— Коллега, воистину гениальный план! Я не ошибся, назначив Вас курировать этот проект. Выпьем за Вас.

Вальтер Вюст поднял свой бокал, чествуя своего ученика. Дела в России, по всей видимости, завершатся благоприятно. Теперь нужно разобраться в других аномальных зонах — пустыня Гоби, Тибет и Земля Королевы Мод в Антарктиде.

Июнь 1939 года, аномальная зона «К», СССР.

— Господин Колчин, позвольте войти?

На пороге личного жилого отсека руководителя проекта в секретном бункере, спрятанного под поверхностью земли, где-то на территории СССР, стоял молодой ученый-физик Гюнтер Лаукин. Парню было около двадцати четырех лет, но внешне он напоминал невысокого пятнадцатилетнего подростка. Сбивали с толку только его белый халат, круглые очки на тонкой оправе, сдвинутые к кончику носа, и целеустремленный взгляд из-под бровей.

— Входите, комрад. Вы захватили с собой результаты исследовательской работы по облучению квази-волнами группы подопытных детей?

— Да, все данные в этой папке, — ученый протянул руководителю черную кожаную папку с изображением орла и подписью готическим шрифтом «Аненербе».

— Гюнтер, Вы очень талантливый молодой человек! Германия Вам доверила наиважнейшее ответственное задание — осуществить прорыв в другой пространственный континуум через перемычку аномалии «К». Фюрер лично благословил всех ученых-служителей ордена на скорейшее достижение цели — Шамбалы! Несметные технологические богатства ожидают нас там! И мы должны приложить все усилия, зависящие от нас во славу Великой Германии. Почему же до сих пор нет результата?

Вальдемар пристально изучающе посмотрел на физика, как будто секрет неудач в предыдущих опытах крылся в его внешности.

— Я провел серию опытов и произвел необходимые расчеты. Дело в том, что совокупное ментальное поле, образуемое нашей группой испытуемых после бомбардировки квази-излучением, имеет недостаточную напряженность. Сила ее не в состоянии притянуть имеющийся по ту сторону перемычки обширный объект «К». Не помогает даже эффект резонанса и наш усилитель. И я заранее предупреждал, что для успешного выполнения поставленной задачи, нам нужно увеличить контингент человеческих резонаторов, как минимум еще на сто единиц.

— Вы отдаете себе отчет, Гюнтер? Мне потребовалось немало усилий, чтобы организовать, не вызывая подозрений, на месте расстрельной зоны пионерский лагерь. Да еще в такое время, когда в стране голод. Вы слышали, что у русских дошло уже до каннибализма?

— Вы же знаете, господин Колчин, что это не относится к сфере моих научных интересов.

— Массовое раскулачивание, продразверстка, принуждение к вступлению в колхозы… Все это опустило простых людей до последней черты, когда стираются моральные грани запрета на поедание себе подобных. Как мне докладывают осведомители из НКВД, такие случаи нередко случаются, особенно на Украине. В республике, где, казалось бы, по урожайности проблем с голодом не должно было быть! Однако Сталин силой забирает весь хлеб у населения, и гонит эшелонами на продажу к нам в Германию, в обмен на наши технологии и специалистов. А Вы требуете увеличения лагеря! Кто их будет кормить? Вы?

В ответ Лаукин отрицательно замотал головой.

— Так можете прямо идти в местный Комиссариат Внутренних Дел и сообщить… Что, видите ли, детей не хватает для опыта. Поэтому группа германских ученых решила взять над ними шефство.

— Тогда как мы выйдем из ситуации?

— Вас сюда назначили, чтобы думать и решать научные проблемы. Найдите способ увеличить мощность ментального поля другим путем и поскорее! Детей скоро придется отправлять обратно по домам. Если у Вас все, то можете быть свободны.

— Нет, еще вопрос. Я хочу обратить Ваше внимание еще на одно странное обстоятельство. Приборы измерения напряженности не улавливают постоянную величину, как это должно происходить при идеальных условиях опыта. Их стрелки каждый раз колеблются, обозначая разные показания. Складывается ощущение, что не все, в момент включения экспериментальной установки, находятся в состоянии сна. Вы можете обеспечить глубокий ночной сон для всех без исключения людей, находящихся в лагере?

— Странно. Химики меня уверяли, что разработанное ими снотворное должно действовать безотказно. Его в определенном количестве добавляют перед сном на ужин в кашу. Вероятно, как всегда бывает у русских, персонал ее разбавляет, чтобы покрыть недостачу. Придется рекомендовать увеличить дозировку препарата. Хорошо, сделаем. У Вас все, коллега?

— У меня еще вопрос, профессор, вчера я поднимался в верхний ярус бункера, чтобы осмотреть антенну излучателя. И обнаружил в надземной надстройке динамитные шашки, прикрепленные к оборудованию и стенам помещения. Этого количества хватит, чтобы обрушить бункер и погрести всех нас под землей заживо. Вы не опасаетесь, что это может привести к непроизвольному взрыву по причине случайного срабатывания или пожара у русских?

— Молодой человек, в Вашу компетенцию не входит оценка безопасности секретного объекта. Вам платят за риск, и впредь прошу не совать свой нос не в свое дело. Уверяю Вас, самопроизвольно взрывное устройство не сработает, а от пожара снаружи оно защищено. Даже, если весь лагерь сгорит дотла, в помещении бункера температура не поднимется. Все, что Вы там наверху заметили, должно сохраняться в глубокой тайне. Вы свободны, можете идти.

Когда дверь в отсек закрылась за Лаукиным, Вальдемар стал нервно перебирать соединенными между собой фалангами пальцев обоих рук: «Гюнтер увидел больше, чем ему положено. Еще не хватало, чтобы об этом услышал остальной персонал бункера. Необходимо проследить за ним и ограничить контакты с другими учеными. Хотя это может значительно затормозить реализацию проекта. Им не нужно знать, что это просто необходимые меры предосторожности, на случай непредвиденных проблем со стороны русских. И, конечно же, им совсем необязательно ведать, что существует еще один тайный выход на поверхность».

Освещение в бункере было хорошим, но Колчину больше нравился приглушенный свет. Поэтому при планировке его жилого модуля, инженеры предусмотрели специальный регулятор на рабочем столе. Кроме того, там установили пульт со всем необходимым для дистанционного управления подземной базой, включая переговорное устройство, а также оборудование для прослушивания рабочих помещений.

Покрутив ручку регулятора, Вальдемар добавил яркости и приступил к подготовке отчета Вальтеру Вюсту. Нелегко будет объяснить руководству, что после колоссальных затрат и кучи проделанной работы не хватает самой малости — ста детей.

День ХХ, Июнь 1939 года, детский пионерский лагерь, аномальная зона «К», СССР.

«Множество всадников скачут во весь опор по засеянному полю, вытаптывая копытами лошадей молодые всходы. Топот, крики и гиканье слышно со всех сторон, сверкающие сабли описывают круги, рассекая со свистом воздух. Город совсем близко, уже видны его дома и золотистые купола церквей. Между постройками мелькают его жители, они не пытаются спастись от надвигающейся лавины. Стоя на коленях, люди хором молятся своему богу…».