— Я и сам уже об этом подумал, — ответил Ромка. — Мы прямо сейчас обо всем ее расспросим. Катька слышала, как охранник пожарных вызывал и сам с огнетушителем бегал, а дотом у нас с ней об этом разговоров не было. Как-то упустил я из виду этот пожар, совсем другими делами был занят, — и он многозначительно взглянул на сестру.

Но сейчас Лешке было не до Ромкиного творчества. Она думала о том, как помочь Арине. Обида на Павла Петровича до сих пор не сошла с лица девушки. Арина сосредоточенно смотрела на дорогу, сжимая в руках руль. Лешка ласково коснулась ее рукой.

— Не расстраивайся. Главное, ты сама знаешь, что никаких картин не подменяла.

— Я-то знаю. Но ведь обидно, когда тебя подозревают черт-те в чем!

— Он, наверное, сгоряча так сказал, — заступился за Павла Петровича Ромка. — Не может вычислить преступника, вот и взялся за крайнего, за тебя, то есть. А я бы на его месте в первую очередь электрика прощупал. Что, если он не зря приходил? Он же мог подойти близко к картине, я сам видел, что там, невдалеке от того места, где мольберт стоял, розетка какая-то торчит, а потом заменить ее, ну, а потом устроить пожар…

— А копию он из кармана вынул? Глупости несешь, — перебила его Лешка. — И потом, тебе же сказали, что охранник с картины глаз не спускал. А если электрик ее не заменял, то для чего ему было устраивать пожар? Чтобы она сгорела и никому не досталась?

— Но кто-то же это сделал! И пожар этот кто-то мог устроить для того, чтобы никто не заметил, что картину подменили. Может быть, он хотел маленький пожарчик сделать, для отвода глаз, а он вовсю разошелся. — Ромка схватил сестру за руку. — Лешк, это же мог сделать сам охранник! Сначала подменить картину, а потом засуетиться, забегать туда-сюда, то есть создать видимость, что больше всех озабочен…

— Но ему вовсе не надо суетиться. Он и так имел к ней доступ в любое время.

— Но он мог устроить пожар, чтобы отвести от себя подозрения. — Ромка подскочил на заднем сиденье и ткнул пальцем Арину: — Правда, отличная версия?

Не отрывая от дороги глаз, она пожала плечами.

— Не думаю. Игорь очень симпатичный парень, и Павел ему полностью доверяет.

— Но неужели наша Катька зря совершила свой геройский поступок и спасла никому не нужную подделку! — патетически воскликнул Ромка.

Лешка схватила брата за плечо.

— Слушай, а мы ведь запросто можем это узнать!

— Как?

— А помнишь того фотографа из «Новостей плюс», который нашу Катьку снимал?

— Ну.

— Тогда вспомни, что Катька сначала картину к себе не той стороной прижала, рисунком к себе, а изнанкой наружу, причем держала ее так криво, что края были видны, а он сначала этого не заметил, нащелкал кадров, а потом подошел к ней, перевернул картину, как надо, и опять стал ее фотографировать. Вспомнил?

Ромка быстро кивнул и снова ткнул пальцем* Арину:

— Пожалуйста, поверни назад. Мы ведь еще не очень далеко отъехали, а? Это очень нужно, для дела.

— Ну что ж, я не тороплюсь.

После того, как брат с сестрой спасли собаку ее отца и помогли вернуть часть его коллекции, Арина терпимо относилась ко всем Ромкиным выходкам. Она развернула машину, — к счастью, пробок на дороге в тот момент не было, — и через несколько минут они снова были у галереи.

— Я сейчас, — крикнул Ромка и вбежал внутрь.

Лешка пошла за ним. Ей интересно было посмотреть, что он будет делать. А ее брат подбежал к оставленной на кресле копии картины, очень внимательно оглядел ее со всех сторон, а затем достал из своей сумки тетрадь, что-то на ней нарисовал и спрятал назад. Павел Петрович в это время разговаривал по телефону и не успел его ни о чем спросить. Когда же он положил трубку, Ромки уж и след простыл.

Вернувшись в машину, юный сыщик спросил:

— У тебя телефон с собой?

— Возьми в сумке, — ответила Арина.

Ромка открыл небольшую черную сумочку, в одном из отделений нашел сотовый телефон, мигом набрал известный ему номер.

— Андрюша, это я, Рома. Как хорошо, что ты' на работе. Послушай, сделай для нас доброе дело, а? А вот какое. Пусть фотограф отдаст нам кадры с той пленки, на которой наша Катька красуется. Что, нельзя? А ты не попросишь его тогда напечатать их для нас, все до единого? Очень-очень нужно, а зачем, мы тебе потом объясним. — И, не удержавшись, добавил: — Может, у тебя скоро новый криминальный сюжетик для статьи появится. Конечно, я тебе перезвоню.

— Андрей обещал все выяснить через несколько минут. — Ромка положил назад телефон и, немного помолчав, сказал: — Что такое атрибуция, я знаю, поскольку по ряду причин мне теперь близка эта тема. Это, кажется, определение подлинности предметов искусства, так? — Он помедлил в ожидании, что Арина спросит, чем вызван его повышенный интерес к художественному творчеству, а он тогда расскажет ей про свою картину и, быть может, еще и покажет, но девушка лишь кивнула:

— Так!

— А что такое провенанс?

— А это история появления картины на свет и перемещения ее от одного владельца к другому. В основном это относится к антиквариату, а не к современному искусству. А в данном случае Павел просто шутил.

— Хороши шуточки! — воскликнул Ромка, выбираясь из машины, поскольку они уже подъехали к их с Лешкой дому. — Но ты будь спок, твое дело снова в надежных руках. Мы будем держать тебя в курсе нашего расследования.

— Да, позвоните мне, пожалуйста, когда поговорите с Катей, — Арина махнула рукой, отъезжая. Вид у нее был невеселый.

— Конечно, обязательно, — крикнула ей вдогонку Лешка.

Если раньше, приходя домой, Ромка спешил к клетке, где сидел его любимый Попка, то теперь его, как магнит, притягивала картина. Вот и сейчас, не удержавшись, он погладил свой шедевр по верхней планке подрамника, схватил было кисть, но тут же положил ее обратно.

— Это происшествие мне все карты спутало. Может, напрасно я не спросил у Павла Петровича, можно ли ее у него выставить? Тут у меня без подделок, самый что ни на есть подлинник. Он бы ее продал и себе комиссионные взял, раз ему денег не хватает, да, Лешка?

— Звони лучше Андрею, — ответила сестра.

— Я не забыл. — Брат придвинул к себе телефон. — Андрюша, ну что?

— К концу дня наш лаборант сделает фотографии. Постараюсь их вам завезти, — пообещал журналист.

Затем Лешка позвонила в Воронеж.

— Привет, Катюша, это опять я, — сказала она и без всяких предисловий спросила: — Нам надо знать, кого ты видела в галерее до того, как спряталась в ту подсобку. Вспоминай быстро, это очень важно. Дело в том, что спасенную тобой картину кто-то заменил, вот и хотелось бы знать, кто и когда.

— Я не заменяла… — испугалась Катька.