А вот Антон мне улыбнулся.

— Всё в порядке?

Я кивнула, взглянула на мужчину.

— Это Валерия, — представил меня Антон.

Я поздоровалась с незнакомым человеком за руку, ответила на пару банальных вопросов, потом отвлеклась на Алису, которая решила возвращаться в город с нами, а не с матерью. Антон улыбался до тех самых пор, пока рядом с нами был чужой человек, после чего тут же посуровел лицом.

— Возвращайся к матери. Там родственники ваши, что они скажут?

— Да ничего они не скажут. Я уже устала от их ахов и охов. Ты бы слышал, что они ей говорят!

— Алиса, это похороны твоего отца, а не семейные посиделки. Ты должна быть с матерью.

Она повернулась к нему, загородив меня плечом.

— А ты с ней поедешь? — немного понизив голос, спросила она. От той детской обиды, что прозвучала в её голосе, я лишь усмехнулась. Антон же весьма выразительно прищурился.

— Да, Лиса, я поеду с ней. И прекрати выводить меня из терпения. Поговорим позже.

— Когда?

— Позже, — с нажимом проговорил он.

Я хоть и старалась на них не смотреть, но всё равно заметила, как рука Алисы скользнула по его груди в фамильярном жесте, а затем моя младшая сестрёнка, перейдя на шёпот, но позаботившись о том, чтобы я непременно услышала её слова, поинтересовалась:

— Ты вечером заедешь?

— Я подумаю, — без всякого намёка на мягкость в голосе, сказал Антон, буравя девушку взглядом. — Иди уже.

Алиса вздохнула на показ, после чего на меня взглянула и скупо улыбнулась.

— Пока.

Я тоже улыбнулась без особого энтузиазма.

— Пока.

— Дурная девчонка, — проговорил ей вслед Антон, а я мысленно его дополнила: «Дурная девчонка, с которой ты спишь», но вслух ничего не произнесла, и в машину села, как только он для меня дверь открыл.

— Куда теперь? — спросила я, когда мы с кладбища выехали.

— Поминки в ресторане. Зал на триста человек.

Я голову на подголовник сидения откинула и закрыла глаза.

— Кошмар.

Антон быстрый взгляд на меня кинул.

— Не хочешь идти?

— Ты скажешь, что я должна.

— Не должна, — вдруг заявил он. И ещё более неожиданно предложил: — Поехали ко мне.

Я глаза открыла и удивлённо на него посмотрела.

— Что?

Он плечами пожал.

— У меня есть бутылка хорошего вина, холодильник, кажется, не пустой, а главное, никого вокруг. Посидим вдвоём, Борю помянем. Я тебе расскажу про него что-нибудь, если хочешь.

Я к окну отвернулась.

— А как же Алиса?

Антон уж как-то слишком понимающе усмехнулся.

— Я же сказал, что подумаю. Ну вот, я подумал.

Жил Антон за городом, в очень хорошо знакомом мне посёлке. Не в том смысле, что я в нём бывала, с чего бы мне бывать в охраняемом посёлке, у меня и знакомых таких до сегодняшнего дня не было, но я проезжаю мимо каждый раз, как еду к бабушке. Смотрю на аккуратные кирпичные коттеджи за коваными заборами, можно сказать, что любуюсь, а теперь вот представился случай побывать внутри, изучить и рассмотреть. Дом Антона был одним из тех, что располагались на самом берегу Волги. Двухэтажный коттедж из светлого кирпича, с коваными балкончиками и большими окнами. Вокруг дома подстриженный газон, пара ухоженных клумб и пышный кустарник. За всем этим явно приглядывал садовник. Мы въехали на участок, остановились у ворот гаража, а когда Антон из машины вышел, я в первый раз огляделась и тайком вздохнула. О таком доме я даже мечтать боялась, чтобы зря не расстраиваться, поэтому моя мечта была куда скромнее — «жук», и то часто казалась мне неосуществимой.

Антон открыл мне дверь и галантно подал руку. Я её приняла, из машины вышла с его помощью, но сказать честно, его упорная галантность по отношению ко мне, настораживала. Чувствовалось, что это неспроста.

— Милости прошу, — сказал он, обводя рукой свои владения. — Не против, если мы в дом со стороны веранды зайдём? Покажу тебе, из-за чего я этот дом купил.

— Уже не знаю, к чему готовиться, — проговорила я вполголоса, вызвав у Антона улыбку. Зато оказавшись за домом, попросту ахнула, не скрываясь. — Красота какая, Антон!

— Красота, — с удовлетворённым вздохом согласился он. Остановился, наблюдая то ли за мной, то ли тоже впитывая в себя красоты природы. А я прошла вперёд по газонной травке, не в силах убрать с лица восторженную улыбку, хоть что-то хорошее за сегодняшний кошмарный день. Прошла до дощатой пристани и сощурилась, глядя на Волгу, сияющую в лучах солнца. На другом берегу, на вполне приличном расстоянии, русло в этом месте было достаточно широким, живописная деревушка и видна колокольня церкви. По реке пронеслась моторная лодка, и спустя минуту о пристань ударилась первая волна, за ней другая, и я чуть отступила, испугавшись, что промочу туфли. А когда обернулась, увидела, что Антон уже стоит в дверях дома и машет мне рукой.

— Очень красиво! — поделилась я с ним своим восторгом. — Ты давно здесь живёшь?

— Два года почти. Когда купил, вокруг ещё стройка шла. Но это стоило того, чтобы потерпеть.

— Здесь можно и без дома, в палатке жить, — засмеялась я.

— Ну да, с милым рай и в шалаше, — отозвался он, но я не совсем поняла его мысль. А Антон распахнул передо мной дверь. — Проходи.

Мы вошли и сразу оказались на просторной кухне. Ничего лишнего, ни цветов в горшках, ни салфеток расшитых, которые так любят женщины, сплошной технический прогресс. Но чисто. Слишком чисто для одинокого мужчины, всё блестит и сияет, надо думать, стараниями домработницы.

Антон первым делом заглянул в холодильник.

— Ты есть хочешь? — спросил он меня.

— Да.

— Я тоже. И наша сытость зависит от тебя.

Я лишь головой качнула.

— А ты хитрый.

— А то.

Прежде чем направиться к холодильнику и взяться за готовку, к чему меня Антон открыто призывал, я прошлась по кухне, потом заглянула в гостиную, интересничая, а в итоге спросила:

— Не против, если я туфли сниму? Они такие неудобные.

Антон хмыкнул. Весьма красноречиво хмыкнул, и я без труда догадалась, какой ответ ему на ум в этот момент пришёл, причём, молниеносно, как любому мужчине. Но он счёл правильным промолчать, и это было разумно. Правда, улыбка его говорила о многом, и я пихнула его локтём, специально и достаточно болезненно, чтобы потеснить его у холодильника. Туфли задвинула ногой под стол, из холодильника достала замороженную курицу, и вдруг поймала себя на мысли: какой всё-таки невероятный по событиям сегодня день. Начался с тревог и сомнений, продолжился похоронами отца, а сейчас я в доме мужчины, которого до вчерашнего дня и не знала, ужин ему готовлю. Что совершенно на меня не похоже. И на вопрос: почему я приняла приглашение приехать к нему, у меня ответа не находилось. Но при мысли, что окажусь дома, в одиночестве, и буду вспоминать и анализировать случившееся, на душе становилось тяжело. И я старательно избавлялась от этой тяжести, нарезая салат и натирая курицу специями.