Стремление попытаться избавить или хотя бы отвлечь отца от его боли возникло, когда он, его сын, был еще совсем маленьким; постепенно оно крепло, но в конце концов ничем не увенчалось. Отец исчез из его жизни без предупреждения. Он не помнил, как или почему. Это было очень давно.

А в день исчезновения отца в его жизнь вошла вторая отеческая фигура. Он это помнил донельзя отчетливо: то был его шестой день рождения. Тот, второй человек был известен ему просто как «Дядя» и привнес в его жизнь много радости. В его памяти Дядя был молод, полон задора и всегда улыбался. Они быстро сдружились, с первой же встречи.

Когда-то он любил с ходу прыгать в объятия отца. Однако Дядя был другим. Уже просто глядя на его лицо, он проникался умиротворением, как будто с ним никогда больше не случится ничего плохого. Это лицо он все еще помнил, словно фотографию, к которой мог мысленно обратиться в любой момент.

Дядя знал множество способов сделать его счастливым. Вкусняшка здесь, шутка там, а еще множество смешных рожиц… Дядя был так же заботлив и к матери. Она была прикована к постели и часто внушала, чтобы он слушал Дядю. Все втроем они неизменно улыбались, когда были вместе.

Когда Дядя был рядом, боль от отсутствия отца забывалась. То были самые счастливые воспоминания в его жизни.

А потом Дядя ушел. Вскоре после этого мать окончательно поглотила болезнь. Вот тогда, впервые в жизни, он сделался по-настоящему одинок.

Его новым домом стал детский приют. Ему не нравилось это место, и люди там не любили его. В воспоминаниях о проведенных там годах не было ни крупицы счастья. Держался он особняком. Никто из других детей не знал, о чем он думает, да и не хотел знать. Та среда действовала на него удушающе. Он хотел бороться, сражаться, но чувствовал себя бесконечно слабым. Так началось его отрочество.

И вот однажды появился он. Человек неизмеримо более странный, чем все, кого он до этого встречал. Несмотря на гротескные черты лица, в нем чувствовалась неотразимая сила и притягательность, которую можно было описать разве как магическую.

Его страх перед этим незнакомцем перерос в любопытство, любопытство – в увлеченность и, наконец, в благоговейный трепет. Он приблизился к этому человеку, впитывая его мудрость и силу подобно тому, как сморщенное растение жадно всасывает питательные вещества из почвы. С этим человеком в его жизнь наконец-то возвратился солнечный свет.

Мир предстал перед ним таким, каким он был на самом деле. Ему открылось, как много невинных людей в нем продолжают страдать и как много дурных безнаказанно творят свои изощренные злодейства. Впервые в жизни у него появилась цель. Он знал, что путь этот будет нелегок, но он может изменить мир. Тот человек показал ему стезю, и он ступил на нее вслед за ним. Теперь у него было новое имя для этого человека; титул, который наполнял его благоговением. Наставник.

И как раз в тот момент, когда он думал, что наконец-то стал силен настолько, чтобы вернуть огромный долг своему наставнику, тот ушел. Теперь никто не знал о его прошлом. Он стал совершенно незрим. Но все это изменилось прошлой ночью.

Даже когда его собственные воспоминания, казалось, начали уплывать прочь, на поверхность стала просачиваться правда. В новостях о вчерашнем взрыве он увидел знакомые старые фотографии. Фотографии Дяди. Только репортеры звали его Юань Чжибан.

Этот момент принес ответы на многие его вопросы. Он понял, почему Дядя исчез так внезапно. И почему Наставник выбрал именно его. Но вопросы все равно оставались – и голова от них словно разбухала.

Куда делся его отец? И как Юань Чжибан проник в его жизнь?

Чтобы добраться до ответов, ему нужно было начать поиски из глубин собственной памяти.

Отец оставил его, и место отца занял Дядя. Эту дату он помнил совершенно отчетливо. Она приходилась на день его рождения: 30 января 1984 года.

Всякий раз при воспоминании того периода его детства перед взором возникали белая больничная палата, лежащая на кровати мать с бледным и осунувшимся лицом, ее слабый умоляющий взгляд. Но 30 января 1984 года он был счастлив. Отец обещал купить ему на день рождения торт. Настоящий! Он буквально дрожал от радостного волнения. Золотой от свеч торт, покрытый глазурью, – ну разве не радость, не восхищение!

В больнице они с матерью дожидались отца. Но его все не было. А через какое-то время появились трое незнакомых мужчин. У главного лицо было мрачным и, казалось, забирало весь воздух из комнаты. Он не знал, зачем они пришли, но все равно безудержно расплакался.

И тут же угодил в теплые объятия.

Он поднял голову и увидел над собой ласковые, с искринкой глаза. Таково было его первое воспоминание о Дяде. В считаные секунды тот превратил слезы в смех. В холодной комнате стало тепло. Этот человек дал ему то, чего никогда не дарил отец. Большой леденец. Игрушечный барабан. Даже усадил его к себе в большую машину.

Он спросил, куда они поедут.

– Искать твоего папу, – ответил Дядя.

Ему стало еще веселей.

– А у меня сегодня день рождения, – похвалился он. – Папа принесет мне торт, а на нем вот столько крема!

Они поехали. А в машине Дядя включил кассетный магнитофон. «Звездочка, звездочка, звездочка, сияй!» – заверещало из динамиков, и он на секунду оцепенел. А затем увлеченно слушал и подпевал, не забывая нализывать подаренный леденец.

Дядя, как и обещал, отвез его к отцу. Тот стоял еще с кем-то чужим, но было непонятно, что они там делают.

В какой-то момент Дядя, помнится, крепко обнял его и какое-то время не отпускал, а ему было тепло и уютно, и он снова начал думать о торте. Но отец обещанного торта так и не принес, и они уехали. Оставалось ждать вечера. И вдруг Дядя, улыбаясь, преподнес ему торт и сказал, что это имениннику от папы. Вот радость!

На вкус торт был таким же волшебным, как и на вид. В последующем тот вечер шестилетия был одним из самых дорогих его воспоминаний. Однако после того дня отца он больше никогда не видел.

Куда же девался отец? Кто был тот улыбающийся человек и что за незнакомец стоял рядом с отцом? Эти вопросы преследовали его долгие годы. Попытки найти истину не заканчивались, а фрагменты мозаики так и не складывались в общую картину. Хотя вчерашний репортаж все же многое объяснил. Его Наставник и Дядя были одним и тем же человеком. Юань Чжибаном.

Он был офицером полиции. Машина, в которую он его сажал, была полицейской.

Должно быть, у Юань Чжибана была какая-то причина войти в его жизнь. Возможно, его отец был… преступником?

С большим риском для себя он получил доступ к архиву Управления и наконец узнал о судьбе своего отца. Ответы из той папки наполняли сердце грустью и поднимали еще больше вопросов. Он давно подозревал, что правда вскроет глубокие психологические раны, давно зарубцевавшиеся. И все же у него не было иного выбора, кроме как продолжать поиски.