– Дорогой, ты всегда так носишь бабочку.

Ричард повернулся к жене.

– Всегда?! Почему же ты раньше об этом мне не сказала?

– Потому, что мне кажется, это тебе идет.

Ричард покачал головой, еще раз взглянул на свое отражение, развязал бабочку, снял и повесил на спинку стула пиджак. Он собирался уже предложить жене чуть-чуть выпить перед отходом ко сну, как неожиданно раздался стук в дверь. Это был помощник Ричарда.

– В чем дело, Билли?

– Простите, что беспокою вас в такой поздний час, сэр, но вас спрашивает один молодой человек.

– Молодой человек?

– Да, судя по всему, хочет попросить политического убежища…

Ричард поднял брови.

– Ничего себе!

– Да, и этот молодой человек без обуви.

– Тогда тем более надо его принять, – сказал Ричард помощнику.

Через минуту помощник вернулся вместе с молодым и босоногим человеком в фуражке продавца газет. Молодой человек снял фуражку и нервно осмотрелся по сторонам.

– Билли, – произнесла миссис Вандервиль, – это не молодой человек.

Помощник Ричарда удивленно поднял брови.

– Черт подери! – сказал Ричард. – Софья Ростова?

Софья улыбнулась.

– Мистер Вандервиль, – с облегчением произнесла она.

Ричард сказал помощнику, что он может быть свободен, подошел к Софье и с улыбкой взял ее за локти.

– Дай-ка я тебя получше рассмотрю, – сказал он и, не оборачиваясь, спросил жену: – Я тебе говорил, что она настоящая красавица?

– Конечно, говорил, – ответила миссис Вандервиль.

Правда, в этот момент Софья подумала о том, что настоящей красавицей здесь была миссис Вандервиль, а не она.

– Какой неожиданный поворот событий! – сказал Ричард.

– Вы… меня не ждали? – с тревогой спросила Софья.

– Конечно, ждали! Вопрос только в том, что твоему папе очень понравилось играть в шпионов и темнить. Он сообщил мне о твоем приезде, но не сказал, когда и как мы с тобой встретимся. И он точно не предупреждал меня о том, что ты появишься в виде босоногого мальчишки. – Ричард показал на висевший за спиной Софьи рюкзак. – Это все твои вещи?

– Да.

– Ты голодна? – спросила миссис Вандервиль.

Софья не успела открыть рот, как Ричард произнес:

– Конечно, голодна! Я и сам голоден, хотя мы только что поужинали. Дорогая, ты можешь посмотреть для Софьи какую-нибудь одежду, а мы с ней пока поговорим. И потом встретимся на кухне.

Софья, ты даже не представляешь себе, как я рад тебя видеть! Но перед тем как мы сядем есть и ты расскажешь историю своего приключения, я должен сказать, что твой отец упоминал, что ты мне кое-что привезешь…

Софья опустила глаза.

– Мой отец говорил, что сначала вы мне кое-что передадите…

Ричард рассмеялся и хлопнул в ладоши.

– Точно! Я чуть было не забыл.

Он подошел к одной из книжных полок, встал на цыпочки, с самой верхней полки достал что-то похожее на толстую книгу, завернутую в коричневую бумагу, и положил пакет на стол.

Софья сделала движение, чтобы снять со спины рюкзак.

– Подожди. Прежде чем давать мне то, что ты должна мне передать, проверь, что в пакете то, что ты рассчитываешь получить…

– Да, конечно.

– Между прочим, мне и самому ужасно интересно узнать, что там, – добавил Ричард.

Софья подошла к столу, развязала бечевку на пакете, развернула бумагу и увидела старинное издание «Опытов» Монтеня.

– Занятно, – произнес Ричард. – Этот Монтень столько написал, что с трудом поднимешь. Эта книга гораздо тяжелее изданий Адама Смита или Платона.

Софья открыла книгу и увидела, что в страницах вырезано прямоугольное углубление, в котором стояли восемь столбиков золотых монет.

– Занятное чтиво, – произнес Ричард.

Софья закрыла книгу и завязала узел на бечевке. Потом она сняла рюкзак, вынула из него все вещи и уже пустым передала его Ричарду.

– Отец сказал, что вам надо распороть шов между лямками.

В этот момент раздался стук в дверь, и в комнату заглянула миссис Вандервиль.

– Софья, я подобрала тебе кое-какую одежду. Ты готова ее примерить?

– Все как раз вовремя! – заметил Ричард. – Идите, я подойду через несколько минут.

Когда Софья и миссис Вандервиль ушли, Ричард достал из кармана перочинный нож и аккуратно разрезал тщательно заделанный шов между двумя лямками. В этом шве оказался плотно свернутый небольшой листок бумаги. Ричард раскрутил листок и расправил его на столе. В виде заголовка к тексту стояла надпись: «Ужин членов Президиума ЦК и Совета министров 11 июня 1954 г.». Под заголовком был рисунок с изображением стола в виде буквы «П», вокруг которого были обозначены имена всех сорока шести его участников. Под каждым именем была написана занимаемая человеком должность, а также описание его характера в двух словах. На обратной стороне листка было подробное изложение того, что обсуждалось на ужине.

Граф сообщал о том, что Обнинская АЭС начала вырабатывать электроэнергию, и описал, как эффектно АЭС подключили к московской электросети. Кроме этого, он сделал некоторые наблюдения о поведении гостей, которые показались Ричарду крайне интересными.

Ростов отметил тот факт, что приглашенные были немало удивлены местом проведения ужина. Функционеры приехали в «Метрополь» и были почти уверены в том, что ужин пройдет в одном из «закрытых» залов «Боярского», но их направили в номер четыреста семнадцатый. Единственным человеком, который не выказал удивления по поводу места проведения ужина, был Хрущев. Он вошел в комнату с видом человека, который знает, где пройдет ужин, и доволен тем, что все идет по плану. Хотя Генеральный секретарь и сделал вид, что не принимал участия в планировании ужина, в своем последнем тосте, произнесенном без десяти минут одиннадцать, он показал, что хорошо знаком с историей отеля, а также с тем, что происходило на втором этаже через год после революции.

По мнению графа, во время ужина Хрущев четко показал всем присутствующим, что находится с Малышевым в хороших отношениях. Дело в том, что в последнее время в верхах партии возникли разногласия по поводу курса Хрущева на наращивание ядерного вооружения страны. Маленков не был сторонником гонки ядерных вооружений и считал, что она может иметь катастрофические последствия. Но благодаря эффектной демонстрации подключения Обнинской АЭС к московской электросети, Хрущев показал, что «атом» может быть и «мирным», и успокоил присутствующих, переключив их мысли с Армагеддона на ярко освещенную электричеством столицу. Таким образом, Хрущев продемонстрировал, что он не консерватор – сторонник ядерной гонки вооружений, а человек, создающий светлое будущее.