стать победителями, — добавила она, снимая повязку.

А потом неожиданно напрыгнула на меня. Под её тяжестью я согнулся, и она, воспользовавшись подвернувшейся возможностью, провела удушающий приём, зажав мою шею локтевым сгибом и плотно прижавшись корпусом.

— Ты слишком уж не усердствуй с разбиванием! Мику, помнится, жаловалась, что полная неудачница вообще. И арбуз никогда не разбивала, сколько ни пыталась, в частности. Улавливаешь? — обдав горячим дыханием, прошептала она мне на ухо.

— Мику! А они опять обжимаются! — пожаловалась Ульянка, обвиняюще указывая пальцем.

— Ничего не обнимаемся, Алисе почему-то нравится притеснять меня. А я должен сказать, никакого удовольствия не испытываю от таких проявлений «нежности», — оправдался я.

— Улавливаешь? — ехидно поинтересовался я у своей обидчицы.

— Это потому, что тебе, Семён, предстоит стать ещё более решительным и сильным. Алисе нравятся такие мужчины, а ты в её глазах пока не дотягиваешь. Поэтому она тебя и провоцирует, — объяснила Мику.

— Хм. Мда… дела… — многозначительно произнёс я, потирая шею.

— Мику надо исключить из подсказчиков! Понятно же, что она его обманывать не будет, а Семён не будет слушать кого-либо кроме неё. Не интересно получится! — заключила Ульяна.

— Зато с вами я этот несчастный арбуз никогда вообще не найду, вы ж смерти моей хотите, а не победы в этом соревновании. Знаю я вас, — возразил я.

— Да не, я, например, обещаю всё время правильно тебя направлять. Ну, может, только один раз скажу не точно. Или два… — усмехнулась Алиса.

— Уже что-то! — саркастически похвалил я.

— И где право, где лево я тоже, бывает, путаю…

— Ааагрх, и почему я не удивлён?

Тем временем Ульяна принялась буксировать Мику подальше от места нашего сборища, приговаривая:

— Ну же, Мику, не мешай нам играться с Семёном, мы же тебе не мешали до этого с ним миловаться.

— Я что для вас, игрушка, что ли? Бесплатное развлечение? — возмутился я.

— А ты только что это понял? Наииивныыый… — протянула Алиса.

Арбуз я, конечно, не разбил. Его я бы, наверное, и не нашёл, даже если бы сильно захотел. Но, учитывая намёк Алисы, я всеми силами желал победы в этой забаве Мику. Побродив по пляжу, подчиняясь голосовым командам подружек-хулиганок, словно робот на радиоуправлении, я наконец нанёс удар, услышав «Бей! ».

Раздался оглушительный металлический звон. Испуганно подпрыгнув от неожиданного звука, я сорвал повязку с глаз.

— Какого черта⁈ — воскликнул я, обнаружив у себя под ногами какой-то мятый, словно пожёванный, ржавый металлический лист.

Ульяна валялась на песке, заливаясь хохотом, похрюкивала и болтала ногами в воздухе от восторга. Алиса скромно улыбалась.

— Да, да, очень смешно, — прокомментировал я.

— А теперь Семёна исключим из штурманов! — распорядилась Ульянка.

— Объяснять почему, я думаю, не стоит? Или для особо одарённых сделать исключение? — она критически посмотрела на меня, сомневаясь.

— Ладно, ладно. Делайте, что хотите, — обречённо махнул я рукой.

— Не боись, Микусю-то мы любим, её точно к арбузу выведем! — заверила Алиса.

— Не сомневаюсь, — ответил я.

Как только Мику завязали глаза, Алиса подошла ко мне и вновь доверительно зашептала:

— Давай-ка подсобляй! Мы её водить будем, а ты, если что, арбуз передвинешь. Чтоб наверняка, понял?

— Сделаю! — кивнул я.

Нашими стараниями Мику преуспела. Радости её не было предела.

— Ура! Ура! Я наконец смогла! Сделала это! Ох, не зря я поехала в этот лагерь! Папа был прав — мне тут понравится! То есть — нравится! Прямо лагерь мечты! — радостно воскликнула она, прыгая на месте.

— В том смысле, что тут, похоже, сбываются все мои мечты, — пояснила она, перестав скакать.

«Не у тебя одной, не у тебя одной», — улыбнулся я.

Арбуз не разочаровал. Он был настолько спелым, что треснул и развалился на несколько частей от лёгкого удара. Мне пришлось лишь чуть-чуть сдвинуть его в сторону, чтобы палка коснулась самой макушки. Так что вполне можно сказать, что Мику добилась успеха самостоятельно.

Девушки с удовольствием уплетали свои порции, сладкая арбузная кровь стекала по рукам и впитывалась в песок. Мику всё сражалась с первым куском, аккуратно вычищая косточки ноготком.

— Не любишь есть с косточками? — спросил я.

— Не люблю. Знаешь, у нас в школе страшилка была там, в Японии. Что если есть арбуз с косточками, то он вырастет внутри и будешь с большим животом ходить. Глупости, конечно, ему свет нужен, и удобрения и полив, но мы боялись. Детские страхи и всё такое, — ответила Мику.

Ульяна оживилась, слегка оттянула верх своего купальника и заглянула в него.

— Арбуз в животе — это интересно! Микуся, а ты не знаешь, можно сделать так, чтобы два арбуза выросло: вот тут рядышком? — спросила она.

— Не знаю. Наверное, ничего не выйдет. А если бы и вышло, вдруг они получатся разные? Ты лучше капусту кушай, — ответила Мику.

— Капусту?

— Да! И соевое молоко. И вырастет большая-пребольшая. Вот нашу вторую маму в детстве поили соевым молоком, и у неё… — начала было объяснять Мику, но внезапно осеклась.

Она опомнилась и посмотрела на меня.

— Ой, Сеня, прости, мы тут опять на такие темы… — смущённо произнесла она.

— Да ладно. Любопытно, конечно, почему, о чём бы вы ни заговорили, всё сводится в итоге к этой теме… Но мне интересно, продолжайте, — подбодрил я.

— Мог бы и покраснеть для приличия, наглая морда! — возмутилась Алиса.

— Я не наглый, я невозмутимый! — не согласился я.

— Наглая невозмутимая морда, — добавила Алиса с усмешкой.

Мику наконец управилась со своим куском и потянулась к тарелке, но там лежали только корки.

— Ой, а что, уже всё? Я и не заметила, как два куска съела. Жалко! Такой вкусный арбуз… — удивилась она.

Алиса нахмурилась, посмотрела на Мику, потом на пустое блюдо.

— И твой кусок пропал? Сейчас найдём! Улька, а ну покажи руки! — потребовала она.

— Эй, а почему