В 1903 году он прибыл в Санкт-Петербург. Там его принял личный исповедник царской семьи, который впоследствии сказал: «Его устами вещает голос русской земли». Распутина представили ко двору, уже зачарованному эзотерическими идеями и готовому испробовать их на опыте.

Мартинизм уже широко обсуждался в русских масонских ложах. Мэтр де Филипп и Папюс посетили русский двор в 1901 году. Папюс сделал Николая II главой мартинистской ложи и некоторое время был духовным советником царя. Утверждается, что он вызвал дух Александра III, который напророчил смерть Николая II от рук революционеров. Папюс также предупреждал царя о зловещем влиянии Распутина.

Иллюстрация к «Лоэнгрину» Вагнера. Ни один другой художник не передает с такой точностью центральную эзотерическую доктрину — ощущение грядущего неизбежного рока. Вагнер писал о своем стремлении воплотить несуществующий мир, а Бодлер рассказал, как созерцание «Лоэнгрина» привело его в измененное состояние осознания, где обычный мир чувств перестал существовать. Оккультист Теодор Рейс утверждал, что знакомство с Вагнером наделило его особым знанием тайной доктрины, заключенной в «Парцифале». Рейс рассматривал заключительные слова Парцифаля в конце третьего акта, где он стоит с поднятым копьем, как обожествленную метафору полового влечения

Масоны зверски убили Распутина, но в 1916 году его современник, великий посвященный Рудольф Штайнер, сказал: «Дух русского народа теперь может проявляться только через него, и никак иначе».

Переходя к следующему этапу развития живописи и литературы в начале XX века, мы обнаруживаем изобилие оккультных тем, преобладавших в популярной культуре. Оскар Уайльд был членом ордена Золотого Рассвета. Его роман «Портрет Дориана Грея» наряду с романом Роберта Льюиса Стивенсона «Доктор Джекил и мистер Хайд» довел оккультное представление о doppleganger (двойнике) до общественного сознания. Кембриджский профессор М. Р. Джеймс, которого иногда называют «отцом историй о призраках», перевел многие апокрифические Евангелия на английский язык, прочитал лекцию об оккультных науках в Итонском литературном обществе и написал рассказ под названием «Граф Магнус», где герой-алхимик отправляется в паломничество на родину Антихриста, в город Хоразин. Поскольку одного из демонов, который вел длительные беседы с Джоном Ди и Келли, звали Хорозоном, Джеймс знал, о чем говорил.

Немногим ранее монстр Франкенштейна стал художественным персонажем, воплотившим парацельсовского гомункула. Друг Байрона Полидори, присутствовавший на домашней вечеринке Мэри Шэлли, когда она придумала своего монстра, написал одну из первых историй о вампирах, но, разумеется, самый знаменитый вариант создал Брэм Стокер. Его «Дракула» представляет собой нечто вроде демонического воплощения Христиана Розенкрейца.

Сам Стокер был членом ОТО (Ordo Templi Orientis) — тайного общества, практикующего ритуальную магию. Чешский теософ Густав Майринк исследовал сходную тему в романе «Голем», который, в свою очередь, повлиял на развитие экспрессионизма в немецком кинематографе. Утверждается, что в романе «Бездна» Гюисманс говорил о том, что на самом деле происходит во время ритуалов черной магии, и таким образом нарушил обет молчания. Алистер Кроули с явным злорадством заметил, что Гюисманс умер от рака языка.

В живописи оккультные темы просматриваются в символике Густава Моро, Арнольда Беклина и Франца фон Штука, в «снах наяву» Макса Клингера и в эротическом оккультизме Фелисьена Ропса, которого критики того времени окрестили «саркастическим дьяволом». Одильон Редон писал, что он «подчинился тайным законам».

В течение этого периода дух материализма трудился ради победы, изобретая материалистические варианты эзотерической философии. Мы уже говорили о том, как эзотерические идеи эволюции видов проявились в материалистической форме теории Дарвина. Мы также видели, как иллюминаты, эти беспощадные и циничные махинаторы, проникшие в масонские ложи, разработали методологию для революционеров конца XVIII и начала XIX века. Диалектический материализм Карла Маркса низвел духовные идеалы Сен-Жермена до уровня прикладной экономики.

Оккультизм также играл заметную роль в развитии идей Фрейда. Его наставник Шарко, в свою очередь, получил образование у видного оккультиста и основателя месмеризма Антона Месмера. В молодости Фрейд изучал Каббалу и с одобрением отзывался о телепатии, полагая, что она может представлять архаичную форму общения, использовавшуюся всеми людьми до появления устной речи.

Он ввел в главное русло научного мышления каббалистическую идею о том, что сознание обладает иерархической структурой. К примеру, модель разума, популяризованную Фрейдом — Ид, Эго и Суперэго, — можно рассматривать как материалистический вариант тройной каббалистической модели.

На еще более глубинном уровне само представление о существовании импульсов, независимых от нашего сознания, но воздействующих на него, представляет собой светское толкование эзотерических представлений о сознании. В модели Фрейда эти скрытые силы имеют половую, а не духовную природу. Впоследствии Фрейд отвергал эзотерические корни своих идей и объявил безумной древнюю форму сознания, на которой они были основаны.

Эзотерическое влияние еще сильнее ощущается в творчестве Карла Густава Юнга, ученика Фрейда. Мы уже упоминали, что он интепретировал алхимические процессы как описание физического исцеления и отождествлял семь великих архетипов коллективного бессознательного с символикой семи планетарных божеств.

Интерпретируя алхимические процессы в чисто физиологическом смысле, он упускал из виду внутреннюю убежденность алхимиков, что психические метаморфозы могут влиять на вещество сверхъестественным образом. Хотя Юнг считал семь архетипов независимыми от сознательного разума, он не рассматривал их как бестелесные центры осознания, совершенно независимые от человеческого мышления. Когда Юнг познакомился с Рудольфом Штайнером, то назвал его шизофреником.

Но в конце жизненного пути Юнга сотрудничество с физиком-экспериментатором Вольфгангом Паули побудило его выйти за рамки традиционных представлений. Юнг и Паули пришли к выводу, что в дополнение к чисто физическому механизму взаимодействия атомов существует другая система связей между событиями, не имеющими физического взаимодействия, — система причинных связей, образуемых разумом. Современник Юнга, французский антрополог Анри Корбен, в то время изучал духовные обряды суфиев. Корбен пришел к выводу, что суфийские адепты работали согласованно и могли общаться друг с другом в царстве «объективного воображения». Юнг пользовался таким же термином независимо от него.

«Саломея» Густава Моро

Со временем материалистические объяснения, которые Фрейд пытался наложить на духовный опыт, тоже обернулись против него, и он стал задумываться о том, что сам называл «чувством сверхъестественного». Фрейд написал эссе «О сверхъестественном» в возрасте 62 лет. Думая о том, чего он больше всего боялся, он пытался избавиться от страха. Несколькими годами ранее он многократно и необъяснимым образом сталкивался с числом 62 — на чеке за купленную шляпу, в номере гостиницы или места в купе поезда. Фрейду показалось, что космос пытается ему что-то сообщить. Может быть, он умрет в возрасте 62 лет?