Граждане иных государств, не знающие нашего языка и законов, равно как и не имеющие законных источников существования в России, не могут находиться на нашей территории сверх разрешенного законом времени и не могут претендовать на гражданство России.

Не стоит забывать, что нелегальное нахождение на территории России есть преступление, и не только поощрять, но и оставлять его без должного наказания – нелепо. Не менее нелепа и ситуация, когда депортирование незаконных иммигрантов осуществляется за счет бюджета, то есть за счет законопослушных граждан России. С какой стати они должны платить за преступников из иных государств, к которым не имеют, а часто и не хотят иметь ни малейшего отношения? Депортируемые из России должны сами оплачивать расходы на свою депортацию, а при отсутствии у них денег – предварительно зарабатывать их. Государство же обеспечит депортируемых нарушителей закона всеми возможностями для этого.

Уровень дипломатических отношений со странами, руководители которых путают демократию с русофобией либо занимаются возрождением фашизма, должен быть понижен до уровня консульств, а экономические отношения с ними – сведены к неизбежному минимуму. Сегодня это страны Прибалтики, а также Польша. Конечно, если политика и риторика руководителей этих стран станет нормальной, мы восстановим отношения с ними в полном объеме так же быстро, как и свернули.

Что касается разговоров о предъявлении нам претензий за «оккупации» и тому подобное – я приветствую такие претензии при условии удовлетворения встречных исков со стороны России по поводу колоссальных инвестиций, вложенных в развитие не только экономик, но и культур соответствующих стран. Не сомневаюсь, что это будут самые выгодные в коммерческом отношении сделки за всю историю России даже без учета компенсаций за передачу значительных территорий Польше и Литве. В случае Литвы, кстати, ей была передана и ее нынешняя столица.

Важно понимать, что в современном хаотизирующемся мире дипломатия, не подкрепленная военной силой, значит все меньше.

В области оборонной политики необходимо выработать внятную военную доктрину и проводить военную реформу на ее основе, а не по наитию. Вооруженные силы и оборонная промышленность должны стать полигоном для всех антикоррупционных мероприятий – это резко повысит эффективность расходов на них.

Необходимо восстановить, в том числе подготовкой квалифицированных рабочих и инженеров, нашу способность производить военные самолеты, корабли и танки, и насытить войска современной техникой, а не «модернизированной» рухлядью 1970-х годов.

Ситуация с беспилотниками, изобретенными в Советском Союзе, а недавно закупленными у Израиля, не должна повториться. Лица, причастные к попытке закупки французских вертолетоносцев, будут выявлены и понесут ответственность: идиоты – свою, а преступники – свою.

Позорно низкий уровень боеспособности армии, продемонстрированный, в частности, при спасении населения Южной Осетии от попытки геноцида, требует решительных адекватных действий, и они последуют.

Экономика только тогда чего-то стоит, когда она умеет защищаться. Мы восстановим свою обороноспособность; зарубежные держатели российских ценных бумаг могут быть спокойны.

* * *

Альтернатива для нас – не лесоповал, а исчезновение. Исчезновение нашей страны как цивилизации, причем уже при нашей жизни, – и превращение жизни наших детей в ад, причем на наших глазах.

Невозможные, сказочные, невероятные, непредставимые вещи делают не герои, не марсиане и не пресловутые «эффективные менеджеры».

Это делают обычные люди, живущие в обычных домах, ходящие по обычным улицам и говорящие обычные слова, но проникнувшиеся сознанием абсолютной, категорической необходимости и объединенные им.

Мы – народ.

А в помощь нам, чтоб было меньше страхов и соблазнов, чтоб было легче переходить от паразитирующего управления к созидательному, будет применено несколько простых, но убедительных технологий.

Скажу лишь о нескольких.

Первая – «электронное правительство». Заимствуя что-либо у развитых стран, мы обычно очень спешим и поэтому переводим исходные документы неточно и неполно. Так и «электронное правительство» воспринимается как способ спасения граждан от унизительных и утомительных очередей в разного рода присутственных местах.

Но это не главное. Главное – перевод на электронную основу самого процесса принятия решений, что качественно ускорит его. В российских фирмах, где работают соответствующие системы, любое стандартное решение принимается за день, в случае возникновения разногласий – за два дня, а если они настолько глубоки, что требуют вмешательства первого лица, – за три дня. Сравните это с нынешним российским государством, неспособным принимать важнейшие решения в течение месяцев, а то и лет!

Другая сторона электронной скорости – прозрачность. Поскольку контролер может, не уведомляя контролируемых, получить доступ ко всем аргументам, принимаемым ими в расчет при принятии решений, он сможет мгновенно видеть реальный, а не нормативный спектр интересов, реализуемых каждым чиновником. Это сократит технологические возможности не только коррупции, но и простого бытового идиотизма, которым славятся некоторые наши ведомства. Особенно эффективным такой «невидимый надзор», как ожидается, будет в судебной системе. Ведь это безумие: сталинские суды выносили более 10 % оправдательных приговоров, а наши – менее 1 %, и не за счет лучшей работы следственных органов!

Вторая важная технология – гуманизация общества.

Не путайте ее с попустительством по отношению к преступникам, которое вырождается в простое поощрение преступлений.

Речь о другом: мелкие правонарушения не должны калечить жизнь граждан. Нельзя сажать на четыре года за кражу батона хлеба… да хоть бы и бутылки водки. Нельзя держать впервые осужденных с рецидивистами.

Еще один шаг в этом направлении касается беременных женщин и женщин, имеющих детей в возрасте до пяти лет, осужденных за хозяйственные преступления, а также осужденных впервые за любые преступления небольшой и средней тяжести (предусматривающие наказание до пяти лет лишения свободы), не связанные с торговлей наркотиками. Срок лишения свободы этим женщинам заменяется условным сроком, и они выходят на свободу немедленно. Соответственно, женщинам, находящимся в СИЗО по подозрению в совершении аналогичных преступлений, мера пресечения заменяется на не связанную с лишением свободы.

Подчеркиваю: это разовая мера. Она не повторится никогда, потому что ребенок – не способ избежать ответственности за совершение преступления. Но я слишком хорошо знаю наши СИЗО и тюрьмы.

Их состояние будет исправлено.

Считаю необходимым исправить ситуацию, при которой родственники убитых, по сути дела, оплачивают содержание в тюрьме убийц, жертвами которых стали их близкие, а массовые убийцы, вроде майора Евсюкова, убеждены в сохранении своей жизни. Это не гуманизм.

В России будет проведен референдум по смертной казни за осознанное убийство без смягчающих обстоятельств и наркоторговлю в крупных масштабах, которая, по сути, является массовым убийством. Если граждане России поддержат меня, во избежание судебной ошибки смертные приговоры будут приводиться в исполнение только через год после вынесения и только после повторного рассмотрения дела Верховным судом. А чтобы это рассмотрение не было формальным, за ним будет надзирать комиссия, составленная из самых авторитетных правозащитников.