно встретиться со всеми в ближайшее время, но воспользуюсь этим дополнительным временем, когда я пройдусь по каждому проходу между полками и встану на деревянную лестницу, прикрепленную к каждой из них, чтобы прочитать названия сверху. Кажется, прошла вечность, прежде чем я нахожу несколько, которые вызывают у меня интерес, и я беру их в руки и подхожу к зоне отдыха.

Я теряю счет времени, читая различные книги. Первая книга, в которой обсуждалась некоторая история Богов, не содержала никакой специальной информации. В ней рассказывалось об их любви и обо всем, что я уже узнала, но вкратце упоминался их разрыв и то, как он потряс мир их яростью друг к другу.

Затем меня увлекла книга, в которой содержались сведения о каждой библиотеке в стране Дейадрум, включая запретную. В нем говорилось о том, как замок во Дворе Пепла был разрушен во время войны столетия назад, и теперь от него остались только три отдельных куска в руинах. Разрушенные, как и души, которые остались на его земле. По-видимому, когда-либо было изготовлено только два ключа, чтобы открыть его, и у меня есть один из них. Он кажется тяжелым в моем кармане, так как я позаботилась о том, чтобы достать его из своей порванной одежды, которая валялась на полу спальни Дрейвена.

Я продолжаю читать больше о библиотеке, но сказать осталось не так уж много, поскольку не многие отважились заглянуть в нее или вернулись живыми после попытки получить о ней больше информации.

Я бросаю книгу на стол и беру ту, которую мне не терпелось прочесть.

Легенды о драконе.

Я разворачиваю страницы веером перед собой, когда вижу изображение, появившееся в середине книги. На меня смотрит рисунок огромного дракона с крыльями, стоящего на четырех лапах, выглядящего невероятно чудовищно. В примечании вверху страницы сказано, что это называется Виверн. Мой разум связывает точки на железе виверн, что это единственный вид оружия, который может причинить им вред. Это потому, что оно сделано из их чешуи. Железо, сплавленное с чешуей тех, кто был полноценным драконом-оборотнем, поскольку обычное железо недостаточно прочно, чтобы пронзить виверну в ее истинной форме. Я вспоминаю эбеновый блеск чешуи, который мерцал на татуировках Дрейвена, то, как его кожа на ощупь была тверже. Жестче. Его собственный щит.

Я перелистываю на другую страницу, где объясняется, что