свои. Давно я так спокойно и хорошо себя не чувствовал. Построение на базе на острове и после того, как было почищено и оружие, и снаряжение был душ и отбой. Утренний подъем и снова гестаповец. Это было неожиданно, вроде бы я уже написал все рапорта и гестапо уже уехало.

Сначала разговор был не о чем и только минут через пять после предложенной чашки кофе прозвучал вопрос, из-за которого меня так рано выдернули из казармы.

/Г/-Вы до Легиона, работали в криминальной полиции.

/Я/-Да работал. Но ушел.

/Г/-В каком звании Вы ушли из криминальной полиции.

/Я/-старший оперуполномоченный по особо важным делам, подполковник милиции.

/Г/- Приходилось ли Вам участвовать в раскрытии умышленных убийств.

/Я/-Приходилось. Несколько раз.

/Г/ — Значит Вам придется немного вспомнить прошлые навыки и поработать по старой специальности. Дело вот в чём, здесь на острове живет много пенсионеров, ушедших на покой и выбравших тропический остров, чтобы на старости лет пожить в раю. Среди ушедших на покой пенсионеров много наших. Но и здесь существуют убийцы. Буквально за этот месяц убито пять наших ветеранов и теперь это стало и нашей проблемой. Легион как Вы уже, наверное, заметили не прощает нападения на своих. Бывших легионеров не бывает, и мы защищаем своих и на пенсии. Для Вас в соседнем кабинете подготовлены те материалы, с которыми нам любезно разрешила ознакомиться местное отделение полиции. Ознакомитесь и приступайте к поиску виновного или виновных. О каждом случае с нашими ветеранами нам сообщат, но хотелось бы поскорее выявить виновных и прекратить трагедии.

Соседний кабинет с кондиционером и имеется кофемашина. Стол простой письменный стол и два стула. На столе стопка папок простых картонных. Выхожу из кабинета и захожу снова в кабинет к гестапо и говорю, там не хватает доски, где можно разместить фотографии и ключевые материалы. гестаповец улыбается и говорит — теперь верю, что Вы действительно раньше служили в полиции. Доску принесли через четверть часа, доска эта выполнена из прозрачного пластика и на ней можно писать цветными фломастерами.

Приступаю к изучению материалов и по порядку прохожу по всем жертвам. Список жертв общий — всего у нас имеется двадцать четыре жертвы из них только пятеро ветераны Легиона. Следовательно, охотятся не на ветеранов Легиона они случайные жертвы. Из двадцати четырех жертв — двадцать четыре пенсионеры. Похищено — деньги только наличные, чековые книжки не брали. Драгоценности тоже только обычные, у нескольких жертв имелись оригинальные дизайнерские ювелирные изделия не взяли. Еще украли акции, но взяли только акции без указания фамилии акционера. То есть ценные бумаги тоже взяли только те, которые не требуют предъявления документов. В основном это привилегированные акции. По таким акциям только дивиденды выплачивают, и они не участвуют в управлении не голосуют. Вот момент, по которому эти убийства выделили в серию. Все жертвы сначала оглушены ударом по голове и затем жертвы были убиты — их задушили узкой и крепкой веревкой по мнению эксперта это тонкий тросик. И самое главное на зеркале в доме у всех жертв имеется надпись — Исус сказал, что им теперь не будет больно.

