Явстретила Агнес еще раз до того, как навсегда покинула «Лавери». Я вошла в вестибюль, нагруженная, как верблюд, чехлами с одеждой, которую принесла домой для починки. От жары пластик противно прилипал к коже. И когда я проходила мимо стойки консьержа, два платья упали на пол. Ашок бросился их поднимать, а я пыталась удержать остальные.

— Сегодня вечером тебе явно не мешало бы отдохнуть от работы.

— Ты совершенно прав. Ехать со всем этим барахлом в метро было сущим кошмаром.

— Охотно верю. Ой, простите меня, миссис Гупник. Сейчас я все это уберу с прохода.

Ашок молниеносным движением убрал мои платья с ковра, посторонившись, чтобы пропустить Агнес.

Я сразу выпрямилась, насколько это возможно с охапкой одежды в руках. На Агнес было простое платье-шифт с большим круглым вырезом и туфли-лодочки без каблука. Она выглядела так — впрочем, как и всегда, — словно погодные условия, будь то жара или холод, не оказывали на нее ни малейшего воздействия. Агнес держала за руку маленькую девочку в сарафанчике, лет четырех или пяти; девочка чуть-чуть замедлила шаг, чтобы поглазеть на яркие наряды, которые я прижимала к себе. У нее были вьющиеся тонкими локонами светлые волосы медового оттенка, аккуратно зачесанные назад и завязанные двумя бархатными бантами, и чуть раскосые, как у Агнес, глаза. Девочка с интересом поглядела на меня и осторожно улыбнулась.

Не выдержав, я улыбнулась в ответ. В этот момент Агнес повернулась посмотреть на ребенка и наши глаза встретились. У меня внутри все похолодело, хотя я сразу постаралась принять невозмутимый вид, но уголки губ Агнес внезапно приподнялись вверх, совсем как у ее дочери. Она кивнула мне, едва заметно, правда, достаточно для того, чтобы я увидела. А потом она вышла в дверь, которую предупредительно распахнул Ашок, девочка побежала вприпрыжку за ней, и они исчезли — их поглотил яркий солнечный свет и непрекращающийся людской поток на Пятой авеню.

25 июля

«И настанут безопасные времена твои, изобилие спасения, мудрости и ве́дения»[17].

Я стояла в самом сердце Манхэттена перед устремившимся к небу зданием и, затаив дыхание, смотрела на позолоченную надпись над широким входом в Рокфеллер-плаза, 30. Вокруг меня бурлил на вечерней жаре Нью-Йорк, тротуары заполонили слоняющиеся без дела туристы, воздух был наполнен ревом автомобильных гудков и вечным запахом выхлопных газов и жженой резины. За моей спиной женщина в футболке поло с эмблемой «Рок 30», перекрикивая стоящий вокруг шум и гам, вела хорошо заученную экскурсию для японских туристов. Проект здания был завершен в тысяча девятьсот тридцать третьем году известным архитектором Раймондом Худом в стиле ар-деко… Сэр, пожалуйста, не отходите от группы. Мэм? Мэм? И первоначально назывался Ар-Си-Эй-билдинг, но затем его переименовали в Джи-И-билдинг… Мэм? Сюда, пожалуйста…

Я задрала голову, чтобы увидеть все семьдесят этажей, и у меня перехватило дыхание.

На часах было без четверти семь.

Если честно, я хотела выглядеть идеально, а потому планировала вернуться к пяти в «Лавери», принять душ и надеть соответствующий прикид: нечто в стиле Деборы Керр в фильме «Незабываемый роман». Но в мои планы вмешалась безжалостная Судьба в лице стилистки из итальянского модного журнала, которая, прибыв в «Магазин винтажной одежды» в половине пятого, пожелала посмотреть все дамские костюмы из двух предметов для задуманной ею статьи, после чего заставила свою коллегу кое-что примерить, чтобы она могла сделать фото. И не успела я опомниться, как на часах уже было без двадцати шесть, и мне едва-едва хватило времени, чтобы отвести Дина Мартина домой, а потом покормить. И вот я наконец оказалась здесь — взмокшая, слегка взъерошенная, по-прежнему в рабочей одежде, — и уже через короткое время мне предстояло узнать, как теперь повернется моя жизнь.

О’кей, дамы и господа! Сюда, пожалуйста, сейчас мы поднимемся на обзорную площадку.

Я перешла на шаг уже несколько минут назад, но до сих пор не смогла отдышаться после пробежки по Рокфеллер-плаза. Я толкнула дверь из дымчатого стекла и с облегчением отметила, что очередь в кассу не слишком длинная. Проверив накануне вечером информацию на TripAdvisor, я уже знала, что очереди могут быть огромными, но из суеверия не стала заранее покупать билет. Поэтому я встала в хвост очереди, посмотрелась в зеркальце пудреницы и принялась озираться по сторонам на случай, если он вдруг появится раньше, затем купила билет, дававший право прохода между 18:50 и 19:10, прошла вдоль бархатного шнура ограждения и стала ждать, когда меня вместе с остальными туристами загонят в лифт.