Ричи картинно вытер щеку.

– Ты подаешь полотенце к брызгам, Заика Билл?

Билл сделал вид, что сейчас ударит его. Ричи подался назад, заверещал Голосом Пиканинни.

Бен не обращал на них внимания. Наблюдал, как Билл выкладывает под свет необходимые принадлежности и инструменты. Какая-то часть его разума мечтала о том, чтобы когда-нибудь и у него появился такой замечательный верстак, но главным образом он сосредоточился на предстоящей работе. Дело предстояло менее трудное, чем отливка серебряных пуль, но все равно требующее точности и аккуратности. Неряшливости не терпела никакая работа. Этому его никто не учил, никто не говорил, но как-то он знал.

Билл настоял на том, чтобы Бен отлил кругляши, точно так же, как продолжал настаивать, что «Яблочко» должно быть при Беверли. Эти решения обсуждались и оспаривались, но только двадцать семь лет спустя, рассказывая эту историю, Бен осознал следующее: ни у кого из них не возникло и мысли, что серебряная пуля или кругляш не смогут остановить монстра, – их уверенность подкреплялась тысячью фильмов ужасов.

– Ладно. – Бен хрустнул пальцами и посмотрел на Билла. – Формы у тебя?

– Ох! – Билл даже подпрыгнул. – Се-ейчас. – Он сунул руку в карман, достал носовой платок. Положил на верстак, развернул. На платке лежали два стальных шара с отверстием в каждом. Заливочные формы для подшипниковых шариков.

Остановившись на кругляшах, а не на пулях, Билл и Ричи вернулись в библиотеку и принялись изучать технологию изготовления шариков для подшипников.

– Покой нам только снится, – прокомментировала миссис Старрет. – Пули на одной неделе, шарики для подшипников – на следующей! И это называется «школьные каникулы»!

– Не хотим, чтобы мозги простаивали, – ответил ей Ричи. – Правда, Билл?

– П-п-правда.

Как выяснилось, отлить шарик для подшипника – сущий пустяк при условии, что у тебя есть заливочная форма. Решить эту проблему помогли ненавязчивые вопросы, заданные сыном Заку Денбро… и никто из Неудачников не удивился, когда выяснилось, что во всем Дерри заливочные формы для таких шариков продавались только в одном магазине – «Высокоточные инструменты и штампы Китчнера», который принадлежал прапраправнучатому племяннику хозяев Металлургического завода Китчнера.

Билл и Ричи пошли в магазин вдвоем, и вся наличность, которую в срочном порядке смогли наскрести Неудачники – десять долларов и пятьдесят девять центов, – лежала в кармане Билла. Когда Билл спросил, сколько будут стоить две двухдюймовые формы для отливки шариков, Карл Китчнер – выглядел он ветераном алкогольного фронта, а пахло от него, как от старой попоны – задал встречный вопрос: зачем мальчикам понадобились формы для отливки шариков. Право на ответ Ричи предоставил Биллу, зная, что так будет проще: дети насмехались над заиканием Билла, взрослых оно ставило в неловкое положение. Поэтому иногда заикание оказывалось чрезвычайно полезным.

Билл добрался только до половины байки, придуманной на этот случай им и Ричи – что-то насчет модели мельницы, которую они собирались построить в рамках научного проекта, – когда Китчнер махнул рукой, предлагая ему замолчать, и назвал невероятную цену: пятьдесят центов за каждую форму.

Едва веря в такую удачу, Билл достал из кармана бумажный доллар.

– И не рассчитывайте, что я дам вам пакет. – В налитых кровью глазах Карла Китчнера читалось пренебрежение человека, который точно знает, что в этом мире он повидал все, и как минимум дважды. – Пакет получает только тот, кто оставляет здесь не меньше пяти баксов.

– М-мы о-обойдемся, сэ-эр, – ответил Билл.

– И не болтайтесь перед витриной, – предупредил Китчнер. – Вам обоим пора стричься.

– Т-ты ко-огда-нибудь за-амечал, Ри-и-ичи, – спросил Билл уже на улице, – что в‐в-взрослые не п-п-продадут те-ебе ни-ичего, к-кроме мо-ороженого или, во‐озможно, би-илета в ки-ино, с-сначала не с-спросив, а за-ачем те-ебе э-это ну-ужно.

– Это точно, – кивнул Ричи.

– По-очему? По-очему так?

– Потому что они думают, что мы опасны.

– Д-да? Т-ты та-ак ду-умаешь?

– Да, – кивнул Ричи и рассмеялся: – Давай поболтаемся перед витриной, а? Поднимем воротники и будем фыркать на людей, и пусть наши волосы растут и растут.

– Пошел т-ты, – отмахнулся Билл.

– Хорошо. – Бен внимательно оглядел формы и положил на верстак. – А теперь…

Неудачники раздвинулись, освобождая ему место, с надеждой глядя на него, совсем как человек, ничего не смыслящий в автомобилях, у которого в дороге сломался двигатель, смотрит на механика. Бен не замечал выражений их лиц, его занимала только предстоящая работа.

– Дай мне снаряд и паяльную лампу, – распорядился он.

Билл протянул ему обрезанный корпус минометной мины. Военный сувенир. Зак подобрал ее через пять дней после того, как он вместе с армией генерала Паттона вошел в Германию, форсировав реку. В свое время, когда Билл был маленьким, а Джорджу надевали подгузники, его отец использовал обрезанный корпус в качестве пепельницы. Потом Зак бросил курить, и железяка исчезла. И только неделю назад Билл обнаружил ее у дальней стены гаража.

Бен вставил обрезанный корпус в тиски, закрепил, взял у Беверли паяльную лампу. Другую руку сунул в карман, достал серебряный доллар, бросил его в импровизированный тигель. Раздался глухой звук.

– Тебе дал его отец, да? – спросила Беверли.

– Да, – кивнул Бен, – только я не очень хорошо его помню.

– Ты действительно хочешь это сделать?

Бен посмотрел на нее и улыбнулся:

– Да.

Она улыбнулась в ответ. Другой награды ему и не требовалось. Если б Беверли улыбнулась ему дважды, он бы отлил столько серебряных шариков, что их хватило бы на стаю оборотней. Бен торопливо отвел взгляд.

– Ладно. Начинаем. Нет проблем. В два счета управимся, так?

Они неуверенно кивнули.

Много лет спустя, вспоминая все это, Бен подумает: «В наши дни ребенок может просто пойти в магазин и купить пропановую горелку… или таковая найдется в мастерской отца».

В 1958 году все было не так; у Зака была паяльная лампа с бензиновым бачком, и Беверли, глядя на нее, заметно нервничала. Бен видел, что она нервничает, хотел сказать ей, что беспокоиться не о чем, но боялся, что у него дрогнет голос.

– Не волнуйся, – сказал он Стэну, который стоял рядом с Беверли.

– Что? – Стэн недоуменно воззрился на него.

– Не волнуйся.

– Я и не волнуюсь.

– А я думал, волнуешься. И просто хотел сказать, что паяльная лампа совершенно безопасна. На случай, если ты волнуешься.

– С тобой все в порядке, Бен? – спросил Стэн.