Если это душевнобольной, то непонятно зачем он берет ценности и ещё при этом тщательно подбирает те ценности, по которым его не найти. И последние жертвы убиты почему-то простым ремнем — так же удушение, но применялось совсем другое орудие по мнению эксперта поясной ремень. надо осматривать места преступлений, из бумаг невозможно почувствовать обстановку. Все мета убийств находятся под охраной и опечатаны. Только по разрешению прокураторы и только под наблюдением представителя местной прокуратуры. Хорошо пойдем осматривать компанией. гестаповец решает вопрос мгновенно, и мы отправляемся к самой первой жертве. Обычное жилище пенсионера. Не российского, конечно, пенсионера, но всё равно человека, которому больше не надо ходить на работу или службу. коллекции и увлечения, и никаких признаков полезной трудовой деятельности. например — вот этот пенсионер увлекался охотой на птиц. Все стены увешаны фотографии птиц, которые попались в объектив фотоаппарата на местных пляжах. У другого хобби это собирательство ботанических коллекций и тоже ничего не нарушено, и тоже ничего не сломано. В помещениях идеальный порядок. так мы и шли из квартиры в квартиру, из бунгало в бунгало. Везде одно и то же нигде ничего не нарушено. В домах у многих жертв большие библиотеки и тоже потревожены только те книги, в которых имеются тайники. Мне стало странно, и я попросил проверить остальные книги не осталось ли ещё тайников. Мне пошли на встречу и осмотрели все библиотеки у всех жертв. И выявили интересную особенность — больше не было книг с тайниками. Интересно как убийца определил в каких книгах тайники и как это ему удалось сделать это так безошибочно. Работа шла безостановочно и без перерывов — убийца имел фору и опережал нас и пока мы осматривали очередной дом нам сообщили убит очередной пенсионер это был пенсионер, который раньше работал в военном министерстве и, хотя он не был ветераном Легиона шум поднялся. Его лично знал сам военные министр и потому уже поступили ценные указания подключить все силы и средства и раскрыть убийство в кратчайшие сроки. Все признаки, что это был тот же убийца. Оглушил жертву ударом по голове и затем удушил тем же способом и тем же орудием преступления и так же вскрыты только тайники следов сплошного обыска нет.

Все и так были на ушах потому ещё более нервно работать не стали. Я вернулся к осмотру мест преступлений и наконец смог доказать, что повторный осмотр не моя блажь, а необходимость. Нашел первое орудие убийства — тоненькую шелковую веревочку. Именно шелковую веревочку — не тонкий стальной тросик как давал в своей экспертизе — эксперт. Моя находка не добавила мне популярности среди работников правоохранительных органов острова, но сняла вопросы в необходимости моего участия в расследовании этих убийств. Версия местной прокуратуры была следующая — больной псих убивает пожилых людей, преступник или вообразил, что он сын божий или ему голоса подсказывают убивать и потому такая надпись найдена на всех местах убийств. Я был согласен с тем, что убивает один человек, но считал, что преступников как минимум трое. Моя версия о том, что основная цель убийств — нажива. Со мной спорили и не хотели соглашаться. Но мне казалось — прав все-таки я. Один человек — это наводчик на состоятельных жертв. Второй убивает и пишет эту фразу на зеркалах. Третий забирает ценности. И если убийца псих, то остальные люди весьма продуманные и здравомыслящие. И цель у них вполне обычная — максимальное обогащение. Места убийств наложенные на карту острова показали убийства идут странным образом по кварталам — одно за другим, в квартале заканчиваются обеспеченные пенсионеры и тогда следуют убийства в соседнем квартале.

На острове была только одна клиника, которая специализировалась на душевных расстройствах. И я тут же предложил эту клинику обыскать. Обыскивать без судебного ордера это невозможно. Как получить судебный ордер — или предъявить судье доказательства достаточные для подозрения или судья должна быть влюблена в легионера. У нас был второй вариант — судья страдала по одному из легионеров. Мужик действительно был серьезный — два метра ростом и мышцы такие, что бедняга Шварц отдыхает. Легионеру посоветовали меньше привередничать с женщинами, и счастливая судья не глядя подмахнула решение на обыск. На обыск этой клиники выдвинулись во все оружии и окружив клинику приступили к обыску помещений. Не зря взяли с собой силовую поддержку. Охрана сначала решила не пускать нас несмотря даже на судебное решение. Пришлось действовать в лучших российских традициях. типа — лежать боятся. Списка больных нам сразу не отдали и потому пришлось кошмарить эту клинику по полной. Угроз было много — типа за всё ответите. Но обыск шел своим чередом. Больничных палат было всего двадцать, но только одна пустовала. Но этого не могло быть — по списку в больнице должно быть именно двадцать пациентов. Как узнал, ведь списков не давали. Проявил смекалку и оперативное мастерство — если проще проверил кухонную раскладку. Готовили на двадцать пациентов и персонал шел отдельным списком. Не хватало в наличии одного санитара и одного больного. Главный врач категорически не давал разрешения на обыск палат с больными. Ну и ладно. Обыскивать стали только пустую палату типа здесь нет больного потому ничего не мешает провести обыск и в матрасе находим небольшое отверстие и тут же крик персонала больницы — Вы порвали